Заноза для мажора

Волкова

Противная дверная трель вынуждает с дикой неохотой вылезти из-под теплого пледа и лениво плестись открывать.

— Привет, бацильным, — приветствует меня бодренький Волков, замаячивший на пороге.

Открыла, блин.

— Надеюсь, это всего лишь галюны от передоза лекарств и на самом деле ты секси-сосед снизу, которого я затопила, — зевая, почесываю затылок.

— Я не сосед, но тоже секси. И пришел спасти твои носовые пазухи, — перед моим лицом светят пакетом. — Капли, таблетосы, слюнявчики, мед, малиновые варенье. Полный набор для дохлых амеб.

— Благодарю, — забираю пакет и преспокойно захлопываю перед ним дверь. Успеваю лишь сделать пару шагов в сторону кухни, когда звонок опять горланит. Жаль. Надеялась, догадается свалить. Снова открываю. — Ну чего еще? Я сейчас не в настроении препираться.

— Ну так давай устроим полчасика перемирия.

— Давай. Ты у себя, я у себя. Чем больше между нами расстояние, тем крепче дружба. Профит, — хочу снова от него загородиться семью замками, но Денис успевает подставить ногу.

— Ты и здоровья-то не шибко вежливая, а больная вообще злюка.

— Ну так проваливай пока не загрызла.

— Не могу. Как мне выигрывать спор без тебя?

— Я уверена, ты что-нибудь придумаешь.

— Уже придумал. Буду тебя лечить. По головке гладить, сиропчиком пичкать, — не намерено, но весьма уместно раздираю горло от подступившего хриплого кашля. — Во-во. Опять же, как я могу пропустить момент, когда из тебя Чужой вылезать начнет.

— Не боишься заразиться? Хотя, о чем это я? Зараза к заразе не липнет.

— К тебе же пристала.

— Я индивид.

— Слышь, индивид. Хоть чаем напои.

— Обязательно. Ногу убери и напою.

— Не уберу. Ты тогда дверь захлопнешь.

— Ни в коем случае.

— Обещаешь?

— За базар отвечаю, — найковский кроссовок послушно исчезает из щели, а я со всей дури пинаю дверь и… на всю лестничную клетку раздается яростный ор вперемешку с отборным матом.

Волков скачет зайчиком, нянча прищемленные пальцы, которые ему хватило ума неосторожно подсунуть. Нянчит, шипит и матюкается.

— Волкова, твою мать, чтоб тебя черти драли, — сквозь зубы разъяренно цедит он.

Спокойненько так наблюдаю за ним, понимая, что у меня даже крупицы раскаянья в недрах гнилой душонки не наскребается. А потому что нефиг было на меня спорить. И нефиг было бросать под дождем. И уж тем более нефиг заявляться без разрешения куда не ждали.

— Уж лучше черти, чем ты, — резонно замечаю я.

— Клянусь, я тебя когда-нибудь задушу.

— Всенепременно. Но точно не сегодня. С поломанными пальцами совершать убийство проблематично, не находишь? — с тяжким вздохом вселенской скорби отхожу в сторону, как бы приглашая. — Давай уже хоббит, туда или обратно. Задолбало на сквозняке стоять. У меня и так рот полон соплей.

— Я бы тебе в рот кое-что другое засунул. Чтоб приятное с полезным совместить, — в квартиру вваливается сумрачное нечто в черном. Не знаю, специально он так или нет, но кожанка, толстовка и джинсы реально сливаются в одно пятно.

— Не советую. Ампутация без наркоза штука неприятная. Зачетные носочки, — усмехаюсь, разглядывая маленьких клоунов из «Пилы», когда на коврик скидывается обувка.

— Подарить такие же?

— Если только не ношенные.

— Заметанно.

Проходим в кухню, благо идти всего три шага.

— Ну че, чай наливать? — включаю кнопку на электрическом чайнике. — Или воды из-под крана попьешь? Железо полезно для растущего мужского организма.

— Кофе. Только стрихнин не добавляй.

— Нету, сорян. Последний извела на прошлого ухажера. Тоже надоедливый малый оказался. Но остался цианид. Сгодится?

— Годится, — Волков бесцеремонно плюхается на диван, прямо на небрежно скомканный плед, чудом не раздавив ноутбук на котором последний час я залипала в сериале. — Прощу прощения, — отодвигает он технику, осматриваясь. — Ты реально тут живешь? Я думал это прикол.

— Так это прикол. Затяжной такой пранк, чтоб все поверили.

— И спишь здесь? — кивок на смятую подушку еще помнящую отпечаток моей бошки.

— В туалете, на коврике.

— Обязательно дерзить? Или нападение как защитная реакция?

— А в чем проблема? Меня все устраивает. Холодильник под рукой, можно спокойно наедать жопу не вставая.

— Сильно тебя задели мои слова, да? — усмехается он, сразу смекнув откуда ноги растут.

— Не обольщайся, — привстав на цыпочки, лезу в верхние полки за чаем и кружками. — Твое мнение последнее на очереди, чтобы меня интересовать.

— Язва. А если без шуток? Как самочувствие?

— Гроб заказывать пока рано, — весь трофей громко ставлю на стол, прилегающий одной стороной к подлокотнику. Квартира небольшая, сильно не разгуляешься. А если диван-книжку разложить, то вообще не пройдешь. Поэтому я сплю так, на одной половине. — Давай обойдемся без напускной вежливости. Мы оба знаем, зачем ты здесь.

— То есть вариант, что я реально могу беспокоиться даже не рассматривается?

Презрительно выгибаю бровь под аккомпанемент закипающего чайника. Сегодня он работает просто в ударном режиме. Я столько горячего выдула, что ночевать точно буду в туалете.

— Волков, чего ты приперся? — опять задыхаюсь от кашля, просыпая сахар мимо цели. — На что рассчитывал? Что я в благодарность дам за таблетки?

Меня вежливо отодвигают за плечи в сторону.

— Иди полежи. Сам налью.

— Боишься моих микробов?

— Боюсь, что придется ехать в травмпункт, когда уронишь на себя кипяток.

Это я могу. Пока опасность благополучно проходила мимо, но еще ведь не вечер. В любом случае согласно меняюсь с ними местами, забравшись с ногами на диван и чуть ли не с головой укутываясь в плед. А очень скоро получаю и горячую чашку в руки.

Сидим, молчим. Вернее я сижу, он стоит.

— Ну что, ты собой горд? — дую на дымящую жидкость, попутно стаскивая с блюдечка на столе дольку лимона. — Что за пресс-конференцию ты сегодня устроил?

— Уже доложили? — отпивает кипяток довольный Волков. Не дует, не морщится. Только так глотает. Я всегда знала, что котел в аду покажется ему бассейном.

— С фото-отчетом. Сбор голосов, серьезно?

— Дальше больше. Проигравший будет до конца года висеть на доске позора.

— Если это такой подкат, то на редкость дерьмовый.

— Волкова, да не буду я к тебе подкатывать. Мы оба знаем, что это ни к чему не приведет.

— Как же ты тогда спор собрался выигрывать? Или уже настраиваешься на проигрыш?

— Мне не в ЗАГС тебя вести надо, а всего лишь переспать разок. А это дело такое, чисто на физиологии. Моя задача всего лишь мельтешить в поле твоего зрения как можно чаще. Так что сообразим, не переживай.

Давлюсь чаем, обжигая горло.

— Твоя непосредственность просто… — даже слов подобрать не могу.

— Восхищает? — подсказывают.

— Выбешивает.

— Правильно. Так и должно быть, — Денис оставляет кружку на столешницу, потирая красные костяшки ушибленной кисти. Даже кожа кое-где содрана. Приложило его, конечно, хорошо. — Я, собственно, чего пришел. Ты ж знаешь, что в субботу типа тусовка у Жука на хате будет.

— Слышала, конечно. Если собираешься меня звать, обломись. Я в такие притоны не хожу. Не моя песочница.

— Знаю. Поэтому и решил перестраховаться. Не ходи. Ты мне там не нужна со своей болезненной бледной миной. Только всю малину испортишь. Серега девочек подогнал и твое присутствие будет крайне нежелательно. Короче, от всего сердца и со всей любовью прошу секс на выходные мне не обламывать. Возможно даже групповушку, но это как пойдет. По рукам? — молчу, приофигевши. — Ну и славненько. Все, я полетел дальше на подвиги. Спасать других сопливых барышень. Не провожай, где выход знаю. А то точно что-нибудь сломаешь своей гостеприимностью.

Волков отчаливает обратно в коридор, лихо запрыгивая в кроссовки. Не моргая прожигаю его взглядом, переваривая информацию, и лишь только когда он скрывается по ту сторону многострадальной двери выдаю в пустоту единственное, что вертится на языке:

— Ну ты и скотина!

Довольная физиономия Дениса, словно только этого и ждет, просовывается снова.

— Не отрицаю. Но если все же надумаешь заявиться, замажь хотя бы круги под глазами и красную носопырку. Не пугай народ, а то еще подумают, что чумная, — швыряю в него схваченный первым под руку пульт от телека, но вместо наглой рожи, которая поспешно ретируется, тот влетает в мягкую обшивку. Мужской смех несколько секунд слышен в предбаннике, после чего все стихает.

Гаденыш! Знает, как подцепить на крючок. Как и знает, что действие рождает приводействие. Особенно в случае исключительной женской мстительности и желании насолить. «Не приходи», говорит он, блин. «Ты мне групповушку обломаешь и вообще малину испортишь». Атас.

И как после таких заявлений я могу остаться в стороне? Разумеется, теперь я ПРОСТО ОБЯЗАНА пойти. Хотя бы для того, чтобы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ему все испортить.