Дороги и Тропы

В один, как выяснилось, далеко не прекрасный день, Резар Великий Защитник сам вышел к народу, спустившись по ступеням сотен храмов, где почитали его.

— На материке, что лежит за океаном, поднял голову наш извечный противник. Очень давно, будучи побежден тем, кто много сильнее и мудрее нас, он никак себя не обнаруживал. Мои братья и сестры думали, что он никогда уже не восстанет. Но побежден — не значит уничтожен. Творец в великом своем милосердии зачем-то оставил ему жизнь… Мы ошиблись. Враг проснулся, он полон сил и жаждет изменить мир по-своему. Мы попробуем уладить дело миром, ибо слишком высока цена иного пути. Но если он не прислушается к нашим… настоятельным просьбам, нам придется воевать с ним. И исход этой битвы может быть любым.

— Но почему, о Пресветлый? Разве вы, Предстоящие, не всемогущи? — спросили его.

— С этим противником не всё просто, — печально ответил Предстоящий. Он — такая же часть Мира, как и мы сами. Как и вы. И… как ни странно, он древнее нас. Как и мы — дитя Творения, только видит миропорядок совсем иным. Мы по-разному понимаем благо нашего мира, я уж не говорю о его будущем. Не уверен, что народу Драгоценного Пояса в этом мире найдется хоть сколько-нибудь достойное место. Поэтому слушайте и запоминайте! Чтобы наша Сила, Память и Знание не исчезли вместе с нами, а наш возлюбленный народ не остался без защиты и опеки, мы оставим нашу кровь в наших детях. Идущие за нами будут сильнее нас!

Почему только пятеро из семи Светлых решились на такой шаг? Почему не последовали их примеру Трое Темных, которые тоже имели немалую власть в нашем представлении? Никто и не спросил, также, как никому не пришло в голову подумать, почему Предстоящие остановили свой выбор на определенных людях. Высшие существа, столько лет опекающие нашу жизнь, не могут ошибиться.

До сих пор теряюсь в догадках, почему Ноа Хранящая Знание решила, что ей нужен именно я. Я ведь не служил в ее храме, так — бывал там на обязательных празднествах считанные разы. Все остальные Предстоящие выбрали своих посвященных, что было логично. Кого, как не их? Я же, сколько себя помню, рос в храме, где служил отец, и не мыслил посвятить себя никому, кроме Райдо Открывающего Пути. Кстати говоря, Райдо был одним из двух Пресветлых, не пожелавших поддержать эту идею с детьми… Но об этом я узнал много позже. А тогда… Тогда, узнав, что избран Предстоящей, я преисполнился неуместным восторгом, а уж гордость моя вообще ни в какие рамки не лезла. Именно это здесь, у вас, называется гордыней и считается достойным наказания свыше. Отец мой, один из высших посвященных Райдо, отнесся ко всему, мягко говоря, скептически. А моей обожаемой матушки уже, к несчастью, не было среди живых. Наверное, ее одну бы я тогда послушал, ей одной было под силу образумить меня. Вправить на место мозги, как говорил отец. Хотя, я сильно сомневаюсь, что они у меня на тот момент вообще были. Вместо них имела место каша из предрассудков, неутоленных юношеских амбиций и прекраснодушных мечтаний о том, что будет, когда я… Короче, я был напыщенным дураком, не желавшим ничего слушать, ошалевшим от чувства собственной значимости. Отец говорил: перечитай Книгу Подвигов, узнай больше о той, что станет матерью твоего ребенка. Не хвастайся этим направо и налево. "Не обольщайся, безумец!!!" — кричал он утром того дня, когда я должен был войти в храм Знающей, — "тебя же просто используют!! Ноа никогда никого не любила, она холодна, как лед. Троица Темных в тысячу раз понятней и ближе людям, чем эта покровительница алхимиков и астрономов. Всё что она делает или делала — это расчет, а не любовь. Её собственные посвященные клянутся, что не понимают свою богиню. Как можно что-то делать для мира, не любя его? Задумайся, несчастный, какова её истинная цель? Знаю, нам всем с молоком матери внушают, что помыслы и пути Предстоящих неисповедимы, что мы лишь должны исполнять их волю. Но Райдо давно отошел от старых догм, он проводит много времени с теми, кто способен его услышать и понять. Я, святотатец, не имею права рассказывать о наших беседах, но ради единственного сына… Поверь, ваше дитя будет таким, как захочет она, и только таким. Тебе же останутся только слезы…"

Я не слушал отца, считая все это глупым старческим нытьем. Пришел в храм Ноа, ожидая неземных удовольствий и божественных откровений, на худой конец, напутствий по воспитанию волшебного дитяти, а вышло совсем иначе. На следующий день память моя была чиста, а голова зверски болела. Мне объяснили, что так надо, что это ради моего же блага, ибо воспоминания о таком событии будут ярче самой жизни, заставят вечно грезить о невозможном, а мне еще дитя воспитывать. Так что лучше смириться и делать, что говорят. Я-то, дурак, думал, что жизнь моя самым чудесным образом изменится, навоображал себе чуть не заоблачную обитель. И не заметил, что она, действительно, изменилась, да только совсем не так, как мне того хотелось. Для начала мне вменили в обязанность нести службу в храме Ноа. Ты избран — вот и служи. К счастью, освободилось место смотрителя главной библиотеки, и я немедленно потребовал его себе. По крайней мере, не надо было ежедневно присутствовать на службах и выслушивать бесконечные нравоучения ее посвященных. Именно тогда я и начал читать обо всём, что касалось Предстоящих, об их деяниях на протяжении всей нашей истории, их силах и характерах. Именно тогда я узнал, как они появились и зачем остались в нашем Мире, не последовав за Творцом дальше, к новому замыслу. Это было благой и достойной задачей — защищать, направлять, созидать, лечить и учить нас, таких беспомощных, короткоживущих и подверженных всяческим соблазнам. В тех же источниках я нашел упоминание о величественных Крылатых, любимцах Творца, но, увы, ничто не указывало на их силы и предназначение. Я удивился: если есть наши Предстоящие — понятные, близкие, такие притягательные в своей волшебной красоте и мощи, то зачем нужны еще какие-то древние летающие чудовища? И за что Творец их любил?

Еще я изо всех сил пытался понять, что же такое Ноа Хранящая Знание, чего стоит ожидать от нее и ее ребенка. Эта Предстоящая так и осталась для меня загадкой. Она почти все время стояла в стороне, не участвовала ни в каких коалициях, не просила для себя дополнительного могущества, не изменяла мир. Она лишь собирала и запоминала каждое мельчайшее событие, сохраняя для истории новое и сберегая старое. По легенде, именно от нее первые Оргре узнали письменность, научились счету, ей принадлежали первые в моем мире карты, как звездные, так и морские. Хранилища мудрости, созданные Ноа, были бесконечны, но в некоторые она не допускала даже собственных высших посвященных. Мне показалось это как минимум странным. Зачем тогда нужны эти знания? Ни пользы от них, ни удовольствия. Жрецы Ноа тут же поставили меня на место, напомнив, что не мне судить о замыслах их Предстоящей. Только Ноа известно, что и когда открыть людям. А еще я узнал, что Знающей оказался по сердцу Райдо Открывающий Пути, но непоседливый Хозяин Дорог шутя отверг ее чувства. Тогда я не придал значения этому старательно забытому эпизоду, а теперь думаю, не напрасно ли? И не потому ли Райдо отказался участвовать во всей этой задумке с наследниками? Второй была Сейден Хозяйка Вод. Ну, с ней-то все было ясно и понятно. Множество ее детей населяло наш мир — в каждой реке, озере или источнике обитал свой дух, и покинуть мир они ни в каком случае не могли. А вот хитроумный Райдо никому ничего не объяснил, и не собирался.

Три месяца, проведенные за старыми свитками и толстенными манускриптами — и я понял, чего мне безумно не хватает. Я тосковал о своем старом храме, о загадках, которые любил нам загадывать Райдо, о мудрых наставниках, познавших иные пути и даже заглянувших, по милости беспокойного Предстоящего, в чужие миры. В конце концов, тоска настолько замучила меня, что я забросил книги и заявился к своему наставнику. Как это было ни странно, жрецы Ноа не сказали ни слова. Похоже, им было все равно. К моему огромному удовольствию, старый друг отца без лишних разговоров продолжил мое обучение. Через некоторое, достаточно короткое, время мы оба удивлялись, как много у меня начало получаться. Еще чуть-чуть, и мне самому можно будет натаскивать зеленых адептов Хозяина Дорог. Погрузившись в любимое дело, увлекшись путешествиями по ближним Тропам, я и думать забыл о том, что ждет меня впереди. Смешно сказать, но день, когда наш народ обрел Детей Надежды, стал неожиданным только для меня да еще для того солнечного красавца, что избрала Орсейя Щедрое Сердце. Избранницы Резара, Нива Искусника и Тейно Целителя, конечно, знали, когда появятся дети. Это только мы, два ничего не соображающих от растерянности мужика, испуганно взирали на крепких и крупных младенцев, что сладко спали в своих колыбелях, появившихся в храме Всех Алтарей. На дочерей — наших и… тех, кто нас избрал. Тех, кого мы, в сущности, не знаем и не помним. Естественно, что мы оба вели себя достаточно бестолково и понятия не имели, что делать дальше.

На наше счастье, все заботы о малышах взяли на себя служительницы храма, нас же просили только регулярно навещать детей. Во время таких визитов я с удивлением наблюдал за избранником Орсейи — вот уж кто проникся отцовскими чувствами чуть ли не с первых дней. Иногда я даже по-хорошему завидовал ему. Потом, когда малышня, с виду, надо сказать, совершенно обычная, подросла, начала ползать, а потом и встала на ноги, этот молодой посвященный возился со своей дочерью и прочими детьми наравне с няньками и мамочками. Я же, к позору своему, взирал на все это издали. Меня куда больше заботили первые мои ученики. Никогда не думал, что получится стать для кого-то наставником, и еще меньше думал о том, насколько мне понравится учить других. Однако же, вышло именно так. Тогда-то отец с неохотой поведал мне о двух талантах, дарованных мне при рождении. Такое случалось редко и, как правило, подобных людей либо чрезмерно превозносили, либо отторгали. Я не знал, что в будущем ждет меня.

Первый раз что-то откликнулось в душе, когда на прогулке под ногой моей дочери повернулся неудобный камень, и она чуть не упала в довольно глубокий овраг. Сам не помню, каким чудом я оказался рядом, подхватил на руки, не дав сорваться… И все было бы дальше прекрасно, не взгляни я в глаза этой трехлетней крохи. Не бывает таких глаз у милых невинных малюток. На меня с досадой и усталым удовлетворением взирали глаза недоброй, очень умной и много прожившей женщины. Ну, наконец-то, будто говорили они, зашевелился, соизволил проявить отцовские чувства. Долговато тебя пришлось ждать, папочка… Увы, кроме ощущения чего-то напрочь неправильного и чувства вины, у меня ничего не пробудилось. Наверное, ей и этого было достаточно. Воспитатели говорили, что Ноалика растет спокойной, некапризной и очень молчаливой. С другими детьми Предстоящих играет и общается мало, все больше дружит с книгами. Каждый раз, как я ее видел, я ощущал свою вину все глубже, все сильнее. Вину, но не любовь. У трех мальчиков и одной девочки были нормальные родители, а моей не повезло. Когда я узнал, что ей не повезло вдвойне, к чувству вины добавилась жалость. Дело в том, что родители-Предстоящие тоже навещали своих детей — так часто, как, видимо, могли. Счастливая избранница Резара говорила, что Великий Защитник приходит к сыну каждый день, пусть на час, но приходит. Родители-люди не вмешивались, когда приходили Предстоящие, более того, оставляли их наедине с детьми, и неизменно радовались каждому такому визиту. Ноа пришла к дочери лишь раз. О чем-то долго говорила с ней, уложила спать, посидела в изголовье, что-то негромко напевая, поцеловала и исчезла. Странно, но дочь больше никогда не спрашивала, где ее мама.