Дворецкий

На незаметном саморемонте, странности замка не закончились: когда спустя три дня наблюдения за постоянными изменениями непонятного строения, Альфред заметил, что у них кончается еда, ему с Ионой пришлось его покинуть. Вот только вместо ожидаемого дневного пути обратно в Бренсбург, они вышли к городу спустя какие-то жалкие два часа! Закончив закупаться всем необходимым, Альфред решил кое-что проверить, и покинул город в противоположном направлении… И спустя два часа, они с Ионой, вышли к воротам Замка Шредингера. Который за это время успел восстановить одну из своих башен. По всему выходило, что этот замок — своеобразный пространственный карман, признавший Иону своей хозяйкой? Или же созданный ею? Теперь Альфред задумался над словами девочки о том, как ярко у нее в зознании отпечаталась его история, и как точно Замок Шредингера копирует замок из ее воображения.

Последовало множество экспериментов. Оказалось, что замок может создать практически что угодно, но об этом должна знать Иона. Так, на пятый день, Замок открыл просторную купальню в своем подвале, вместе с горячей водой и даже моющими средствами. С другой стороны тренировочная площадка появилась лишь на третьей неделе, и только после того, как Альфред сообщил о необходимости иметь место для тренировок Ионе. Но при этом в некоторых вопросах Замок оказался на удивление упрям. Так, он отказывался создавать еду или одежду. Деревья, или кусты — запросто, но картошку или морковку? Сколько ни проси, за едой Альфреду приходилось отправляться в Бренсбург. Да, ему одному: Иона быстро уверилась в безопасности Замка и не собиралась покидать его ради похода за продуктами. Вскоре фамильяр понял, почему Замок не создает одежду или еду: во время одной из своих поездок в Бренсбург, Альфред прихватил с собой тренировочный меч, но деревянная палка буквально растворилась в воздухе, стоило фамильяру отъехать от Замка на пару километров.

Кроме экспериментов, касающихся Замка, Альфред продолжал пытаться понять связь между появлением Замка и Ионой. Несколько новых историй, которые он рассказал своей ведьме не принесли никакого результата. О двух Иона отозвалась точно так же, как о той, которая по ее словам и призвала Замок, мол они оставили на ней свой отпечаток, и что она без труда их сможет вспомнить, в то время как еще о двух историях Иона отзывалась более прохладно. Вот только ничего, кроме критической оценки своих способностей рассказывать небылицы, Альфред не добился: новые Замки не появлялись, небеса не стремились сверзнуться, да и вообще ничего не происходило. Пришлось признать свое поражение на этом поприще и сконцентрироваться на более важных делах. А именно, воспитании и обучении своей подопечной.

Тот факт, что Иона была наследницей дворянского рода, давало свои плоды: девочка уже умела читать, считать, знала этикет и даже умела фехтовать. Имея такую благодатную почву, Альфред с энтузиазмом принялся за работу. Нет, он не стал тратиться на всякую академическую лабуду, которая Ионе в жизни вряд ли потребуется, вроде алгебры или философии, вместо этого сконцентрировавшись на вещах, которые реально могли ей пригодиться. Тактика и стратегия. Логистика и экономика. Психология и актерское мастерство. И тут он не мог нарадоваться на свою ведьмочку: Иона впитывала знания как губка, легко и непринужденно используя только что полученные умения против самого Альфреда, где только могла.

С деньгами проблем тоже не было. Во-первых все, кроме еды и одежды могло быть создано самим Замком, а во-вторых, со способностями Альфреда, способов добыть денег на еду и одежду для двоих, было предостаточно, от простого воровства, до обыгрывания недалеких торговцев в кости или карты. Более того, спустя пару месяцев, Альфреду удалось накопить достаточно средств, чтобы обновить гардероб не в количественную, а в качественную сторону. Теперь, когда он не спарринговался с Ионой, Альфред щеголял в стильном костюме дворецкого: черный верх и низ, с позолоченой оторочкой, белоснежное жабо и такие же белоснежные перчатки. Иона же превратилась в настоящую принцессу: белая, широкополая шляпка была одета слегка набекрень, придавая ее образу асимметрию, которая прослеживалась и ниже: белое платье плотно облегало спортивную фигуру ведьмы, оставляя спину открытой, и спускаясь до щиколотки, но только с одной стороны. С другой, платье кончалось на уровне середины бедра. Тут Альфред решил пойти по пути минимализма, и само платье не имело никаких дополнительных украшений, или узоров. Вместо этого образ Ионы дополняло несколько аксессуаров: белые перчатки до локтей, легчайший, прозрачный шарф, небрежно переброшенный через плечо и трость из слоновой кости, с набалдашником в виде львиной головы. На трость Альфред потратился больше всего, ведь она так же являлась ножнами для клинка рапиры отличного качества.

Спустя где-то пять-шесть месяцев, Замок закончил самореставрацию и тогда-то Альфред и заметил одну неприятную деталь. В Земке полностью отсутствовали украшения! Ни картин, ни статуй, ни барельефов, ничего! С одной стороны это все-таки замок, военное сооружение, а не дворец или особняк, но Иона собралась тут жить, а значит обстановку надо как-то… Согреть. Тут-то Альфред и узнал, что у него не просто так спрашивали разрешение на выступление полгода назад. Отправившись в Бренсбург узнать цены на работы искусства, а в частности, картины, ибо их проще всего перевозить с места на место, да и внутри Замка, можно будет двигать без проблем… Оказалось, что картин, в свободной продаже не существует. Для того, чтобы приобрести даже самую маленькую и уродливую картину, нужно получить разрешение магистратуры. И это относилось не только к картинам! Статуи, и даже художественная литература находились под строгим государственным учетом! Осторожные расспросы в городе, причин таких порядков не выявили — мол всегда так было, что в этом странного? Покинув город в глубокой задумчивости, Альфреду пришлось искать альтернативы. Какие? Сообщив Ионе о своих намерениях, Альфред уже на следующий день обнаружил мольберт и набор красок в одном из многочисленных складов Замка. И хоть Иона нередко часами стояла напротив новой работы своего фамильяра, сам Альфред прекрасно знал, что он не артист: у него нет той искры, которая позволяет настоящим художникам создавать что-то свое, что-то новое, что никто раньше не видел. Альфред же просто копировал картины, которые он видел раньше, не более. И даже это простое занятие занимало массу времени, а результат был… Ионе нравилось, но настоящего эксперта такая подделка не обманет даже если этот эксперт будет сильно пьян. Впрочем главную задачу такие копии выполнили: уже к концу первого года обитания в Замке Шрёдингера, картины появились не только в личных покоях Ионы, но и в столовой, и даже в библиотеке! И Альфред не собирался останавливаться, пока картины не будут закрывать каждую пустую стену замка, но до этого еще было очень далеко: Замок большой, а Альфред — один.

— На этом все. — Подытожил свой урок Альфред, закончив рассказывать о возможных тактиках сражения в условиях количественного превосходства над противником. — Завтра уроков не будет. — Добавил он, неодобрительно посмотрев на то, как Иона потянулась: ведьма иногда позволяла себе такие вольности, хоть и знала о правилах поведения в высшем свете каждого из пяти крупных государств мира.

— Почему? — Удивилась Иона.

— Мы отправляемся в Бренсбург: там проходит осенний фестиваль плодородия. — Объяснил дворецкий: картины картинами, но одними картинами культурное образование не заменишь. Театр, филармония, опера, для всего этого нужно разрешение магистратуры, так что туда лучше не соваться, но хотя бы на фестиваль плодородия пускают всех, и Альфред не собирался упускать такой редкий шанс.

— Снова? — Немного скривилась Иона. — Три года они живут в Замке Шредингера, и каждый год Альфред вытаскивал Иону на этот фестиваль. Сама ведьма не видела в нем ничего интересного, но послушно посещала город, утешая себя тем, что в противном случае ей бы пришлось спарринговать с Альфредом.

***

— Госпожа Минерва! Невероятно рад вашему визиту! — Реакция одного из лучших портных Бренсбурга на появление, казалось бы, очередной клиентки, была немного… Избыточна: опрятнинький старичок, ослепляющий окружающих своей лысиной, и заставляющий завидовать своим пышным усам, выскочил из-за своей стойки, шустро закрыл дверь за своей клиенткой и перевернул табличку "закрыто". — Ваш заказ давно вас дожидается! Все выполнено именно так, как вы просили. До последней ленточки!

— Рада это слышать. — Вежливо улыбнулась молодая девушка, которой можно было дать лет двадцать пять, не больше. Невысокая, худенькая, с едва заметной грудью и узкими бедрами, она выделялась на фоне других благодаря смуглой коже и невероятно пышной гриве вьющихся длинных волос цвета осеннего листопада. Девушка была из того типа, который неизбежно привлекает внимание, но при этом не бросается в глаза. Качественная косметика и ухоженные руки, вместе с дорогой одеждой выдавали в ней уроженку высших слоев общества, но при этом ни во взгляде ни в тоне голоса не было ни капли высокомерия или презрения, так свойственного аристократам.

— Вы примерите свой заказ здесь, или мне его упаковать?

— Я его тут примерю: возможно у меня появятся новые пожелания. Вы же не откажитесь удовлетворить мои маленькие прихоти? Конечно же за отдельную плату. — Не забыла она добавить.

— Право слово, не стоит. — Засуетился хозяин лавки, и показав жестом следовать за ним, скрылся в глубине своего логова.

Со словами "я вполне способна переодеться самостоятельно", девушка отогнала стайку услужливых девочек-подмастерьев, готовых помочь высокородной госпоже со сложными предметами одежды, и вскоре крутилась перед огромными, выше ее самой, зеркалами. Нинарти, как на самом деле звали девушку, понравился результат работы портного, и она стала не спеша позировать перед зеркалом, пытаясь понять, хочет ли она чего-то добавить, или же ее все устраивает?

— Госпожа Минерва, могу ли я предложить вам прохладительные напитки? — Раздался из-за двери голос портного.

— Нет, не стоит беспокоиться. — Поморщилась Нинарти: ее раздражала необходимость называться другим именем, но к сожалению ее настоящее было довольно редким на материке… И слишком уж известным. К счастью в лицо ее знали считанные единицы… По крайней мере среди живых. Да и не стала бы она менять свою внешность: какой смысл покупать костюм на заказ, если он подобран под фальшивую внешность? Тем временем хозяин лавки удалился и Нинарти вернулась к зеркалу. — Не думала, что в каком-то задрипанном пограничном городке можно найти такого талантливого портного. — Пробормотала она себе под нос.

Уже три года, как их ковен ушел в глухую оборону, сведя к минимуму внешние операции, и разве что наглядно карая осмелевших соседей из Четверки. Особенно северян: они вообще разошлись, что, впрочем, не удивительно учитывая кто ими командует. Леди Ирмина тоже ее заданиями не особо нагружала, полностью погрузившись в обучение своей новой ученицы. Ну а те редкие задания, что все-таки Нинарти доставались, она выполняла моментально, за многие года привыкнув к гораздо более напряженному графику. С другой стороны такое затишье позволило девушке больше времени тратить на свое хобби, чем она сейчас и занималась. Ей наравилась одежда. Но не обычные костюмы или вечерние платья, а что-нибудь необычное, эксцентричное, будящее воображение. Нет, она понимала, что красивый костюм не сравнится с настоящим произведением искусства вроде новеллы или картины, но именно поэтому это было ее хобби, а не работой. И когда ей удавалось найти свободное время на это хобби, Нинарти обычно отправлялась в Империю Чай Минг: в их многочисленных провинциях всегда проходит какой-нибудь тематический праздник, или фестиваль, или событие невероятной важности, которое надо отметить, или еще что. Как бы то ни было, на востоке знали толк в необычных, и невероятно красивых нарядах! Но иногда хотелось одеться в другой стиль. Тяжелая кожа и меха северных боярств, замена одежды на краску да парочку ниточек дальнего юга, или как сейчас, костюм тыквы. Ну да: в Бренсбурге через несколько часов начнется фестиваль плодородия, и хоть костюмы не обязательны, многие горожане пользуются случаем, чтобы оторваться на полную, в том числе наряжаясь разными фруктами и овощами. Ну а тыквой Нинарти решила нарядиться лишь потому что ей нравилась тыква. Особенно тыквенный пирог.