Планета-мама

Встречались им и замки. Помня наказ Первого медведя, к одиноко стоящим крепостям подходили с предельной осторожностью. На ругань и придирки типа — «вот понаехали, чего надо?» — извинялись и спешно уходили. А услышав пение в духе — «вай, гости дорогие, заходите-проходите!» — удирали с удвоенной скоростью. Но однажды не убереглись…

Давно опустели котомки и желудки, из фляг была высосана последняя капля воды, а наши странники устали вусмерть, когда на горизонте показался очередной замок в окружении лесопарка. Ну, голод, как известно, не тётушка, чтоб его терпеть, подошли к щербатым стенам и постучали в ворота. Над стеной появилась усатая красная рожа, обозрела путников со стаей собак, хмыкнула и желчно осведомилась:

— Чего надо?

В ответ Рихард поднял пустую котомку и потряс ею. Рожа гоготнула и скрылась. Спустя несколько минут заскрипел механизм, поднимая ворота.

— Заходь.

Не чувствуя подвоха, Рихард и Гарри с Рексом в арьергарде прошли в ворота и попали на замковый двор. В центре его спешно накрывали стол, расставляя на нём блюда со снедью. Помня о гостеприимстве, Рихард с Гарри доверчиво потянулись к кубкам. Им очень хотелось пить.

Над ними просвистела Букля, незаметная и постоянная спутница в их странствиях, с пронзительным воплем она вышибла кубок из рук Гарри. Мозер, видя это, поспешно отставил свой и недобро уставился на стражников, стягивающих вокруг них кольцо из копий.

— Рекс, постарайся не пострадать! — предостерег он собаку, одновременно вытягивая из ножен походный нож. Гарри посмотрел на кубок, валяющийся в пыли и на воду, убегающую в песок, помрачнел и вытянул из сумки волшебную палочку.

Экспеллиармус был мощен — копья вырвались из рук стражников и по воле взбесившейся сырой магии молодого волшебника завязались в деревянно-стальной узел. Туда же отправились и засапожные ножики, только они сплавились в сплошной ком, а не переплелись…

— Тьфу ты! — сплюнул с досадой толстый барон, вышедший на крылечко. — Сказали бы, что маги, чего цирк-то городить?! Эй там! Снабдить пищей, извиниться и проводить!

Пока собирали в котомку снедь и набирали во фляги воды под бдительным присмотром Букли, Рекса и Мозера, Гарри шарил глазами по двору, обратив внимание на то, что у стен установлены клетки со птицами. Заинтересовавшись расцветкой, Гарри подошел поближе — поглазеть на пернатых, к птицам он давно испытывал симпатию, с тех пор, как Хагрид подарил ему сову.

Птички были экзотическими, сочных темных оттенков: синие, темно-зеленые, черные, радужно-бурые. И не знакомые. Скворцов-воробьев среди них Гарри не увидел, все птицы были неизвестных видов. Приготовления подошли к концу, и Букля, отлетев от Рихарда, подлетела и села на одну из клеток, проявив странный интерес к угрюмой черной птице. Ухнула, свесилась с крыши клетки и стала теребить клювом защелку на дверце. Подошел Рихард, поправляя сумку на плече, он осведомился:

— Что-то случилось, Гарри?

— Не знаю, — мальчик пожал плечами. — Букля никогда прежде не проявляла особого интереса к своим сородичам. Это ведь сова? — спросил он. Рихард присмотрелся к птице.

— Похожа на сову, — кивнул он. — Только сильно огретая меланином. Или она ярая поклонница гóтов, — оглядел остальные клетки и удивился: — А что это за коллекция такая? Что-то я ни одной знакомой птицы не вижу… — обернулся к барону и спросил у того: — Это местные виды-эндемики?

Барон явно не понял последнего слова, но на всякий случай закивал. При этом его глазки так и забегали, так и забегали. Не надо быть ежом, чтобы не понять, что у барчука рыльце не в пушкý уже, а очень даже в горностаях.

— Товар-то хоть легальный? — припер Рихард негодяя к стенке новым словом.

— Чего? — перетрусил тот. — Какой товар, зачем легавный? И не легавный он вовсе! Всё по закону, мы тока немых птах на отлов берем, вы чего?!

В общем, непонятно, что он понял, понес такую ахинею, что хоть стой и записывай. Пока Рихард умучивал орнитолога допросом, Гарри с Рексом и Буклей рассматривал птиц, отмечая их крупные размеры, странную окраску и умные глаза. Букля опять прикипела к черной сове, а Рекс пытался сообразить, что же в этих птицах не так? Его смущал запах, идущий от них, и он не знал, как поведать об этом Ричи.

Положение спас Маэстро. Устав ждать, кот просочился во двор, пошнырял вокруг, послушал допрос, учиненный Мозером, подошел к Гарри, поглазел на птиц, понюхал, и вдруг ка-ак заблажил:

— Да чтоб меня валенком! Спасите!!! Это ж люди, превращенные во птиц!

Чего, где, кто, когда? Поднялась суматоха. Рихард припер барона к стене, на кончике палочки Гарри снова засияло готовое сорваться заклинание, Рекс злобно залаял. Горе-орнитолог, видя звездочку на кончике волшебной палочке, очень захотел жить и страстно запел о противоядии, которое хранится в подвале за последним бочонком орехового темного, и если господа позволят…

Господа позволили. Посланный в подвал слуга вернулся с пыльной бутылочкой темного стекла. Из барона выдушили рецепт, развели сколько-то грамм в литре колодезной воды, разлили по блюдечкам и дали птичкам.

Гарри едва не ушел в штопор, когда из черной совы перед ними материализовался мрачный и злющий профессор Снейп собственной носатой персоной.