Архив Долки

— Святой отец{53} свое слово тут скажет.

— К черту Святого отца. Я приложу силы, чтобы в Библии возникло Евангелие от святого Иуды.

— Святой Иуда, молись за нас, — торжественно произнес сержант, а затем торжественно выпил.

Хэкетт прожег его взглядом, а затем повернулся к Мику.

— Кто лучше Иуды мог бы рассказать подноготную истину и объявить, каковы были его намерения — его замысел?

— Историчность существующих евангелий, — пояснил Мик, — всерьез нигде не оспаривается. В той же мере принято, что Иуда не оставил записей. Ты спрашиваешь, кто, кроме Иуды, мог бы рассказать подноготную? Верно. Но он не рассказал. Он ничего не рассказал.

Черты Хэкетта изобразили глубочайшую насмешку.

— Для образованного просвещенного человека ты явно бяша-невежа. Библия Римско-католической церкви содержит прорву материала под названием «Апокрифы». Там тебе и апокрифические евангелия от Петра, Фомы, Вараввы, Иоанна, Иуды Искариота и многих других. Моя задача — восстановить, прояснить и укрепить Евангелие Искариота.

— Положим, ты и впрямь найдешь исторически убедительные показания, а потом вдруг обнаружишь, что Иуда говорил такое, чего ты вовсе не ожидал, напрочь противоположное твоим доводам?

— Есть, вообще-то, пределы и твоему никчемному обормотству.

Мик залил остатки пинты себе в глотку и решительно поставил стакан на стойку.

— Мое решение, — объявил он, — купить глашин виски вам обоим, господа, а себе еще пинту. Лэрри, пожалуйста, произведи необходимое — в целях умиротворения.

— Не чрезвычайно ли это вовремя и гербарически? — с сердечностью отметил сержант. Хэкетт нахмурился, но, похоже, несколько смилостивился, вероятно, решив, что речи его были слишком пылки и продолжать их не стоит. Мик понадеялся, что сможет наконец выполнить свою истинную задачу.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — произнес он, пока Лэрри хлопотал о заказе. — Некто, при ком я упомянул Де Селби, случайно предпринял несколько неловкий шаг без моего ведома.

Хэкетт угрюмо уставился на него.

— Кажется, я знаю, кто этот некто, — прорычал он. — Что она натворила?

— Ну, это ее мать. Она подговорила одного иезуита со мной повидаться.

— Кого? Иезуита?

— Да. Но, похоже, этому отцу Гравею из Миллтауна ничего не известно — кроме того, что кто-то в беде. И я лично ничего об отце Гравее не знаю и пока не имел возможности выяснить. Встреча предварительно назначена через неделю, в «Королевской марине».

— Боженька милостивый, зачем связываться с этими пронырливыми олухами, кто всюду свой нос сует?

— Это не я придумал, говорю же. Но как ты считаешь, может, встречусь я с ним, коротко расскажу, в общих чертах, о Де Селби и позову его приехать на Вико да навестить Де Селби вместе?

Хэкетт скривился, безрадостно хохотнул и пригубил свежую выпивку.

— Имей в виду с порога, — сказал он, — что меня там не будет. Это чересчур. Де Селби, может, превзойдет сам себя и устроит в честь этого священника высококлассный званый обед. Почетные гости — Иоанн Креститель, Иероним, Цветочек, святой Фома Кемпийский, Мэтт Толбот, четверо святых Патриков и святая Жанна{54}.

— Так что же ты думаешь? Давай серьезно.

— Если ты рвешься тем самым упростить историю схождения на землю Августина, думаю, верным путем идешь, чтобы ее усложнить. Об этом могут донести в Рим, и где мы тогда окажемся? Тут и до отлучения недолго.

Подобного настроя Мик примерно и ожидал. Но решение уже принял. От Хэкетта маленькому чаевничанию все равно проку не будет никакого.

— Я не согласен, — отозвался он, — потому что иезуиты — умные образованные люди, какими б ни были во всем остальном. Но даже и усложнение предпочтительней неизбывной загадочности без всякого предела. Ты же не отрицаешь, что оба мы по части нашего воскресного заплыва ума приложить не можем, что к чему. А эти люди явно разбираются в дьявольщине, если тут дело в ней. Не можем же мы это так оставить и забыть.

— Я могу.

— Да. Ум и отвага у тебя сильно превосходят мои. Мы оба слышали, что Де Селби грозится уничтожить человечество, и оба мы свидетели, что у него имеется исключительный инструмент разрушения. Сидеть и ничего не делать — ну… бесчеловечно.

— Мы не свидетели тому, что у него имеется исключительный инструмент разрушения. Он явно располагает неким впечатляющим прибором, или веществом, или снадобьем. Он ничего не уничтожал.

— Он уничтожил атмосферу и устранил время, каким мы его понимаем, — в точности как и предупреждал.

— Ты преувеличиваешь то, что есть всего лишь впечатление, и раздуваешь собственное величие. Сам знаешь, что случилось с одним Спасителем человечества. Желаешь стать следующим?

— Я решил хоть что-то предпринять, и предложение отца Гравея не хуже любого другого, хоть оно и не мое.

— Как хочешь.

— Пески Лоренса Аравийские{55}, — огласил сержант Фоттрелл, — да дуют мне в спину злокозненно и да восполнят сосуды честной компании повсеместно.

— Спасибо, сержант, — небрежно отозвался Хэкетт.

— И более того, — продолжил Мик, — после этого стакана я собираюсь навестить Де Селби и спросить, не примет ли он достопочтенного отца.

Так и сделал — в одиночку.