Жребий пепла

— Тут ты прав. Сам этот психопат явно не остановится, — согласился Макото и поежился. — Отправлюсь в Хрустальные Пустоши — отец с меня шкуру живьем спустит. И вдобавок…

Он умолк и состряпал невинное выражение лица, поймав подозрительный взгляд Каташи, до которого, видимо, все же долетели его слова. Остаток пути они проделали молча и уже вскоре вновь находились в том же самом саду. Правда, на этот раз атмосфера здесь царила довольно напряженная. Представители Домов держались друг с другом и разделялись разве что коротко поприветствовать особо хороших знакомых. На пиру не было замечено ни одной юной девушки — сплошь хмурые мужчины и молчаливые женщины, которые, насколько мог судить Кенджи, почти все не уступали боевому опыту или магическим навыкам мужьям, сыновьям, отцам и братьям. И еще — Кенджи мог поклясться, что у каждого второго, если не первого, в рукаве или за пазухой прятался стилет.

Особняком стояли выходца из Дома Кошки, вокруг которых пустовал большой круг, словно они были прокажены. Удивительно, что им вообще хватило духу явиться сюда. Однако, быть может, отказ принять приглашение только бы усугубил подозрения в том, что среди них вполне могут скрываться люди, разделяющие взгляды покойного Кента.

— Отец умер, — мрачно заявил возникший перед ними словно из ниоткуда Ясу. — Три дня назад.

— И тебе здравствуй, — сказал Макото и отхлебнул вино. — Соболезную.

— Досадно слышать. Твой отец был благородным и храбрым человеком, — без тени иронии произнес Кенджи и хлопнул парня по плечу.

После этого он поделился с ним всем, что произошло в последнее время, начиная от его встречи с Белым Лисом и заканчивая разговором со Жнецом.

— Когда выдвигаемся? — без лишних слов спросил Ясу, когда Кенджи наконец закончил рассказ.

— Может хотя бы сегодня забудем о беготне за уродом в маске и поиском стеклянных шариков с голосами внутри? — сказал Макото, пока Кенджи не успел и открыть рот. — Выпьем, отдохнем, Кенджи выиграет Турнир и получит заслуженную награду — а там решите, стоит ли оно того или нет. Лично я ставлю на второй вариант. Вы лучше посмотрите, как эти дурики стараются — даром что выглядят, словно хмельные улитки.

Приглашенные артисты сегодня действительно смогли превзойти сами себя и показывали на редкость отвратительные номера, словно бы проникнувшись витающей вокруг враждой. Жонглеры то и дело роняли снаряды на пол, один из акробатов едва не разбил себе голову, пытаюсь сделать сальто, второй — рухнул прямо на ближайший стол, разбив посуду. Половина музыкантов и вовсе лишь делала вид, что надувают губы или перебирают пальцами по струнам, обмениваясь косыми взглядами. И к слову — Кенджи заметил, что двигаются все они так, словно под одеждой у них что-то скрывается, мешаясь держаться ровно…

Грянули трубы — и к подданным вышел сам Симада, в окружении целой гвардии воинов и чародеев. На этот раз заместо Чикара Хицу гласом императора служил другой сановник — плешивый мужичок годков сорока, который явно не привык к ораторству на большую публику, то и дело запинаясь и обмакивая красное лицо быстро вымокшим платком. Он вместе с Симада заняли место на трибуне, тогда как телохранители последнего взяли подмостки в плотное кольцо.

— Рад приветствовать вас всех от лица его светлости! — протянул он срывающимся голосом, умолк и оглядел толпу, видно, ожидая какой-то реакции; однако ответом ему послужила звенящая тишина. — Не буду тянуть: всех нас потрясли события последних дней, но они никоим образом не должны внести раздор в наши ряды. Напротив: все мы должны сплотиться как никогда…

Взглядами, которыми члены Дома Ветра кидали на людей из Дома Кошки можно было убить. Да уж, «сплочение» — последнее слово, которое приходит на ум.

— … и последнее испытание озвучит лично его Святейшество! — закончил наконец-таки эту пытку горе-оратор, после нескольких безрезультатных попыток наладить контакт с гостями.

Склонившись в почтительном поклоне, он сделал несколько шагов назад, тогда как вперед вышел Симада. Опершись на трость и окинув стоящую перед ним знать задумчивым взглядом, он пожевал губы и вдруг неожиданно произнес:

— Когда-то я думал, что у меня есть все — власть, о которой многие могут только мечтать. Богатства, которые я не успею потратить и за десять жизней. Земли, многие из которых расположены так далеко, что я никогда не вел по ним коня. И лишь потеряв своего единственного сына, моего наследника Джиро, я понял, что на деле у меня более нет ничего. Я прекрасно знаю какого это — оплакивать своих детей и сочувствую каждому, кому так или иначе довелось пройти это тяжелое испытание на собственной шкуре. Не думайте, что я не слышал о произошедшем — отнюдь. И то, что мне довелось узнать, повергло меня не в ярость, нет. В чернейшую скорбь. Ибо при мне целые Дома могли сгинуть и за меньшее, нежели убийство. Притом столь коварное и совершенно бессмысленное. Однако убийца уже получил по заслугам и судить его могут только боги и предки, пред чьими ликами он предстал. От себя же официально заявляя, что я не собираюсь мстить невинным людям за проступки их сородича, который по той или иной причине ступил на кривую дорожку. И советовал бы всем прочим поступить точно также.

В толпе начались перешептывания. Представители Дома Кошки, которые явно явились сюда как на эшафот, казалось, не верили своим ушам — глава же Дома Ветра сжимал бокал побелевшими пальцами так сильно, что вот-вот раздавил бы его на кусочки. Тем не менее, градус напряженности вокруг заметно упал.

— Но приступим к тому, ради чего мы здесь и собрались, верно? — уголками губ улыбнулся Симада и погладил узловатой рукой бороду. — Вряд ли вы пришли сюда выслушивать брюзжание какого-то древнего старика, который застал времена, когда порох считали демонской забавой, — кто-то даже осмелился на пару смешков. — Итак, последнее испытание будет заключаться в том, чтобы…

Договорить он не успел, так как раздался громкий взрыв — и трибуна вместе со всеми на ней стоящими разлетелась на куски. Кенджи же почувствовал, как что-то обожгло ему лицо и подняло в воздух.