Когда порвется нить
- Автор: Никки Эрлик
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2022
- Цикл: МИФ Проза
Читать книгу "Когда порвется нить"
И Мора никогда бы не стала просить сама, не поставила бы Нину в неловкое положение. Она не испытывала никакого стыда при мысли о том, чтобы просто жить с Ниной, без законных на то оснований. Море не нужно было становиться половинкой в браке, чтобы чувствовать себя цельной личностью. Но как только Нина задала сакраментальный вопрос, как только возможность брака стала реальной и появилась перед ней в образе женщины, с которой она чувствовала себя как дома, Мора подумала, что, возможно, выйти замуж было бы и неплохо, как получить нечто прочное и долговременное в своей порядком взбаламученной жизни. Может быть, несмотря на все, чего ее лишила нить, на это у нее еще есть шанс.
После того как священник объявил Мору Хилл и Нину Уилсон молодоженами, новобрачные вернулись в главную галерею и вышли на тихую улицу. Нина сжала руку Моры, и они направились в ресторан неподалеку, где их дожидались родители и близкие друзья, – все организовала Нина, потратив на это субботу и воскресенье.
В отдельном зале, освещенном свечами, родители Нины и Моры сидели вместе с Эми, а за тремя другими столами собрались несколько самых близких коллег Нины, друзья Моры по колледжу, родственники, жившие неподалеку, и члены группы поддержки коротконитных.
Еще до того, как появились нити, Мора искренне считала, что в браке есть что-то ненормальное: разве не странно посвятить остаток жизни кому-то, даже не пожив вволю в одиночестве? И конечно, кому-то ее брак с Ниной покажется еще более трудным для понимания. Тем не менее все собравшиеся в ресторане, их родные и друзья, в последний момент отменили свои планы, перекроили свою жизнь, чтобы прийти сюда сегодня вечером и поддержать этот безумный поступок двух женщин. Чтобы наполнить зал любовью.
Когда подали праздничные блюда, Нина подошла к Море, весело болтавшей с кузиной.
– Осталось еще кое-что, – сказала она.
Мора улыбнулась, глядя на нее с притворным подозрением, и, когда в динамиках зазвучали скрипки, вдруг заметила, что четыре стола для гостей были расставлены так, чтобы остался небольшой пустой квадрат в центре. Таков был план Нины с самого начала. Не скрывая изумления, Мора позволила Нине поднять себя из кресла и заключить в объятия, в то время как по залу струился голос Нэта Кинга Коула[27].
– Поверить не могу, что ты все это сделала, – прошептала Мора, прижимаясь щекой к щеке Нины. – Все это.
– Если кто и заслуживает этого, так это ты.
И они медленно покачивались взад и вперед на крошечном импровизированном танцполе, не размыкая объятий.
Гости встали и отправились к импровизированной танцплощадке, оставив Эми одну за столиком. Она любовалась сестрой и Морой, пробирающимися сквозь толпу гостей. Невероятно, но если бы не счастливый случай, то она бы ничего этого не увидела. Ей повезло, она подошла к двери Нины как раз вовремя, собираясь признать свою вину и попросить прощения. Через несколько дней Нина позвонила ей и сказала, что официальная свадьба отменяется, вместо нее будет ужин только для близких и друзей после церемонии в мэрии.
Эми попыталась сосредоточить взгляд на танцорах и не смотреть на Бена, который сидел в другом конце зала с другими членами их с Морой группы поддержки. Эми слишком нервничала, чтобы подойти к нему, и полагала, что Бен по понятным причинам ждет ее первого шага. В конце концов, именно она оставила его признание без ответа.
Эми уже планировала, что скажет ему какую-нибудь вежливую фразу о том, что предпочитает остаться друзьями, но, наблюдая за Беном, смеющимся рядом с беременной брюнеткой в скромном розовом платье и яркой блондинкой с искусственным загаром, Эми непонятно почему обиделась из-за того, что он смеется с другими женщинами, а не с ней. Она почувствовала, что ее лицо покраснело, а сердце забилось быстрее. «Это совершенно нелепо, – подумала Эми. – Я же взрослая женщина, а не ревнивый подросток!»
Эми казалось, что она уже все решила насчет Бена и что будет безопаснее никогда не идти на поводу своих чувств.
Но, возможно, она ошибалась.
Песня еще играла, у нее все еще был шанс. Но захочет ли Бен вообще говорить с ней?
Она вздохнула и подошла к его столику.
– Извините, если я помешала, – робко сказала Эми. – Но я решила узнать, не хотите ли вы потанцевать.
Наступила короткая пауза, прежде чем Бен улыбнулся, и облегчение согрело ее, будто солнечный свет.
– Конечно, – ответил он.
Они вместе двинулись к центру зала, и Бен взял инициативу на себя, его рука слегка обхватила ее талию.
Первым отважился заговорить Бен.
– Я уже начал думать, что ты больше не захочешь со мной разговаривать… – Он сузил глаза и поднял брови.
«Он меня дразнит», – снова с облегчением подумала Эми.
– Это не из-за тебя, просто… Я… У нас с Ниной был тяжелый период, – объяснила Эми. – И в последние недели я больше ни о чем не могла думать.
– И как обстоят дела сейчас? – спросил Бен. Он посмотрел на нее с искренним беспокойством. – Все в порядке?
– Сейчас в порядке.
– Значит, можем поговорить о нас с тобой. И о моем письме.
– Как ты догадался? – спросила Эми.
– Ну, то и дело возникали маленькие намеки, подсказки о тебе, о том, где ты живешь, где работаешь, и наконец все прояснилось, когда ты упомянула то письмо о Гертруде, – сказал он. – Хотя, полагаю, был шанс, что я все неправильно понял и настоящая Э. была бы совершенно сбита с толку.
Эми засмеялась и почувствовала, как Бен крепче обхватил ее.
В ответ она шагнула ближе к нему.
– Мне жаль, что я не очень люблю танцевать, – сказал он.
– О, пожалуйста, я давно не танцевала, только сопровождала на праздники с танцами учеников, которые, кажется, забывали, что на них смотрят учителя.
– То есть тебе приходилось силой растаскивать бушующие гормонами тела бедных детей?
– Иногда приходилось, – признала она, – но не в тех случаях, когда они танцевали, как…
Эми кивнула на Нину и Мору, кружащихся в танце.
– Они так счастливы, – сказал Бен.
– И ни на кого не обращают внимания.
Бен пожал плечами.
– Так и должно быть, верно?
Он смотрел на Эми с такой добротой, с такой искренностью, что ей нужно было хоть на мгновение оторваться от его взгляда. Она придвинулась еще ближе к нему, пока ее подбородок не оказался над его плечом, а видеть она могла только стену зала у него за спиной. А музыка все звучала. Эми подумала о том, как часто она хотела выяснить, кто пишет ей письма, и как замечательно, что сейчас она рядом с ним, ощущает его тепло и вдыхает аромат его одеколона. Эми почувствовала, как ее тело расслабилось, расслабилось рядом с Беном, как будто они танцевали вот так уже много раз.
Закрыв глаза, она попыталась представить будущее так, как делала раньше, с адвокатом, поэтом и еще несколькими мужчинами, которые держали ее в объятиях в прошлом.
Она представляла себя с Беном в Центральном парке: они сидели на скамейке у озера, а потом красили валиками стены пустой квартиры. Она видела себя в белом, держащей его за руки, а потом улыбающейся на больничной койке, и они по очереди целовали младенца на ее руках.
Она видела все это абсолютно четко; линии не расплывались, как в прежних мечтах. Она видела будущее и почти чувствовала его. И было в этом нечто совершенно правильное.
В отличие от ее видений с другими мужчинами, сейчас перед ней не вспыхивали карикатурно усиленные недостатки Бена. Эми сдерживали не недостатки в характере Бена, а неудачное сочетание звезд, предрекших его судьбу.
Эми моргнула и увидела себя стоящей на траве с двумя маленькими детьми, одетыми в черное, а потом плачущей в тесной кухне, на этот раз в одиночестве, окруженной кастрюлями, сковородками и коробочками с обедом.
Наверное, она уже раз десять перечитала его последнее письмо. Эми знала, чего хотел Бен, и хотел он этого в ближайшее время. И он заслуживал того, чтобы его желания осуществились.
Конечно, он никогда не говорил, что хочет всего этого с ней, но это ее он целовал совсем недавно и с ней танцевал сейчас, и внезапно ей показалось, что все слишком важное происходит слишком быстро. У нее закружилась голова, к горлу подступила тошнота.
– Прости, мне нужно подышать воздухом, – сказала она, высвобождаясь из объятий Бена и быстро убегая к задней двери.
На улице Эми села на бордюр, потирая руки от предвечерней прохлады. В большинстве зданий вдоль улицы располагались государственные учреждения, которые уже были закрыты, поэтому вокруг было тихо.
Ей было стыдно, что она сбежала от Бена, но Эми, даже мучаясь угрызениями совести, не знала, сможет ли вернуться в зал, в силах ли прекрасные видения, с которых все началось, превозмочь те печальные картины, которые последовали за ними.
Пожилая пара прошла мимо Эми по противоположной стороне улицы, держась за руки и шепча друг другу секреты от всего мира. На секунду ей показалось, что она их где-то видела, но в вечерних сумерках было легко ошибиться.
Конечно, Эми хотела такого будущего, как у этой пары, того, что было у ее родителей, того, что было у Нины и Моры.
– Когда ты рассказала мне о свадьбе, я должна была сказать, что ты сильная, – говорила Эми сестре со слезами на глазах всего несколько дней назад, умоляя простить ее. – Ты такая сильная, Нина. И Мора тоже. Ты предпочла любовь всему остальному, и я тобой восхищаюсь. Я только надеюсь, что ты позволишь мне вернуться в твою жизнь, чтобы я могла быть рядом с вами обеими. Потому что я знаю, что это будет трудно. Но еще я знаю, что это правильно.
Эми тоже хотела быть сильной. Она не хотела быть трусихой, эгоисткой, лицемеркой. Она не хотела быть одной из тех, о ком писал Бен, кто оттесняет коротконитных на обочину, заставляет их чувствовать себя нелюбимыми. Не хотела быть одной из тех, из-за кого тысячи людей вышли на улицы в знак протеста.
Если бы все было так просто, как казалось ее сестре: просто рискни. Посмотрим, что из этого выйдет. Что ты теряешь?
Как Нина это сделала?
И более того, как Бен, Мора и все остальные коротконитные с этим справлялись? Как они находили в себе силы каждый день?
Эми вспомнила, что однажды сказала ей Нина: «Ты не знаешь, на что ты способна». И возможно, Нина была права. Но все вокруг казались Эми гораздо более сильными. А она даже не могла открыть свою коробку.
Эми подтянула колени к груди – синяя ткань платья небрежно заструилась по ногам, едва не задев тротуар, – и обняла руками согнутые колени, пытаясь решить, что делать.
И тогда она услышала голос.
Сначала слабый, но потом все громче. Он возникал из обволакивающей ее тишины.
– Не может быть, – прошептала Эми, не веря своим ушам.
Она быстро встала, пытаясь найти источник музыки.
Мелодия доносилась с другого конца квартала. Эми побежала на звук, и ее каблуки застучали по тротуару. Она добежала до угла как раз вовремя, чтобы заметить спину велосипедиста, который крутил педали, удаляясь от нее, и его фиолетовая куртка слегка раздувалась на ветру.
