Рассекая Шпиль

«Почему ты это делаешь, мама?!» — хотел заорать ребёнок, но не мог.

Мальчик был в ужасе.

Почему самый дорогой ему человек хотел расправиться с ним как с каким-то мусором?

— Это моя вина. Моя вина, что я посчитала, что от такого жалкого урода может родиться достойный сын.

Сознание мальчика растворялось в желчи, с которой говорила женщина. Медленно закрывались его веки, ставшие неподъёмным грузом. Страх начал казаться блеклым, словно все чувства Хайда поместили под воду. Исчезла тревога. Крупица за крупицей исчезал и он сам.

— И мне жаль. — заплакала та, чьи слёзы он никогда не хотел видеть. — Что я принесла в свет что-то такое никчемное.

В большом помещении, что было сердцем замка и его украшением, сейчас находилось всего две маленькие жизни.

И одна из них угасала.

«Может я заслужил?»

Мальчику хотелось просто умереть.

«Может она права?»

Зачем жить, когда та, которая была ему всем, считает его ничем?

«Нет, она определённо права.»

Хайда затопил стыд. Стыд за то, каким он был. Стыд за то, что он разочаровал мать. Стыд за собственную слабость.

— Прос… — леденеющими губами сказал он. — ти…

Ему было пора. Пора уже исчезнуть и раствориться в небытие.

— ПОЛУЧАЙ!

Стены зала затряслись, а крыша стала сыпаться обломками…

***

Фавн подошёл к окоченевшим в неестественных позах людям, с интересом рассматривая их.

Насланная на них иллюзия делала своё. Она бесцеремонно копалась в головах воинов, забираясь в самые сакральные закрома — в их детство. Превращая эти воспоминания в сущий кошмар.

И, судя по гримасам ужаса двуногих, кошмар попал в самые сердца.

— Но видимо, не в твое. — удивленно взглянул Фавн на Лоста, на побледневшем, от потери крови, лице которого не дёрнулся и мускул.

Как человек мог сопротивляться такому?

— Может у тебя банально сердца нет? — хмыкнуло чудище. — А? Сын Бе…

— ПОЛУЧАЙ!

Внезапно двинувшийся беловолосый со всей силы вмазал Фавну в глаз, отправляя последнего валятся на земле.

И этого ему как раз хватило, чтобы сбросить иллюзию со своих союзников.

Пришедшие в себя парни попадали на колени. Хайд судорожно схватился за шею, пытаясь вдохнуть, а Дэш не мог оторвать руку от сердца. Из под его маски стекали…

Слёзы?

— Почему? — разъярённо стукнул по земле монстр. — Почему оно на тебя подействовало?!

— Никто не надавит на твои детские травмы, если ты их банально не помнишь! — ослабевший Лост криво улыбнулся. — А теперь разминай челюсть, мудила! Сейчас будем её тебе ломать.

«Даже если он не помнит ничего, информация то хранится в мозгу, а значит иллюзия должна была сработать. Может на его воспоминаниях стоит какой-то ментальный блок, установленный магами?» — Фавн отрицательно мотнул головой. — «Нет! Моя иллюзия бы все равно обошла его! Тогда… Неужели?… Неужели у него просто нет детства? Но как? Кто черт возьми отнял у него целый кусок жизни!»

Хайд подхватил свой лук, вскакивая на ноги.

— Она не говорила такого! — с ненавистью закричал он. — Это ты все придумал! Ты все придумал! И за это… — под подушечками его пальцев замерцали руны. — Ты поплатишься!

Рогатый хранитель фыркнул, поднимаясь на копыта.

— Взмолись богам. — прошипел Дэш. — Потому что твои муки будут ужасны.

— Зачем мне боги, когда я могу взмолиться чему-то большему? — ответил Фавн. — Взмолиться самой смерти и Тому, кто её несёт.

Хранитель свёл руки вместе, делая ими странный жест, от которого повеяло чем-то неописуемо ужасным.

Группа тут же отскочила назад.

— Это?!..

— Вы чувствуете?…

— Я не понимаю…

С Фавна стали стекать его чёрные ленты, образовывая на траве, прямо перед ним, круглое пятно. Как растекшаяся капля смолы.

И из этого алтаря, в следующий миг, вырвалась рука закованная в кровавые латы.

— ПРИДИ ЖЕ!

И люди застыли.

Застыли их сердца. Застыла кровь в их жилах.

Застыл целый мир.

Ведь был призван тот, кого не следовало призывать.

— КРОВАВЫЙ ГЕНЕРАЛ!