Клубничный блеф. Каван

Глава 1

Каван

Плохой мальчик с добрым сердцем. Принц с тёмной душой, которого должна спасти принцесса. Красавчик. Популярный парень.

Сломленный и раненный. Урод. Монстр. Убийца. Негодяй.

Да-да, я слышал сотню эпитетов, брошенных у меня за спиной.

Люди — дерьмо. Они боятся отвечать за свои слова и поступки и поджав хвост, как крысы, бегут с тонущего корабля. Они не считают постыдным унижения, жестокость и насилие.

Это мой мир. Мир уродов и чудовищ, пота и крови, жестокости и темноты. Я сотню раз пытался вырваться из этого мира и стать человеком, но всегда нахожусь в тени. Такая у меня работа.

Подчищать. Следить. Угрожать. Доводить до смерти. Убивать.

Терпеть. Драться. Контролировать себя. Я давно уже не думаю о любви, нежности и женской красоте. И всегда выбираю такое же дерьмо, как и я сам. Но в моей жизни появился один человек, который снова вскрыл все мои раны, которые начали кровоточить.

Её зовут Энрика. Из-за неё и её отношения к самому жестокому ублюдку, которого я знал, и моему лучшему другу порог моей личной боли и темноты повысился в сотню раз.

Я рад тому, что мой друг, наконец-то, обрёл любовь и поверил в неё. Но я чертовски завидую ему, держащему свою дочь на руках и одновременно занимающемуся делами в офисе. Слэйн не изменился по отношению к людям, но стоит только появиться его жене, как он моментально становится для меня чужим. Вероятно, я злюсь на Энрику из-за того, что она заставила меня снова быть одиноким, забрав у меня друга, который знает меня. Но и он не всё знает. Каждый из нас прячет свои страхи и опасения, надежды и мечты. Он открыл их Энрике, а меня оставил за бортом. С этим мне пришлось смириться, но иногда меня накрывает волной ярости, ненависти и желания уничтожать всё у себя на пути.

— Каван, — Слэйн щёлкает пальцами перед моим лицом.

Несколько раз моргнув, смотрю на него, качающего на руках дочь, которую они назвали Лианой. Ей всего три месяца, но для Слэйна она стала необходимостью. Он везде таскает младенца с собой, что сильно бесит меня. Хотя ребёнок спокойный и зачастую спит, этот младенец меня бесит.

— Да, я всё понял, — сухо говорю, отворачиваясь от друга.

Болит, ясно? Болит в груди оттого, как Слэйн держит на руках свою дочь и целует её в макушку, постоянно поглаживая по спине.

Паршиво мне, вот и всё. Я столько раз видел, как люди находят свою пару, влюбляются, расходятся, женятся, разводятся. Они живут, а я нет. Я умер и уже довольно давно. Двигаться, будучи внутри куском камня, хреново.

— Серьёзно? Ты понял? Тогда какого чёрта ты снова был в клубе? — тихо рычит Слэйн.

— Захотелось, — отвечаю, пожав плечами, затем встаю со стула и направляюсь к двери.

— Каван, — в тоне друга звучит предостерегающий приказ.

Хотя я старше Слэйна, но он чертовски силён. Его энергия, аура, вид… да всё в нём устрашает. Когда-то и меня тоже устрашало, но я уже привык и к нему, и к его тону. Поэтому мне насрать.

— У меня всё под контролем. Передавай Энрике привет, — произношу, закрывая за собой дверь, и меня сразу же встречает мой секретарь.

Мои монотонные дни ничем не отличаются друг от друга. Я вязну в грёбаном болоте кошмаров и агрессии и потихоньку схожу с ума.

Самое паршивое во мне это то, что все считают меня ранимым и уязвимым. Под всеми я подразумеваю Слэйна и его чёртову жену, которая постоянно начинает разговор о том, что мне пора прекратить драться. Боже, как же Энрика меня бесит, и я рад, что она не моя жена. Я бы её убил. Эта женщина жутко раздражает меня, и порой хочется её ударить. Но я уважаю её. Энрика прошла очень тяжёлый путь к сердцу Слэйна, и… тоже хочу так. Хочу, чтобы кто-нибудь увидел во мне не урода со шрамами на лице и теле, а мужчину, который так одинок, что ему даже говорить с собой надоело.

Бойцовский клуб — моя отдушина. Там я становлюсь тем, кем хочу быть. Зверем. Монстром. Ублюдком. Мне не нужно думать о том, что я кому-то причиняю боль. Туда за этим и идут, а точнее, для того, чтобы сдохнуть. Только вот в последнее время мне чертовски не везёт. После того как Слэйн ударил меня, и я пролежал в больнице с трещиной в черепе, у меня часто болит голова, и любой удар по ней, а это излюбленное место для удара, причиняет мне вред. Голова начинает раскалываться, и я подсел на наркотики. Я не могу жить без них. Девять месяцев зависимости. И вот снова, когда игла протыкает мою вену, я нахожу для себя расслабление от головной боли. Слэйн не знает об этом, иначе разозлится. Лучше ему не знать. Хотя ему плевать на меня. Я снова один. Боли нет.

Хорошо. Охренеть, как хорошо становится.

Из дурмана меня вырывает звонок мобильного. Мне лень отвечать, но я, вроде как, ещё на работе. Достаю телефон из кармана брюк.

— Чего тебе? — грубо отвечаю.

— Так и знала, что ты очень скучаешь по мне, братик, — фыркает в трубку Дарина.

— Значит, ты поняла, что бесишь меня. Что тебе от меня нужно?

— Поговорить.

— Нам не о чем с тобой говорить, Дарина. Я снял с себя все обязательства. Разбирайся сама со своим дерьмом, — цокнув, поднимаюсь из кресла и понимаю, что уже ночь. Я просидел в офисе полдня или был на заседаниях фирмы? Не помню. Был ли я хотя бы где-нибудь сегодня, кроме офиса?

— Каван, ты слышал меня?

— Нет. Я занят. — Хватаю со стола ключи от машины и выхожу из офиса.

— Чем ты можешь быть занят? Ты ни черта не делаешь уже который месяц. Всё, чем ты занимаешься, это очередные синяки и вывихи после драк и ночи, проведённой в клубе со шлюхами.

— Дарина, не трахай мой мозг. Что хочешь?

— Слушай, я же твоя сестра. Я вроде как волнуюсь. Последний год у тебя дела идут паршиво.

— На самом деле нет. Я утроил свой банковский счёт.

— Каван, я не об этом. Ты сегодня будешь драться?

— А тебе какое дело?

— Ну, может быть, потому, что тебе это запрещено, а ты, как придурок, лезешь на рожон? Врач запретил тебе. И ты знаешь, что на тебе уже живого места не осталось. Помимо этого, ты… не знаю, отдаляешься.

Боже, как она меня бесит. Дарина — заноза у меня в заднице.

Она подставляла меня сотню раз, а я прощаю её, как мудак. Она же моя сестра. Я уже давно должен был плюнуть на неё, но… не могу.

Грёбаное прошлое, из-за которого я вот такой ублюдок.

— Мы никогда не были близки, — холодно отвечаю.

— Врёшь. Ещё три года назад, когда мы играли свои роли, чтобы убить Энрику, мы были близки. Мы были одной командой.

— Тебе просто хотелось так думать. Как Лиам? Ещё не сдох?

— Каван, не переводи тему. Лиам жив, я слежу за ним. Остальное даже обсуждать с тобой не буду. Какого хрена с тобой творится, братик?

— Со мной всё хорошо.

— Я говорила с Кифом.

Закатываю глаза, выезжая в город.

— Охренеть. И что в этот раз у нежного придурка случилось?

— У него ничего, а вот у тебя крупные проблемы, Каван. Он сказал, что ты снова обращался к психологу. Кошмары вернулись?

— Нет у меня никаких кошмаров. Я не обращался к психологу, чёрт возьми. Со мной всё в порядке. Разговор закончен.

— Каван, ты не в порядке. Я понимаю, что тебе до сих пор сложно пережить случившееся, но ты не можешь всю свою жизнь находиться в тени. Ты прячешься в темноте, дерёшься, а тебе это запрещено, и я ненавижу Слэйна за то, что он сделал тебя своим партнёром. А также я знаю, что у тебя опять кошмары. Я знаю, понял?

Они вернулись.

— Дарина, не выдумывай. У меня нет кошмаров. Я в порядке и собираюсь отдыхать. Как раз еду в клуб.

— Снова? Почему ты считаешь, что достоин только шлюх?

Не хочешь встретиться с нормальной женщиной? Той, кто вправит твои мозги на место?

— А они остались, эти нормальные женщины? И зачем мне женщина? Я в порядке и не собираюсь строить отношения. Это дерьмо не для меня.

— Ага, Слэйн говорил то же самое. Теперь он самый противный сюсюкающийся придурок с младенцем.

— Он заслужил, — возмущаюсь я, защищая друга.

— А ты нет? Ты не заслужил? Ты не его пёс, Каван.

— Пошла ты. Иди на хрен, Дарина, и больше не звони мне. Нет у меня сестры.

Сбрасываю звонок и ударяю кулаком по рулю. Терпеть не могу этот грёбаный мир, в котором мне пришлось иметь дотошную суку в качестве сестры. Ненавижу её. Она лезет туда, куда не следует.

Последний год Дарина только и делает, что напоминает мне о моём возрасте, проблемах, любви к боям и сексу. Это нормально. Разве нет? Я мужчина в расцвете сил, мне всего тридцать три будет.

На хрен всё.

Голова снова болит.

Вхожу в клуб и улыбаюсь. Моя слабость — танцы. Я обожаю смотреть на красивые женские изгибы и плавные движения.

Но больше всего я люблю страсть и шоу. Привычка, которая выработалась из-за Слэйна. Он любитель устраивать маскарады.

Но свой последний маскарад Слэйн просрал, потому что влюбился.

А раньше мы часто приходили сюда, в моё детище и то, чем я горжусь. Мы расслаблялись, участвовали в оргиях, предавались разврату и наслаждались жизнью. А что сейчас? Слэйну я больше не нужен. Я потерял друга из-за его грёбаной любви к женщине.

Ненавижу всё это дерьмо.

— Мистер Экри, ваш столик уже готов. Я проведу вас.

Клуб под названием «Блеф» существует пять лет, но только три года назад я начал уделять больше внимания тому, что здесь происходит. Меня заинтересовала эта тема. Нет, не бизнес, я в нём чертовски хорош, а танцы. Я всегда любил наблюдать. Возможно, эта привычка тоже появилась из-за Слэйна, но я люблю смотреть на людей, конечно, на женщин, которые полностью отдаются музыке.

К слову, хорошую музыку, мрачную, глубокую и страдальческую я тоже люблю. Я мрачный ублюдок. Такой, каким должен быть убийца, вселяющий страх в каждого.

Сажусь за столик, и мне не нужно делать заказ. Мои предпочтения уже выучили. Я выбираю один и тот же напиток, один и тот же сценарий. Моя жизнь — монотонное дерьмо, и мне комфортно, наверное. Не знаю, потому что зачастую я злой мудак, которого всё бесит. Я давно перестал получать удовольствие от того, что имею, а имею я всё.

Скучающе смотрю на девушку, крутящуюся на шесте, установленном в центре круглого стола. Опрокидываю в себя стопку рома. Алкоголь даже не обжигает мой желудок. Он просто ничего не делает со мной, а голова болит всё сильнее. С гордостью рассматриваю клуб, забитый под завязку, как и каждый вечер. Да, я горжусь тем, что сделал. Мы устраиваем шоу два раза в неделю, в пятницу и субботу. Билеты распродаются за полгода вперёд. Все танцовщицы проходят тщательный отбор. Клиенты — самые богатые ублюдки Ирландии, но каждому разрешено прятать своё лицо под маской. Мужчины трусливы. Они боятся открыто сказать о том, что они мудаки и изменяют своим жёнам. Их жёны, тоже скрывают то, что они корыстные суки и приходят сюда, чтобы познакомиться с друзьями своих мужей и заняться сексом. Это развратное болото.

И это болото создал я. Мой клуб хранит в секрете кучу дерьма, творящегося за его дверьми, а также в приватных комнатах.

Чувствую, как проворные женские пальцы касаются ширинки у меня на брюках, и откидываю назад голову. Я трахал здесь всех.

Каждую танцовщицу и даже официантку. У меня есть любимицы, с которыми я трахаюсь очень часто. Есть те, кого я на метр не подпущу к своему члену. И сейчас именно одна из моих любимиц с внешностью сексуальной чёрной пантеры, берёт в рот мой член и посасывает его. И я, блять, ни хрена не чувствую. Мне так скучно. Я даже трахаться не хочу. Мой член вялый, но девушка усердно сосёт его. Она отлично делает минет, но что-то не так.