Заноза для мажора

Волков

Башка трещит от кальянного кумара, музыка долбит по барабанным перепонкам и вместо того, чтобы сделать потише, народ тупо пытается ее перекричать, от чего децибелы еще больше раздражают. Если говорить откровенно, я хочу домой и спать, а не это все. Но все-таки приехал. Думал, отвлекусь, но че-то не получается.

— Эй, брат, — падает рядом со мной Жук. От его габаритов едва справляются пружины дивана. — Ты все грузишься? Расслабься, выпей.

— Нет настроения.

— Брось. Нашел от чего париться. Будто первый раз с батей сретесь.

— Да не в этом проблема.

— А в чем?

У нас с отцом в последние годы постоянные контры, начавшиеся еще со старших классов. Когда я заявил, что не собираюсь поступать в институт, который он успел для меня выбрать и договориться с деканатом.

Дальше больше: пошли скандалы от выбранного направления. Он-то рассчитывал, что я пойду по его стопам и займу место в совете директоров его компании, а меня только от одной мысли об этом мутит. Финансы, бизнес, тендеры — не моя тема. Вообще.

Я хочу играть в футбол. На профессиональном уровне. Но для отца это детский сад, пустая трата времени и сплошное разочарование отпрыском. О чем он не устает напоминать. Каждый приезд в гости домой — игра на и без того расшатанных струнах нервной системы. Хорошо, что живу отдельно.

Мама хоть и поддерживает мои убеждения, но даже вдвоем мы бессильны против нескончаемых нотаций. Которые и ее успели достать, потому что на днях меня огорошили очередной сенсацией. Именно она последние несколько дней не хило давит на мозги.

— Предки разводятся, — впервые вслух решаюсь озвучить я невеселую истину, но получаю совсем не ту реакцию, какую стоит в таких случаях ожидать.

— Да и класть, — равнодушно пожимает плечами Жук. — Ты уже большой мальчик. Делить как имущество тебя не будут.

— Огонь. Зря не добавил: на Новый Год подарки будут в двойном размере. Спасибо за поддержку. Ты настоящий друг, — здесь табличка «сарказм», если кто не уловил по интонации. Потому что кое-кто точно не уловил.

— Да ну а че такого? Все разводятся. Статистику посмотри.

— Еще лучше мотивация. Иди-ка ты к своим близняшкам-гимнасткам. А то убегут к другому.

— Тебе оставить одну?

— Не надо. Лучше я домой поеду.

— А как же твоя гордая волчица?

Бросаю беглый взгляд на высвечивающееся на дисплее айфона время.

— Почти двенадцать. Полагаю, не придет.

Хотя, на самом деле, был уверен в обратном. Не зря ж подзуживал. Женская психология ведь как работает: пойдешь, когда просили не приходить — повелась на провокацию, но если не пойдешь окажется в сто крат хуже: ведь получается, что послушалась. А кто такое допустит? Девушки же во всем всегда правы. Последнее слово непременно должно оставаться за ними. Это, типа, их негласная политика.

Но, по всей видимости, Волкова решила оказаться умнее. Даже не знаю, расстраиваться или гордиться ей, ведь сюда я приехал только из-за нее. Все эти шуточки про групповушку не более чем шуточки. Так, подразнить и замотивировать женскую вредность. Чтоб наверняка захотела почтить своим присутствием сей скромный «клопповник» в центре Питера.

Просто мне сейчас нужно развеяться и отвлечься, а она умеет делать это как никто. Вон, вчера по костяшкам так приложила, что до сих пор болит. Я не мазохист, но мне реально по кайфу с ней зубоскалиться.

Это проще, чем пытаться соответствовать ее завышенным стандартам, потому что она у нас девочка избалованная. К ней без нужного списка качеств можно и не соваться. После нашего единственного и не очень удачного свидания это стало очевидно. Потому и второго не было.

— Мда, — прицыкивает Жук как никогда довольный. Догадываюсь, почему. — Судя по всему, кто-то скоро будет прощаться с тачкой. Ну да подумаешь, новую купишь, правда? Эй, Светулек, — выуживает он блондинку из топчущихся неподалеку симпатяжек. — Дэна неплохо было бы слегка развеселить. А то у парня что-то черная полоса невезухи пошла.

— Сделаем, — обворожительно улыбается та, подплывая к нам грациозным лебедем. Так же грациозно лебедь присаживается по другую сторону от меня, кокетливо покусывая соломенную трубочку, прыгающую в стеклянной бутылке. — Чем займемся? Хочешь, замутим массаж?

— Если что, моя спальня свободна, — хитро подмигивает нам друг.

— Не в этот раз, — знакомый голосок заставляет всех подзависнуть. Выглядываю поверх изящного плечика, укрытого белыми кудряшками, и чувствую как ментальная шкала настроения с сектора «все дерьмово» резко поднимается до уровня: «вечер определенно становится лучше».

— У-у-у, королева-таки почтила нас своим присутствием, — Жук торопливо делает ноги. Боится, наверное, что получит по роже за спор. Он же стал основоположником. — Пойду-ка я… утюг проверю.

— Правильное решение. Ты бы тоже последовала мудрому совету, — зеленые глаза, подведенные черной подводкой хищно щурятся, взяв под прицел Свету. Снятая кожанка небрежно швыряется на подлокотник рядом с ней, открывая боевой прикид. Ну точно волчица. Сегодня прям во всеоружии.

Бордовое приталенное платье выставляет напоказ все изгибы, а глубокое декольте словно специально позволяет любоваться шикарными формами. Горячая брюнетка с дерзким взглядом. Та, которых обычно называют инстакрасотками — с такой Кристиной Волковой я когда-то и познакомился.

Это уже курсе на втором сногсшибательные наряды сменились повседневными шмотками, а сама она из дорогой куклы превратилась во вполне себе обычного человека. По причине, которую никто в универе так и не знает. Разве что ее подружки, но они у нее непробивные и неболтливые. Ей подстать.

— Ты кто такая? — конкурентка Светику не понравилась. И то верно, на ее фоне светлячок с кукольным личиком заметно проигрывает.

Это как спокойный неподвижный лед и бушующее опасное пламя, где пламя по определению привлекательней. Огонь завораживает и распаляет. Будит аппетиты и играет с адреналином. Чаще всего такие игры, конечно, доводят полного выгорания и серого пепелища, но иногда игра все же стоит свеч.

— Как кто? Типа его новая подружка. На ближайшие пару недель. Правда, зайка? — нисколько не стесняясь посторонних, Кристинка забирается на меня, задирая и без того короткую юбку, чтобы усесться верхом. Красные пухлые губы склоняются к моим. О, да девочка выздоровела, ожила и решила пошалить.

— Уже меньше двух недель, — уточняю я, кладя ладони на ее бедра и с вызовом сжимая пальцы. Такая возможность, как не воспользоваться?

— То есть продлять не будем? — острые ноготки легонько царапают кожу на шее, но сладкое фруктовое дыхание тут же зализывает невидимые ранки. И это капец как возбуждает.

— Я бы продлил. При условии, что будешь такой же покладистой и сексуальной.

— Значит, оценил мой наряд? Для тебя старалась.

— Оценил. Сама не чувствуешь?

— Чувствую. Очень хорошо чувствую, — Волкова со смешком выпрямляется, прытко соскакивая на соседнее свободное место. — Как жаль, что тебе ничего не светит, правда?

Не разочаровываюсь, потому что ожидал подобного. Но мне все равно понравилось.

— Не зарекайся. Никогда не знаешь, что ждет за поворотом.

— Вот неправда. С тобой-то как раз кристально просто: большое обломинго издалека видно, — откровенно веселится она, по-хозяйски вытягивая стройные ножки в замшевых сапогах и закидывая мне на колени. В поле ее зрения снова попадает Света, которая никуда не торопится, но знатно приошалела от наглости соперницы. — Милая, ты еще здесь? Разве не видно? Эта вешалка занята. Поищи другую.

От меня явно ждут подтверждения, на что лишь многозначительно развожу руками, как бы говоря: ну, сама ж все видишь. Только тогда Светулек, обиженно фыркнув, гордо удаляется.

— Какая-то она немножко тупенькая, — Кристина поудобнее располагается на подушках. Ля, барыня какая. — Ты по этому критерию себе девушек выбираешь?

— Если так, то ты и себя только что оскорбила.

— Умоляю, — снисходительно фыркает та. — Я тебе оказалась не по зубам, вот ты и слился.

Приспустить царицу на грешную землю к нам, к плебеям? Или позволить и дальше плавать на волнах самомнения?

Пожалуй, слегка приземлим.

— Я слился, потому что не стал связываться с высокомерной выскочкой.

— Выскочкой? Я выскочка?

— А кто? Избалованная краля, к которой не знаешь с какой стороны подступиться. Да с твоими запросами шанс был только разве что у марокканского принца без вредных привычек и стремлением жить во имя поклонения своей победительницы. И то. Ты и у него найдешь, к чему прикопаться.

— Ну да, — дерзко парирует она. — А тебе ведь не хотелось заморачиваться ради разового перепихона.

— Откуда тебе-то знать, чего хотел я? Тебе это было неинтересно. Чего, собственно, ты и не скрывала.

— Что я дала понять? Что креветки с пивом в провонявшем мужским потом баре — не самое идеальное первое свидание? Или что дверь перед девушкой положено все же придерживать, а не переть напролом? Или что рыгать за столом дурной тон?

Ух ты, страсти накаляются. Первый раз за все время поднимается тема того вечера и, оказывается, у нее столько претензий накопилось. А главное, Волкова до сих пор помнит детали. Значит, сильно тогда задело. Значит, смог устроить даме незабываемое времяпровождение.

— А что, нужно было сдерживать в себе? Как ты себе это представляешь? Заткнуть рот тряпочкой и бежать в туалет?

— Хотя бы извиниться. Но твое воспитание до этого не додумалось.

— Как и твое. Вести себя как сука тоже, знаешь ли, такое себе достижение, — скидываю ее ноги с себя, поднимаясь с дивана и разминаясь. — Точно не повод для гордости.

Выяснять отношения сидя — не прикольное занятие. Да и ей требуется минутка переварить информацию. Не надо делать из меня конченую мразь. Я не идеален, но и до того ярлыка, который она на меня налепила тоже пока не дотягиваю. Так что отхожу к распахнутому настежь окну с видом на Питерские крыши. Осенний ветер пробирает до костей, но без него тут вообще дышать было бы нечем.

— А ну повтори, — сердито шипят за моей спиной. Улыбаюсь в уличную темноту. Быстро она. Готов поспорить, сильно и не размышляла.

— С какого места конкретно?

— То есть я, по-твоему, сука?

Что и следовало ожидать. Вцепилась в слово, а глубже решила не копать. Чисто женский подход.

— Стерва. Снобка. Выскочка. Была во всяком случае. Сейчас не скажу навер… — оборачиваюсь к ней и… зарабатываю звонкую оплеуху. Ау. Опять? Что у нее за манера такая руки распускать? — Заканчивай с этим, дорогая. Я не груша для битья.

— А иначе что?

— Иначе буду предпринимать ответные действия. И они вряд ли тебе понравятся, — ловлю в полете вскинутую для повторного замаха кисть. — Я ведь предупредил.

Как она смотрит. Целый спектр зашкаливающих эмоций. Странно, что я еще в прах не рассыпался. Но это забавно. Что-то в ней есть, когда она вот так бесится.

— Отпусти, — требует Волкова.

— Отпущу. Когда извинишься.

— Ага. Уже побе… — притягиваю ее к себе, пресекая очередные огрызания поцелуем. Жирный плюс наших с ней нынешних взаимоотношений — не нужно стараться быть кем-то другим. Для этого часики давно утикали. Зато можно быть собой и получать кайф от процесса.