В лабиринте противоречий

И, пожалуй, самое потрясающее. Человек, уничтоженный морально, искалеченный физически, так завершает письмо: "Я безгранично верю своему ЦК и Великому Вождю И.В. Сталину".

Это письмо сохранил для потомков сын Телегина — полковник Телегин.

Правда все это? Увы, очень похоже на правду.

Разоблачения, проклятия, дифирамбы… Иной раз те, кто при Сталине пострадал, и те, кто был в почете, весьма по-разному о нем отзываются.

20. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ

Человеческая история — тяжкая драма. Даша выписала кое-какие факты из печально-юмористической книги М. Зощенко. Она поискала в секретере и, вытащив старую тетрадку, стала ее просматривать.

Абсолютная власть. Когда царице Анне Иоанновне понравился громадный бриллиант, принадлежавший некоему герцогу Тосканскому, то она запросто предложила полмиллиона денег и еще пятьдесят тысяч русских солдат для войны с Испанией. По не зависящим от нее обстоятельствам сделка не состоялась. Но, как писал Зощенко, пятьдесят тысяч здоровых парней могли бы лечь на полях за один каприз рябой бабы.

А жизнь писателей, поэтов, мыслителей! Этим вечно доставалось.

Эзоп был до того беден, что сам себя продал в рабство, чтобы расплатиться с долгами. Ему тогда было тридцать лет.

Платон был продан в рабство на острове Эгин.

Джордано Бруно сожгли на костре.

Всем известный итальянский философ Кампанелла писал: "В последний раз моя пытка продолжалась 40 часов… Я потерял 20 фунтов крови…". В своем учении он проповедовал общность имущества.

После побед римлян, в свое время выписала Даша у М. Зощенко, многие греческие философы были привезены в Рим, где и продавались в рабство. Римские матроны покупали их в качестве воспитателей к своим сыновьям. Чтобы продаваемые не разбежались, торговцы держали их в ямах. Откуда покупательницы их и извлекали. "Черт возьми! — возмущался Зощенко по этому поводу. — Какие, однако, бешеные неудачи выпадали на долю мыслящей братии. Может, это случилось за то, чтоб поменьше думали, что ли, прямо, это как-то озадачивает".

Вместе с отрывками из Зощенко лежал "Реквием" А. Ахматовой. Переписала как-то у Нинки, а та еще у кого-то. Ахматову сейчас превозносят. Даже великою иногда называют. Даша листала страницы "Реквиема": "Муж в могиле, сын в тюрьме, Помолитесь обо мне…". Боже мой, что же это! Раньше это как-то иначе воспринималось:

И когда, обезумев от муки,

Шли уже осужденных полки

И короткую песню разлуки

Паровозные пели гудки,

Звезды смерти стояли над нами

И безвинная корчилась Русь.

Под кровавыми сапогами их

И под шинами черных "марусь".

Увозили тебя на рассвете!

За тобой, как на выносе, шла…

…Все тогда затаились. Говорили с оглядкой… Доносили на друзей, соседей, родных, Сталин и сам стал заключенным. Ни шагу без конвоя. Двух ночей подряд не смел якобы ночевать в одной и той же комнате. Метался, как затравленный. В его сейфе лежали бесконечно длинные списки погубленных. Говорят, он страдал бессонницей, манией преследования. Были у него когда-нибудь минуты сожалений?

Понимал он, что главное преступление не только в том, что загублены миллионы жизней, а в том еще, что перед многими будущими поколениями страшно дискредитируется великая идея Христа о справедливости, всеобщем братстве и равенстве? Высказанная еще в далекую эпоху рабовладения, идея эта не могла осуществиться раньше, чем достигнут будет высочайший уровень техники и массового сознания.

"Нет, так жить нельзя! — решила, наконец, Даша.

— Пусть что угодно, только не этот постоянный страх и рабские восторги перед ловко сотворенным кумиром! Нет!

Адвокат было высунулся, но отлетел прочь. Замолчал и прокурор.

"Никогда! Никогда! Вообще — неучастие. Ни в чем. Звери! — Такие или подобные мысли сумбурно мелькали. — Рыщут волки, вырывая друг у друга добычу".

"Никогда, никогда!" — про себя повторяла она бессмысленно, Ничего не хотелось знать. "Без толку все! Буду жить сама по себе". Сначала нравилось: проникнуть на неведомую землю — таинственную, запретную, а теперь… К чему это исследование?

Она убрала все записи, потом свалилась на диван и в забытьи, не зная, что предпринять, лежала час неподвижно, как мертвая. Потом вставала, ходила по комнате, опять лежала. Так продолжалось долго. Видимо, устала за последние недели.

Даша в общении деликатна, но любит одиночество, любит подолгу думать, словно отключившись от окружающего. Потом резко, решительно возвращается к реальности, хотя и ненадолго. Снова думает… Но такие переходы крепко мешают: школьному учителю нужна постоянная бдительность, строгая требовательность. У слишком задумчивых и деликатных в классе шум, беспорядок. Придется себя ломать! Учитель не по призванию — страдалец. Так хотелось бы решать интересные научные проблемы, думать, читать. Конечно, в аспирантуре, если там руководит папин приятель Саня, тоже не идеал. Но хоть какая-то возможность спастись от школы и молча сосредоточиться.

Потом она поднялась и быстро начала собираться. Сложила книги Сталина в две сумки, чтобы отнести на место — в отдаленный ящик отцовского шкафа. Хорошо, что так их прочитала.

А теперь ослабели тиски, стал расшатываться порядок. Помочь этому расшатыванию? А что дальше? Хаос?

Она снова присела, задумалась…

21. МУЧИТЕЛЬНЫЙ ПОИСК ИСТИНЫ

"Какой в нем человек погиб! — вдруг подумала Даша. — Не тогда погиб, когда упал в своей комнате в Кремле и лежал неподвижно, а гораздо раньше, — и не знал, что погиб. Ведь он верил, что прав".

Да, вот что главное… Все делалось якобы во имя высшей цели — Царства труда, справедливости, грандиозных свершений. А вдруг все-таки он верил, что ради этого действует, а все остальное — средства! Что когда-нибудь (лет через 10–20) эта цель будет достигнута, а до тех пор безграничная власть, его власть — средство сохранения железного порядка и стабильности.

Да кто знает, о чем он думал. Скрытный он был, осторожный, недоверчивый.

Хотя… Р. Конквест приводит в книге "Большой террор" достаточно страшную характеристику: "Когда следователь попытался вынудить у Мдивани (бывший Председатель Совнаркома Грузии) признания, тот, по имеющимся сведениям, ответил: — "Вы меня уверяете, что Сталин обещал сохранить жизнь старым большевикам! Я знаю Сталина 30 лет. Сталин не успокоится, пока всех нас не перережет, начиная со своего непризнанного ребенка и кончая своей слепой прабабушкой". (Р. Конквест. Большой террор. "Нева" ╧ 4, 1990 г., стр. 140)

Насчет ребенка и слепой прабабушки Мдивани конечно преувеличил. Но, может быть, важной чертой характера Сталина все же было стремление устранить всякого, кто мог или хотел помешать его восхождению? Даша слышала, что во время "оттепели" писательница Галина Серебрякова, (сидевшая в тюрьме при Сталине) на встрече с читателями рассказывала, как однажды в гостях у Максима Горького предложили каждому из присутствующих ответить на вопрос: в чем он видит для себя наибольшую радость. Говорили о борьбе за осуществление идеалов о дружбе, о любви. Сталин сказал: "Самое приятное — уничтожить своего врага, а потом придти домой и выпить вина". А когда-то… мальчишечка был, — печально подумала Даша. — Юношей стихи писал, все рвался… ввысь. Нашел перспективную дорогу пошел по ней.

Чтобы потом лежать беспомощным полумертвецом, не в силах кого-нибудь позвать! Лежал парализованный, беспомощный… Самый могущественный человек в мире. Самый слабый и несчастный! Долго лежал на полу. Неподвижный, лишившийся речи. К нему боялись приблизиться.

V Какие он взвалил на себя тяготы! — думала теперь Даша. — Какой грех взял на душу!

Но поступай он в свое время более гуманно, и оказался бы побежденным. Его бы не приняли в качестве вождя.

Но вот рухнул сотворенный кумир и стал исчезать страх…

После разоблачения Сталина — новый лозунг: "Максимальное удовлетворение постоянно растущих потребностей". И массовые потребности действительно стали расти (гораздо быстрей, чем возможности).

ВИДИМО, сейчас уже между крайностями, диктатурой и демократией, нужна какая-то золотая середина, какое-то равновесие между свободой и принуждением. Необходимо определить соотношение, точную меру. Вот главная задача ученых. И какие-то элементы социализма (подлинного), уже теперь возможные, надо сочетать с неизбежным еще, видимо, капитализмом. Возможные уже элементы социализма — ограничение неравенства, настоящая социальная защищенность каждого человека.

Завершался период "застоя", росла тяга к (относительным хотя бы) материальным благам…

22. РЕШЕНИЕ

"Народ спился, — размышляла Даша. — Все химичат или откровенно воруют у государства и, следовательно, друг у друга. Чувствуешь себя мелким винтиком в железной машине. Мы все в ней зажаты. Попробуй высказать, что думаешь! В меру своего понимания стараться улучшить общество? Схватит челюстями, измолотит. Как жить?" Все, казалось, переплелось — былые зверства, нынешний развал, жизнь привилегированных сокурсниц… (Легкая жизнь с такими заманчивыми благами). Где-то, может быть, зреет рассвет. И новые пути. Пока их не видно, многие пока стараются имитировать деятельность и урвать побольше благ.

"Не нужно перехода к социализму, — говорил В.И. Ленин, — если люди не сделаются от этого мудрее, красивее, умнее".

"Так и жить!" — подумала она с вызовом. — "Теперь, когда всем до всего как до лампочки, активная позиция понадобилась?" — вспомнилась вдруг статья энтузиаста-учителя. Может, еще стать диссидентом? Сесть в тюрьму? Вот еще! Нинка бы высказалась более решительно. Она бы сказала: "На хрена мне эти ландыши!".

Как жить?

Школа. Пусть будет школа. Дело такое нужное, благородное. Хорошо, что вопрос уже решен и ничего не надо больше предпринимать. Это такое облегчение!

— Нет! — вдруг пришла мысль. — Нельзя туда! Я буду несчастлива…

Еще мысль пришла: — Если бы все учителя хотели и умели воспитывать, все люди, возможно, были бы лучше. Ведь в школу, хотя бы начальную, ходят все дети. Плохие воспитатели — страшная опасность. Нет нельзя. Сама буду мучиться и вред людям приносить".

Она встала, походила по комнате, снова села у секретера. — Нет, нельзя туда идти, не имея способностей воспитателя.

Сейчас, поработав самостоятельно над книгами Сталина, убедилась: исследовать какую-нибудь тему — вот что ей нужно. При всех минусах нынешней науки. Поиски, пробы, дополнять, переделывать… Искать, искать ответа. А душа будет радоваться.

Какие бы огорчения ни ждали на этом пути, она будет делать свое дело. Исследуя то, что было когда-то, научиться понимать, что нужно обществу, всем людям. И как этого добиться, что предпринять. И в какой последовательности?

Конечно, масса канители впереди. Она уже принята на работу, а там… Трудный реферат, сдавать вступительные экзамены.

Эх! Надо попробовать, вдруг получится!

Да, так хочется что-то главное понять… И помочь остальным это понять. Вот для чего нужна жизнь!

В трудные, кризисные моменты она обычно обретала хладнокровие и веселую, беспечную решимость. Так было и сейчас.