Терра. Часть 1. Наследие предков

Глава 8

Терру никто не разбудил. Она проснулась посреди ночи сама. В палате царил полумрак. Гелиан сидел за столом и в тусклом свете лампы читал книгу. Он не заметил ее пробуждения и спокойно перелистнул очередную страницу. Терра в свою очередь не хотела тревожить его, потому продолжала неподвижно лежать на кровати, наблюдая за ним.

Когда-то Гелиан казался ей воплощением идеального мужчины. Терру привлекало в нем так много, что сама она, порой, затруднялась ответить на вопрос, почему полюбила именно его? В семнадцать лет она не могла налюбоваться им. Его темно-серые глаза, в которых Терра то и дело утопала, его гладкие черные волосы, к которым Терре постоянно хотелось прикоснуться, его тонкие губы, четко очерченные рукой Господа, — все в его внешности привлекало Терру своей необычностью. Гелиан был очень высок, но никогда не сутулился. Он расхаживал по поселку с гордо поднятой головой, чаще изучая макушки других людей, чем их лица. Его плечи были настолько широки, что за ними Терру могли не заметить. Все его движения были такими грациозными, как будто он долго тренировался для того, чтобы отточить их до совершенства. И Терре оставалось только восхищаться им, задирая голову, чтобы взглянуть на него и тут же опуская ее, чтобы он ничего не заметил.

Шли годы, и Терра узнавала о Гелиане Птахове все больше и больше. Общение с ним всегда доставляло ей радость. Он был умен. Даже больше: он был настолько умен, что это восхищало Терру. Разговаривая со своими родными, с людьми из своего поселка Терра очень часто чувствовала, что они не способны ее понять. Ее интересовало так много вещей в жизни! Кто она, кем были ее предки, почему вокруг поселения возведена стена, каким образом кусок железа защищает ее народ от бурь, откуда приходят те самые бури и почему Земля превратилась в пустошь? Кто такой Бог и есть ли он на Свете? Почему нужно молиться ему в доме Божьем и нельзя поговорить с ним лежа на кровати в своей комнате? Почему люди умирают? Что такое болезнь и почему она возникает? В голове у Терры всегда было так много «почему»! Но, этих «почему» в головах других людей не было. Они жили так, как жили. Их не интересовал мир за стеной, им не были интересны даже они сами. Работа, дом, обязанности, посевы, сбор урожая, попойки…

Гелиан не был похож на всех них. В его взгляде Терра читала отстраненность от всего, что его окружало. Казалось, он все на этом свете уже изучил, и теперь лишь наблюдал со стороны за копошением вокруг. Общаясь с ним, она чаще слушала, чем говорила сама. Будто в голове у Гелиана был ответ на любой вопрос и нужно было только спросить, чтобы он озвучил его. Рядом с ним Терра не чувствовала себя «не такой, как все». Она понимала, что им с Гелианом слишком тесно в мире, в котором они живут. Они с Гелианом были «оторваны» от этого мира, но оторваны вместе, что означало, что все-таки не одиноки.

Теперь Терра понимала, что по отношению к Гелиану Птахову во многом заблуждалась. Гелиан слишком часто не обращал внимания на то, что происходило вокруг. Пожалуй, эту отстраненность Терра связывала с его врожденным хладнокровием, потому полагала, что ему не все равно… На самом же деле ему, похоже, действительно было все равно. Он не скрывал этого. Не юлил, не пытался показать, что это не так… Сидя за столом Гелиан редко вступал в общий разговор, во время попоек по вечерам он всегда держался своих родственников и изредка смеялся, когда смеялись они. А может он смеялся не с ними, а над ними? Почему раньше Терре в голову не приходила эта мысль? Однако, отстраненность Гелиана от происходящего вокруг не мешала ему то и дело поглядывать на Шанталь. Его «непохожесть» на всех остальных не мешала ему разговаривать с Шанталь и улыбаться, глядя на нее. Когда Гелиан беседовал с Террой, он редко смотрел ей в глаза. Чаще изучал ее макушку, или руки, или свои руки. Когда Терра задавала ему «глупые» вопросы Гелиан иногда подтрунивал над ней, называя «почемучкой».

— Ты говорил, что до вашего поселения больше двух недель пути верхом. Как же вы добираетесь сюда и обратно, минуя бури?

— По дороге есть горные хребты и ущелья, в которых мы пережидаем их.

— Но там ведь нет стены, за которой можно спрятаться? Неужели, в ущелье так безопасно?

— Опасно, конечно, но другого пути у нас нет.

— К чему так рисковать, чтобы добраться сюда?

— Чтобы тебя увидеть! — смеялся Гелиан.

— Ага, как же! Без «секрета предков» трудно вам выживать там, на землях своих!

— Если «почемучка» задает мне глупые вопросы, она получает на них такие же глупые ответы.

— Кто здесь «почемучка», так это ты! — хохотала в ответ Терра, толкая Гелиана локтем в бок. — Думаешь я не знаю, почему ты и твои родственники любят прогуливаться по поселку без сопровождения и совать носы во все дыры?

— Если знаешь, чего меня об этом спрашиваешь? — продолжал смеяться Гелиан.

— А вдруг ты сам признаешься?

— Но ведь так будет не интересно?

Да, так бы ей не было интересно. Не было бы весело.

— Скажи, тебе понравились книги, которые я привез тебе в прошлый раз? — меняя тему разговора, спрашивал Гелиан.

— Конечно! На прошлой неделе благодаря твоей книге «травматология» я вправила вывихнутое плечо нашему лесорубу.

— А разве Прокофья не умеет вправлять вывихи? — спрашивал Гелиан.

— Нет. У нас есть костоправ Енки, но вчера он был пьян в стельку, как, впрочем, и позавчера…

— И поза-позавчера? — улыбнулся Гелиан.

— Да, и всеми днями ранее, — смеялась Терра.

— Теперь ты будешь хлеб у него отбирать?

— Пусть только слово мне поперек скажет! Я быстро его приструню!

— Ты или отец твой? — издевался Гелиан.

— Или отец, если у меня не получится.

— А ты, оказывается, еще и ябеда!

— Я? — хлопала ресницами Терра. — О чем ты! Я вообще тебя не понимаю!

Терра тогда думала, что Гелиан заигрывает с ней. Она-то ведь заигрывала. Но потом Гелиан протягивал Терре новую книгу и, сославшись на то, что он и так уже задержался, быстро откланивался. Терра оставалась одна, прижимая новый подарок к груди, словно дурочка, и грезя дни напролет о Гелиане Птахове.

— Ты никогда не задумывалась, почему в книгах предков написано, что луна белая, а мы с тобой смотрим на синюю луну?

— Почему? — смеялась Терра.

— Потому что изменился газовый состав атмосферы Земли и свет, который отражается от поверхности луны проходя через измененную атмосферу кажется нам синим, а не белым.

Кто из людей, с которыми Терра общалась каждый день, задавал себе этот вопрос? Чего греха таить, сама Терра никогда не задумывалась над этим. А Гелиан задумался и нашел ответ. Этот разговор с ним состоялся три года назад в ночь перед его отъездом домой. Тогда он тоже подарил Терре очередную книгу… «Венерические болезни». Разве это нормально, сидя под деревом при свете луны дарить девушке книгу о «блудных болезнях»? Как будто предупреждение, чем могут закончиться для Терры подобные ночи, проведенные в мимолетной беседе наедине с другими молодыми людьми. Три года назад Терра не уловила подтекст. Три года назад Терра была слишком юна, чтобы читать между строк, она была слишком влюблена, чтобы задавать себе вопросы о том, почему Гелиан Птахов даже не пытался ее поцеловать, хотя Терра сидела к нему ближе, чем следовало и даже намеренно касалась его плеча своим. Теперь ей был известен ответ на этот вопрос: Гелиан не пытался ее поцеловать, потому что не хотел этого.

На протяжении последующих лет Терра всегда вспоминала ту ночь с особым трепетом. Конечно, ведь именно в ту ночь глаза Гелиана в свете луны казались ей неестественно темными, а черные как смоль волосы блестели так ярко, будто их покрыли пылью, сделанной из звезд. От созерцания его профиля в этом свете у Терры замирало сердце. Глупо… Глупо было не заметить, как быстро он ушел после того, как подарил Терре книгу. Глупо было не понять, почему он вернулся ко всем остальным, сидящим в доме и слушающим, как волшебно звучит голос Шанталь, исполняющей любимую песню отца… Гелиан выполнил задачу, хладнокровно впихнув Терре очередной подарок, не проявляя интереса ни к чему, кроме ее познаний в медицине. Песня Шанталь куда больше привлекала его, чем Терра, которая желала получить поцелуй.

Она ощутила, как в груди что-то кольнуло. Странное чувство, ведь на протяжении минувших дней она полагала, что внутри у нее больше ничего не осталось.

Гелиан перевернул страницу и продолжил чтение. Недосягаемый Гелиан. Воплощение девичьих грез и фантазий о мужчине, которого никогда не существовало… Может и влюбленности Терры никогда не существовало? Может, то была болезнь? Одержимость образом, который она придумала сама и вложила в него черты Гелиана Птахова? Понадобился всего один вечер, чтобы Терра излечилась от этой болезни. Понадобился всего один день, чтобы она выросла и потеряла все.

Гелиан вновь перевернул страницу и на этот раз взглянул на Терру. Снова что-то неприятное кольнуло внутри. Она больше не любит его. Она больше не больна им.

— Давно проснулась? — он потер веки и положил книгу на стол.

— Нет.

— Пить хочешь?

— Нет.

— В туалет сходить?

— Нет.

— Тогда, чего ты хочешь? — тихо спросил Гелиан, продолжая пристально на нее смотреть.

— Ничего не хочу, — прошептала она в ответ и отвернулась, устремляя взор в потолок.

— Потушить лампу?

— Можешь не тушить.

Щелчок ручки и тусклый свет погас. Терра продолжала смотреть в поток. Погруженная во мрак этого помещения, пребывая во мраке своего бытия она желала лишь одного: закрыть глаза и снова уснуть. Терра услышала шорох. Гелиан встал со стула. Шаги. Он подошел к ее кровати. Тишина. Он остановился рядом и не двигался. Зачем он подошел? Куда он смотрит и что может рассмотреть в этой кромешной тьме?

— Поплачь, — произнес он очень тихо. — Поплачь… Станет легче…

— Слезы не вернут мне близких.

— Слезы помогут тебе отпустить их…

Терра ничего не ответила. Возможно, Гелиан был прав и ей давно стоило выплеснуть страдания потоком соленой боли. Но в распахнутых глазах по-прежнему не было слез, и сама она уже не понимала, почему их нет.

Раздался шорох. Его сменил скрип. Гелиан присел на стул.

— Попробуй уснуть, — произнес он.

Терра закрыла глаза. Мрак внутри был гораздо гуще того, что царил в этой комнате. Она почувствовала, как проваливается в эту темноту. Она давила на нее тяжестью одеяла, которым Терра была укрыта. Темнота душила ее спертым воздухом, которым Терра дышала. И некуда от темноты этой бежать, и нигде от нее скрыться.

— Зажги лампу, пожалуйста, — едва слыша собственный голос, попросила она.

— Конечно.

Она открыла глаза и повернула голову, пытаясь во тьме различить силуэт Гелиана, однако ничего рассмотреть не смогла. Очертания его фигуры растворились во мраке, царившем в помещении, и Терре оставалось только догадываться, каким образом Гелиан мог ориентироваться в этой кромешной тьме. Наконец, раздался щелчок и комнату осветил тусклый свет.

Гелиан стоял к ней спиной и возился с чем-то у стола. В комнате стало заметно светлее. Терра поняла, что Гелиан зажег лампу. Вновь раздался щелчок, похожий на клацанье металла о металл. Света стало меньше. Как же Гелиан зажег лампу? Звук чирканья спички о серную палочку другой, а Терра слышала именно щелчок. Она хотела было спросить его об этом, но заметив, как он замер у стола, промолчала.