Семейная хроника Уопшотов

Утром спросил Беделию. Служанку. Никогда не спрашивал родителей. Детей видят, но не слушают. Очень торжественно Беделия сказала: „Мисс Джулиана знаменитая ясновидящая. Она разговаривает с покойниками при помощи духа одного индейца. Вчера вечером она разговаривала с матерью мистера Блейна и с мальчиком из Хардуика, который утонул в реке“. Никогда не понимал благочестивой старой дамы, разговаривающей с покойниками. И теперь неясно представляю себе это. Весь день следил, не появится ли Джулиана. К полднику не Пришла. Устала от разговора с покойниками. Явилась к ужину. Тот же наряд. Черное платье. Седые волосы в мелких локонах. Кружевная наколка. Громким голосом произнесла молитву: „Благодарим тебя, создатель, яко сподобил еси нас благодати твоея“. Ела с аппетитом. Всегда пахло, как из буфета. От Джулианы. Запах корицы. Чабреца, шалфея и других пряностей. Не неприятный. Искал признаков ясновидящей, но видел лишь строгую старую даму. Отвислый подбородок. Бедная родственница.

Еще один индеец. Джо Трам. Жил на окраине города. Красил лицо в оранжевый цвет. Вонючая хижина, Носил шелковую рубашку. Большие медные кольца в ушах. Грязный. Ел крыс, во всяком случае, так думал автор. Последний из дикарей. Ненавижу индейцев даже в кинофильмах о Диком Западе. Прапрадедушка был убит ими, в форте Дьюкейн. Бедный янки! Так далеко от дома. Чужая река. Чужие деревья. Привели на поляну у берега реки совершенно голого в четыре часа дня. Начали пытку огнем. В восемь часов был еще жив. Кричал очень жалобно. Ненавижу индейцев, китайцев, почти всех иностранцев. Держат уголь в ванной. Едят чеснок. Повсюду чую запах польской земли, итальянской земли, русской земли, всякой чужой земли. Все изменить. Все разрушить».

Это была первая глава автобиографии, или исповеди, Лиэндера, которая в год отъезда сыновей помогла ему коротать время, после того, как «Топаз» был поставлен на прикол.