Терра. Часть 1. Наследие предков

Голова Авроры уже закружилась, и она упала спиной на диван, повинуясь прихоти его рук. Он раздвинул ее бедра и лег между ними. Он целовал ее живот, он скользил по нему ладонями. Не важно, что будет дальше. Авроре было достаточно того, что она получила. Слезы покатились из ее глаз, и она прижала руку к лицу, закрываясь от всего мира рукавом халата.

Его ладонь у нее между ног — это нечто совсем новое! Аврора встрепенулась, но руку с лица убирать не стала. Что он делает? Его губы на ее лобке, а пальцы гладят там, между ног. Он прижался носом к ее коже и с шумом втянул в себя воздух.

— Твой запах сводит меня с ума, — услышала Аврора его сдавленный голос и почувствовала у себя между ног вовсе не пальцы.

— А-а-а… — едва ли не взвизгнула Аврора.

Ее бедра сами собой выгнулись, но он не отставал. Волны тепла расползались от его поцелуев по всему телу и теперь Аврора уже не дрожала, она тряслась в ознобе собственной похоти.

— О-о-о… — услышала Аврора собственный стон.

Ей хотелось, чего-то большего хотелось. Она изогнулась, пытаясь получить это от его губ, как вдруг почувствовала нечто совершенно новое. Его палец! Господи, он внутри! Боль. Аврора сжалась, ощутив ее.

Радомир оторвался от нее и приник губами к бедру.

— Моя девочка, — прошептал он, поглаживая ее ноги. — Моя девочка, что же ты делаешь со мной?

Он приподнял ее ногу и прижался носом к ямке под коленом, оставляя влажный след от языка.

— Я всю тебя буду целовать, — прошептал он. — С головы до пят. Я все узнаю о тебе, ни одного секрета от меня ты не сможешь утаить.

Он опустил ее ногу, и Аврора открыла глаза. Радомир раздевался. Быстро стягивал с себя майку и штаны. Он красивый. Ладный такой. Авроре захотелось прикоснуться к его груди. Захотелось погладить ее, поцеловать. Радомир встал на колени и навис над ней, заглядывая в распухшие от слез глаза. Лицо его стало обеспокоенным.

— Почему ты плачешь? Я что-то не так сделал?

— Нет, — покачала головой Аврора. — Все так…

— Испугалась, значит, — сделал вывод Радомир, наклоняясь к ее лицу и нежно целуя ее в висок. — Не бойся… Тебе же нравилось все, что я делал? Нравилось?

— Да…

— Если ты не хочешь, мы можем на этом остановиться, — прошептал Радомир, касаясь губами ее щек. — Будет еще время… Я подожду…

— Нет.

— Что «нет»? — улыбнулся Радомир.

— Продолжай. Я хочу узнать, как это… Хочу понять, какого это…

— Это приятнее, чем было.

— Правда? — улыбнулась она.

— Правда, — он погладил ее по голове и коснулся губами ее лба, — в первый раз, это может быть не очень приятно.

— Я знаю, — едва ли не засмеялась Аврора. — Не боюсь я боли.

— А чего, тогда, боишься? — спросил Радомир, целуя кончик ее носа.

— Мне кажется, что я больше вообще ничего не боюсь, — прошептала она.

Радомир опустил руку и погладил ее внизу.

— Готова? — сиплым голосом прошептал он.

— Да, — улыбнулась она.

— Тогда, сними, наконец, этот халат…

Аврора высвободила руки и, обвив его шею, потянулась к нему всем телом.

Радомир улыбнулся ей в ответ и накрыл ее губы.

«Аврора, ты дура», — прошептал ей внутренний голос, но она не обратила на него внимания.

Это было похоже на хлопок, который раздался у нее в ушах. Хлопок и боль, от которой она зажмурилась. «Ну, все…» — подумала тогда Аврора. Ни звука, ни писка не вырвалось из ее рта. Она не врала, когда говорила, что не боится боли.

— Чувствуешь меня? — голос Радомира срывался.

— Да, — выдохнула ему в губы Аврора.

— И я тебя чувствую… Господи, как же хорошо я тебя чувствую…

Так вот, что это такое… Вот, почему некоторые относятся к этому с трепетом, а другие платят деньги за то, чтобы получить это. Равнодушных нет и быть не может. Одни превращают сокровенное ощущение слияния с другим человеком в нечто святое, а другие — очерняют это пороками. Аврора никогда бы не продала свое тело за деньги. Никогда бы не позволила кому-нибудь быть в ней против ее воли. Аврора вдруг поняла, что вообще никогда и никому не позволила бы быть в ней, кроме него.

Она закрыла глаза, смиряясь с тем, что ее первый раз так и останется последним, и сильнее прижалась к Радомиру. Он не шевелился несколько минут, только дышал тяжело и прерывисто. А потом Аврора ощутила, как он проникает в нее еще глубже.

— О-о! — вырвалось из нее.

— Это еще не все, — зашептал Радомир, склоняясь к ее уху и втягивая мочку, испещренную серьгами, в рот.

— А-а-а… — застонала Аврора, когда кроме боли почувствовала волнующие движения внутри.

Она не хотела стонать, это получалось непроизвольно, против ее воли. Она просто вдыхала воздух, когда он двигался в ней, а получались стоны.

Радомир приподнялся и наклонился к ее шее, вжимаясь в нее носом и с жадностью вдыхая воздух. Он был прав: это приятнее, чем было. Несмотря на боль, это все же намного приятнее, хотя… Все, что он делал было очень приятно.

Скованность внутри живота прошла, и Аврора ощутила прилив теплоты. Будто волны, эта теплота накрывала ее живот в ответ на каждое его движение вперед и отступала, когда отступал он. Радомир замирал каждый раз, будто бы переводя дыхание и набираясь сил для следующего шага. Аврора поняла, что он просто медлит, борется с собой, пытаясь подвести ее к тому, что блудницы кличут «кончить».

— Не медли, — прошептала Аврора. — Делай так, как тебе хочется.

— Господи, Аврора…

— Тебе же хочется быстрее? — простонала Аврора свой вопрос. — Тогда, пусть будет быстрее.

— Я сейчас… Ты не сможешь…

— В следующий раз, — соврала Аврора, чем заслужила от него поцелуй в губы.

Он стал дышать слишком часто. Его спина покрылась испариной, и Аврора прижалась щекой к его груди, слушая, как гулко бьется его сердце. Он задвигался быстрее, от этого стало больно, но Аврора молчала, слушая стук его сердца.

— Аврора… — наконец, застонал он и застыл над ней.

Она почувствовала, как он пульсирует внутри. Она все ощутила и улыбнулась тому, как долго он продолжал стоять на локтях, не покидая ее тела.

— Прости, — в конце концов прошептал он и рухнул сверху.

Пряча лицо у нее за ухом, он целовал ее голову, на которой уже успели появиться короткие волоски. Он был тяжелее, чем Аврора могла подумать. Ей даже пришлось несколько раз постараться, чтобы вдохнуть. Радомир, заметив это, отстранился от нее и покинул ее тело. Как странно, без него она ощутила пустоту внутри. Он прилег на бок, и Аврора была вынуждена повернуться к нему спиной, потому как места на диване было совсем мало. Он прижался к ее спине и еще долго поглаживал ее плечо, ее живот, прикасался к ее груди. Он даже просунул ногу между ее ног, не обращая внимания на то, что ее бедра были измазаны.

— Теперь ты моя, — прошептал он ей на ухо. — И я за тебя в ответе.

— Спи, — улыбнулась Аврора. — Завтра тебе права на собственность заявлять.

— Я уже их заявил и все присвоил, — засмеялся Радомир. — Остальное — детали.

— Как скажешь, — вздохнула Аврора, закрывая глаза.

— Аврора?

— М-м-м?

— А когда у тебя крови будут?

— Скоро будут.

— Как скоро?

— Через неделю.

— Ясно, — вздохнул Радомир. — А они у тебя всегда в срок идут?

— Да, — хмыкнула Аврора.

— А через сколько дней?

— Двадцать восемь.

— А ты позволишь тебя завтра осмотреть?

— В смысле, — насупилась Аврора.

— В прямом, — ответил Радомир. — У меня кресло для этого специальное есть.

— Не позволю, — отчеканила Аврора.

— Аврора…

— Даже не думай. Единственный человек, которому я позволю себя осмотреть — это моя госпожа. Если неладное что со мной будет, я попрошу ее, и она меня посмотрит.

— Терра?

— Да, госпожа Терра.

— А как же я? Я же должен узнать, что натворил?

— Работу между ног будешь искать у других баб в поселке, а между моих ног тебе дозволено только удовольствие получать. Все понял?

Радомир стал посмеиваться, а потом и вовсе захохотал в голос:

— А когда понесешь? Кто приглядывать за тобой будет?

— Госпожа Терра, — вздохнула Аврора.

— А когда рожать будешь?

Радомир, вдруг, оборвал смех и замер за ее спиной.

— Когда рожать буду, ты будешь держать меня за руку.

Радомир ничего на это не ответил и больше не смеялся. Он, почему-то, положил ладонь на ее живот и с силой прижал Аврору к себе. Она догадалась, о чем он думает и чего боится. Но лишь одной ей было известно, что сейчас бояться ему нечего. Если и будут у него дети, то от другой женщины, которую он найдет себе после того, как поймет, что Аврора никогда не вернется.

При мысли о другой женщине стало неприятно. Но она приказала себе не думать об этом и, расслабившись, поняла, что засыпает.

***

Терра сидела на кровати, пока Анна причитала и расхаживала ко комнате взад и вперед.

— В собственном доме… У нас под носом… Почему Аврора промолчала? Почему Радомир покрывал? А Катька? Как доверять ей после такого!

— Я прикажу усилить охрану дома, — наконец, произнес Гелиан и повернулся к ним лицом.

Он стоял у окна последние минут десять, и Терра уже не надеялась, что сегодня он заговорит с ней вновь.

Анна остановилась посреди комнаты:

— Нет, сынок. Если ты охрану дома усилишь, по поселению слухи разойдутся, что Птаховы бояться чего-то. А чего нам бояться, как ни покушения на Терру?

Гелиан поморщился:

— Предлагаешь мне сидеть сложа руки?

Терра прервала их диалог:

— Радомир и Аврора не хотели тебе говорить, потому как знали, сколько шума ты можешь поднять. Мы все понимаем: если начнутся пересуды, у того, кто отравил меня будет два пути: первый — спрятаться, второй — повторить попытку, но на этот раз не травить меня, а убить другим способом.

— С Авророй и Радомиром у нас разговор отдельный состоится, — отрезал Гелиан. — Завтра я прикажу усилить охрану дома. Это не обсуждается.

— Гелиан…

— Не обсуждается, мама!

— Хорошо, — согласилась Анна. — А что с Катькой делать? Она беде позволила случиться и злого умысла не учуяла, хотя даже Аврора поняла, что нечисто дело это. Может, это Катька все подстроила? Хотя, какой ей с того прок?

— Катьке прока нет никакого, — задумался Гелиан. — И с Катькой я сам разберусь, мама. Сейчас нужно подумать о том, кто мог учинить все это.

Анна на Гелиана исподлобья взглянула и тут же отвернулась. Терра заметила это и в упор на Анну уставилась:

— Либо меня сильно ненавидят, либо мешаю я кому-то, — озвучила Терра.

— Либо то и другое сразу, — добавил Гелиан.

— Не знаю я, кому ты мешать можешь, — задумчиво произнесла Анна. — А ненавидят тебя многие…

— Ладно, мама, — вздохнул Гелиан. — Терра устала, и я тоже, если честно. Пора спать ложиться.

Анна сжала в руке злосчастный мешочек и к двери направилась:

— Я поняла. Завтра поговорим.

— Спокойной ночи, мама.

— Спокойной ночи, Анна, — прошептала Терра.

— И вам спокойной… — ответила свекровь и покинула комнату.

Гелиан подошел к столу и присел на стул:

— Одна ты спать не будешь. Так что, прими ванную, переоденься и пойдем ко мне.

— Спорить смысла нет? — на всякий случай поинтересовалась Терра.

— Никакого, — подтвердил Гелиан.

— Хорошо.

Терра поплелась в «туалет» и спустя недолгое время выползла из него. Они вышли в коридор и Гелиан резко остановился, заслоняя Терру спиной. Взор его устремился к едва освещенному углу в противоположном конце коридора. Охранник, что сидел там на стуле, тут же спохватился и в почтении склонил голову.