Планета-мама

5. Приключения Северуса

Первое, что сделал разобиженный Снейп, это зафигачил в барона фиолетовую молнию — невербально и беспалочково, так обиделся. И мстительно улыбнулся, когда на месте толстяка возник пузатый каплун. Мозер невольно посочувствовал дураку, чисто из мужской солидарности. Лично он никому не пожелал бы попасться под горячую руку разозленного колдуна, который из мести превращает врагов в кастрированных петухов.

Лучше бы он этим и ограничился, но это ж Северус… Развернувшись и выцелив глазами Гарри, он некрасиво побурел, набрал в грудь воздуху и яростно зарычал:

— Мистер Поттер, почему вы живы? И как вы посмели удрать из Хогвартса, вы, маленький, ничтожный заср…

Дорычать ему не дали. Букля нехорошо прищурилась, видя, что этот взрослый идиот никак не перевоспитывается, и решила взять дело под свой контроль — сдавленно квохтнув, подняла правую лапу, сжала её в кулак и громко щелкнула клювом. Грохнул гром, сверкнула ещё одна молния, вонзившаяся в грудь вредному зельевару, отчего тот превратился в хомячка. В черненького.

Гарри потрясенно икнул, квадратными глазами взирая на учиненное Буклей безобразие. Мозер задумчиво кивнул своим мыслям, кое-что поняв, и уточнил у мальчика:

— Это профессор Снейп?

Гарри, вздрогнув, дикими глазами посмотрел на Рихарда и, спохватившись, закивал. Полицейский сощурился, обдал хомяка тонной презрения и вежливо попросил сову:

— Дорогая Букля, пусть он остается зверушкой до тех пор, пока не извинится. Искренне, хорошенько раскаявшись.

Букля с сомнением глянула на Снейпа и изобразила некое пожатие плечом, мол, поглядим… Хомяк же сидел соляным пучеглазым камушком и время от времени осторожно щупал себя лапками, никак не могучи поверить в то, что ЭТО произошло с ним, великолепным и несравненным Северусом Снейпом.

Так как барон был лишен дара речи, пришлось расспросить слуг и домочадцев. Ну те, люди маленькие и жестко ограниченные в своих правах, только рады были выговориться добрым господам.

Человек в черных пропыленных одеждах постучался в ворота замка два дня тому назад. Уставший вусмерть, худой и с очень плохим настроением. Во время трапезы ворчал и ерничал по поводу странного дикого мира, всласть проклинал какого-то длиннобородого мудрого старца, разделывал во всех подробностях неубитого василиска, а напившись, пустил скупую слезу за упокой некоего Гарри Поттера, за которым и был отправлен сюда безутешным добрым дедушкой. Видите ли, первокурсница по имени Джинни Уизли сообщила всем, что Гарри Поттер проглочен монстром — Чудовищем Слизерина.

Весь этот пьяный бред барон терпеливо выслушал, поджидая удобного момента, чтобы подлить Оборотный напиток гостю в стакан. А когда того развезло и он перестал подозрительно принюхиваться к содержимому кувшинов и бокалов, барон рискнул капнуть заветного зельица.

Поня-яа-атно теперь, почему Рихарду и Гарри дали отраву прямо с порога — они слишком сильно хотели пить и были чересчур доверчивы. Если бы не Букля, сидели бы они сейчас в клетках и чирикали… Странный бизнес барона был нелегальным, но прибыльным, он считался лучшим поставщиком самых необычных птиц и снискал славу непревзойденного птицелова, который добывал богатеям птичек удивительных и редких видов. А так как барон заманивал в замок безвестных путников, то их пропажу обычно никто не замечал, да и кому интересны пришельцы из других миров, приблудившиеся по Дороге Вечного Дня?

Расколдованные люди, коих насчитывалось сорок душ, постепенно очухались, пришли в себя и теперь отчаянно благодарили своих спасителей Рихарда и Гарри, буквально прожигая их теплейшими очами. Ну это ещё можно было стерпеть, но когда спасенные люди стали проситься к ним на службу, в попутчики, в друзья, в сваты-братья, стало малость не по себе. Переглянувшись с мальчиком, Рихард одними губами проартикулировал, что пора бы им сделать ноги, с чем Гарри охотно согласился. Осторожно косясь по сторонам и делая вид, что любуются облаками, Гарри и Рихард тишком-тишком, по стеночке, по стеночке пробрались к воротам и, улучив подходящий момент, виртуозно слиняли.

Букля, к слову, не забыла прихватить хомячка — цоп его когтями и была такова. Удрав километров на пять и убедившись, что погони нет, Рихард и Гарри заныкались в густой подлесок, чтобы перевести дух и решить, что делать дальше. Правда, этот вопрос сам собой отпал, когда с неба спикировала Букля и плюхнула в траву хомяка, увидев которого, Гарри взвыл, доведенный до ручки абсурдностью произошедшего:

— Да почему в хомячка???

— Это же Букля, — пояснил Рихард очевидное. — У неё свое видение мира и, надо полагать, своеобразный юмор и чувство справедливости. Ты мне почему не сказал, что у тебя волшебная сова?

— Я не знал о таком её таланте! — открестился Гарри. — В смысле, она волшебная, но не настолько же! Я хочу сказать — Букля раньше не колдовала!!!

— Ой, не кричи, — дернулся Рихард. — Гарри, не истери, успокойся…

Мальчишка яростно запыхтел, ему хотелось как раз обратного — закатить хорошую истерику, но годы, проведенные у Дурслей, заставили его послушаться, и он покорно затих, на всякий случай обняв за шею Дженни. Пушистый якорь отнесся к этому с пониманием — Дженни принялась ласково лизать щеку мальчика, утешая и приводя его нервы в порядок.

Охомяченный Северус тем временем принял к сведению тот факт, что расколдоваться самостоятельно он не сможет и надо идти на поклон к сове Поттера. И как же ему этого не хотелось! Неизвестно, что хуже — остаться хомяком или унизиться до просьбы у пернатого… Поломав свою голову, Северус решил пойти к Букле ночью, по крайней мере, никто не увидит его позора.

— Угу, разбежался… — хмыкнул кот, глядя на Северуса с дерева. — Не превратишься, пока не извинишься, забыл?

— Ты кто? — недовольно буркнул Северус, с неприязнью посмотрев на кота.

— Я-то? — кот приосанился. — Я — Маэстро. А вот ты, к сожалению, идиот.

— Сбавь обороты! — прикрикнул Северус.

— Но я сказал правду, — кот проникновенно заглянул в черные глаза хомячка. — Придорожники всех предупреждают об опасностях, которые таят в себе замки одиноких лордов. Предупреждают они и о длительности визитов в поселения. Что ж ты не послушался?

— Вот ещё… Буду я прислушиваться к трепотне всяких тварей, — начал было Северус и осекся, прикусив язык.

— Вот-вот, твоя гордыня привела тебя к ошибке, — удовлетворенно выпрямился кот. — Значит, что? Отринь её и подойди с прошением к Букле сейчас, не давай гордыне снова помешать тебе. А ещё лучше, извинись перед мальчиком, ибо как я понял, ты собирался его обидеть, если я верно расслышал то недоговоренное оскорбление.

— Я не буду извиняться перед Поттером!.. — зашипел Северус, распушившись и раздувшись от злости. Кот фыркнул, повернулся задом и зачем-то осмотрел Северуса меж своих задних лап. Полюбовавшись на хомяка со столь странного ракурса, Маэстро убрался на ветку повыше и скрылся из глаз. А Северус остался сидеть в траве со смутным подозрением на то, что его… обсмеяли. Кошки же так смеются, когда смотрят на кого-то вверх ногами, а? Очень уж явственно сияли смешинки в этих зеленых хитрющих кошачьих глазах…

Расстроившись окончательно, Северус свернулся в тугой шарик и притих, лелея обиду на весь кошачий род. На поклон к Букле он не пойдет и извиняться перед Поттером не станет, ибо слишком жирно будет. Перебьются. Но, сообразив, что так он останется в хомячьей шкурке, Северус расстроился ещё сильнее и от огорчения заснул, впав в так называемую спячку.

Отдохнув, Рихард с Гарри засобирались в дальнейший путь и столкнулись с проблемой — Северус не просыпался. Спящего его Букля брать отказалась, и понятно почему. После безуспешных попыток добудиться Снейпа голосом, Гарри осмелился потыкать Северуса в пушистый бочок.

— Профессор Снейп? Просыпайтесь, нам пора… Эй, профессор Снейп!..

— М-р-м… моя вина, каюсь, — повинился Маэстро, смущенно топчась лапками на месте. — Боюсь, я его задел нравоучениями.

— Ещё бы… — пробормотал Гарри, силясь пережить изумление. Это чтобы профессора Снейпа да учили уму-разуму?! Неудивительно, что он не пережил оскорбление и впал в кому. Рихард вздохнул, вынул из нагрудного кармана платок, аккуратно завернул в него спящего хомячка и бережно зажал в кулаке, собираясь таким образом транспортировать драгоценную тушку.

Рекс, Дженни и Белкин со свойственным собакам терпением дождались конца сборов и радостно порысили по дороге, полные сил и оптимизма. Кот сперва мужественно трусил за ними, но когда он начал выдыхаться и тяжело, по-собачьи дышать, высунув язык, кота подобрал Гарри и понес дальше на руках.

Северуса разбудил голод, проснувшись, он обнаружил, что его спутники устраиваются на ночлег. Рихард заметил пробуждение Снейпа и положил перед ним кусочки хлеба и сыра. Сыр Северус съел сразу, а с хлебом вышел казус. Жуя сыр, Северус попутно запихивал куски булки за щеки, поймав себя за этим, он чуть не расплакался, но сдержался, и, выплюнув, тщательно прочистил защечные мешки от крошек. Мерлин, Моргана, спасите!.. В дальнейшем Северус во время трапез следил за тем, чтобы хомячьи инстинкты не взяли над ним верх.

Этой ночью Северус устроился в ложбинке меж камней у костра, натаскав и устелив дно травой. Почесал мордочку и горестно задумался о будущем. Оно представлялось ему незавидным. Да что там, беспросветным, шутка ли, коротать свои дни в виде вот такого вот недоразумения, мелким ничтожным грызуном. Вот же поганая сова!

Но вместе с негодованием Северус ощущал и уважение, а так же недоумение — как, ну как у Поттера оказалась столь волшебная птица? Ведь она в лавке у Илопса куплена, разве нет? Хагрид, помнится, ликовал, что нашел такую приметную птицу для удивительного мальчика. С Хагрида воспоминания перескочили на Дамблдора, и Северус поморщился, в который раз остро пожалев, что ввязался в это дело.

Начиналось-то всё обыкновенно: он вошел в кабинет Минервы и увидел там Дамблдора, Рона и Джинни Уизли, их родителей Молли и Артура, чем-то пришибленного и оттого беспамятного Локонса, феникса и странно неподвижную Шляпу, которая лежала на столе перед директором. Видимо, допрос только начался, потому что Джинни заплакала и сообщила, что Гарри проглочен Чудовищем Слизерина. Молли и Минерва ахнули, Артур выругался, а Дамблдор принялся уточнять, точно ли она видела то, о чем говорит? Джинни, рыдая, пуская пузыри и сопли, подтвердила и стала каяться в своих злодеяниях — положила на стол прожженный еженедельник и заявила, что с его помощью она всех и окаменила! Молли рухнула в обморок, Артур начал нервно выдирать из брючных петель ремень с понятно какой целью. Минерва с ругательствами начала обмахивать Молли веером и осаживать Артура. Рон, оцепеневший от горя, смотрел в стену — у него умер друг, Локонс невинно моргал детскими глазками и наблюдал за событиями, трогательно раскрыв ротик.

А Северус старался не сойти с катушек на фоне всего того хаоса и уложить в голове главную мысль — Поттера нет в живых. Но мысль не желала укладываться — это было попросту невозможно. Ну нельзя же в самом деле представить, что Поттер взял и помер! Это было не-мы-сли-мо! Невольно полезли воспоминания о том, как он третировал мальчишку, унижал и оскорблял на уроках при всём классе. Как Гарри, невиноватый ни в чем, храбро огрызался на придирки Снейпа, зарабатывая себе всё больше отработок и наказаний. И вспоминая эти невозможные зеленые глаза Лили на лице ненавистного Джеймса Поттера, Северус ощущал, как его всё глубже затягивает в трясину — он не сберег сына Лили! Здесь и сейчас Гарри стал для Северуса всем — центром вселенной, сыном любимой, возлюбленной, дорогой, нежной, прекрасной, солнечной и так далее Лили, стал чудесным мальчиком с золотым сердечком, которого он, гад, не уберег…