Женщина-босс: жизнь в ритме успеха

Глава 9

Вениамин посвятил выходной работе над эскизами иллюстраций для детской книги. Даже в наш век развитых технологий, когда электронный разум может создать любую картину, оставались издательства, которые предпочитали «живые» иллюстрации. С одним из таких издательств Вениамин сотрудничал уже лет пять, ещё со студенческих времён.

Вообще, он брался за любую подработку, хоть и в музее был занят почти под завязку. Вот сейчас, например, выполнял очень большую реставрацию. К июню должен закончить, и руководство музея обещало ему, помимо основного отпуска, дать месяц дополнительного.

Дело в том, что отец, работающий директором музея купечества в городке, где вырос Вениамин, нашёл большую шабашку: нужно будет отреставрировать часть стены в одном из старинных соборов, который сейчас восстанавливают.

Сначала они собирались работать вдвоём, но потом сестра Катька сказала, что они с Данькой тоже приедут в отпуск недели на три, и она поможет. Катя ещё учится, и тоже на реставратора, только теперь в Санкт-Петербурге.

Если с той шабашкой всё срастётся, то Вениамин вплотную приблизится к своей самой заветной мечте — покупке собственного жилья. Ему хватит на приличный первоначальный взнос, и он купит в ипотеку квартирку, которую арендует.

Хозяин квартиры несколько лет назад уехал за бугор и сначала планировал вернуться, однако потом у него там всё очень хорошо сложилось и в личном плане, и в профессиональном, и возвращаться он передумал.

Заниматься постоянно сдачей в аренду квартиры издалека сложновато, тем более, что практически невозможно контролировать арендаторов, потому хозяин предложил Вениамину выкупить квартиру.

Он и так собирался её продавать, но не готов был приехать надолго и заниматься поиском надёжного покупателя.

Вениамин, конечно, был согласен, тем более, что цену продавец назначил по столичным меркам вполне приемлемую, да и готов был ждать, пока Вениамин накопит первый взнос.

Квартира была расположена в двенадцатиэтажном панельном доме в одном из спальных районов и состояла из двух небольших комнат, маленькой прихожей и совмещённого санузла. Кухни не было, да она и не нужна была Вениамину. В одной из комнат были установлены электроплита и раковина, оборудован «кухонный уголок». В этой же комнате Вениамин работал. Во второй комнате, в которой раньше жила Катя, теперь была спальня.

Вениамин отложил карандаш, мечтательно посмотрел в окно на короткий январский день, а потом взял в руки два рисунка. Как бы он ни старался что-то изменить, главная героиня сказки, которую он иллюстрировал, получалась копией Полины Андреевны Гребневой.

Вот уже почти месяц, как он не может думать ни о чём другом, кроме того, что случилось с ним незадолго до Нового года. Даже новогодние каникулы, которые он провёл у родителей, не помогли избавиться от наваждения.

Не помогали и самоуговоры. Сколько бы Вениамин ни внушал себе мысль о том, что Полина уже и не помнит о произошедшем, а тем более, о нём, Вениамине, память упорно возвращала его в тот вечер и в ту ночь. Как так бывает? Живёшь и знать не знаешь о том, что существует в мире какой-то человек. Тебе нет до него абсолютно никакого дела. А потом этот человек ненадолго появляется в твоей жизни и исчезает, а ты уже словно болен им, и вылечиться не можешь…

Грустные размышления Вениамина были прерваны звонком в домофон.

— Кто? — поинтересовался Вениамин, готовясь услышать сообщение о том, что к кому-нибудь приехала доставка.

Или принесли почту. Или кто-то из соседей забыл ключ. Или к кому-то пришли гости. А ещё иногда говорят, что чей-то кот просится в подъезд. Вениамин, невзирая на возможный обман, открывает всем и всегда. А вдруг и вправду там чей-то кот замерзает у подъезда⁈

— Это я, Полина Андреевна. Откройте, пожалуйста, Вениамин Алексеевич! — голос, искаженный домофонной системой, звучал, казалось, откуда-то издалека.

Вениамин едва не выронил трубку из рук, но кнопку нажать успел. Лифт работает, значит, гостья доберётся до квартиры быстро. Вениамин молниеносно собрал со стола эскизы и спрятал в выдвижной ящик, подскочил к зеркалу и поправил волосы, которые вечно лохматил рукой, когда работал.

На нём были спортивные брюки и свободная футболка. Вроде, ничего, вполне сносно.

Всё же он до конца не верил, что к нему приехала Полина, и в то же время, терялся в догадках. Что ей может быть нужно от него? О происшествии он никому не рассказал, ни одной живой душе, как и обещал.

Сегодня Полина Андреевна была в той же шубке, но под ней оказался не костюм, а брюки и свитер со скандинавским принтом. Светлые волосы собраны в «хвост», на лице никакого намёка на макияж.

Полина Андреевна и в прошлый раз была без макияжа, но от этого не становилась менее очаровательной и женственной. Скорее, наоборот. Только сегодня она казалась бледнее, чем тогда.

— Здравствуйте, Вениамин Алексеевич!

— Здравствуйте, Полина Андреевна! Проходите. Кофе, чай? — Вениамин убрал на вешалку шубу, которую помог снять гостье.

— Нет, спасибо, я ненадолго, Вениамин Алексеевич, у меня к вам очень важный разговор.

Полина Андреевна приехала к нему по важному делу? Надо же, как интересно. Вениамин даже предположить не брался, чем он может быть полезен женщине, которая, как он понял, руководит одним из филиалов известного банка.

— Присаживайтесь, Полина Андреевна, — Вениамин искренне и тщетно надеялся, что он не покраснел, не побледнел, и руки его не дрожат от волнения.

— Спасибо, — Полина устроилась в том же кресле, в котором сидела в прошлый раз.

Вениамин сел на стул, стоящий около стола.

— Поздравляю вас со всеми прошедшими праздниками, Вениамин Алексеевич, — Полина решила начать со светской беседы, хотя прекрасно понимала, что это вряд ли смягчит удар.

— Спасибо, и вас, Полина Андреевна! — подхватил Вениамин. — Как отпраздновали?

— Я? Отпраздновала? Дождалась боя курантов, а потом легла спать. Утром поехала в офис, работать с документами. А вы?

— Я летал на малую родину, провёл неделю у родителей.

— Замечательно, — с энтузиазмом кивнула Полина.

Она знала, откуда приехал Вениамин, и где живут его родители, — Сбоев выяснил. По иронии судьбы, Вениамин вырос в городке, расположенном неподалёку от областного центра, в котором жил когда-то Даня, и до сих пор живут его родные.

Потом воцарилось молчание, которое длилось в течение нескольких минут. В конце концов, это уже становилось неприличным, и Полина решилась.

— Дело в том, — Полина Андреевна прочистила горло. — Вениамин Алексеевич, я предлагаю вам жениться на мне. Или как это говорится?

— Что? — моргнул Вениамин.

Он уже всерьёз думал, что у него галлюцинации, однако стеснялся проверить и ущипнуть себя за руку.

— Видите ли, Вениамин Алексеевич, так получилось, что в результате нашей прошлой встречи…

Полина Андреевна замолчала, сделала глубокий вдох, потом выдох.

— Я беременна от вас, Вениамин Алексеевич. Врачи мне запретили тогда, сразу после нашего… нашей встречи принимать лекарства, предотвращающие беременность. А потом врачи запретили прерывание, так что я буду рожать. Предполагаемая дата появления на свет ребёнка — восемнадцатое сентября. Результаты всех анализов у меня с собой, вы можете ознакомиться.

Вениамин даже не задумывался о подобном результате ночи, которую они провели вместе: он был уверен, что Полина Андреевна сделает всё возможное и невозможное для предотвращения последствий. И первое, что он сейчас почувствовал, — нелогичная, абсурдная радость. Казалось бы, ситуация крайне двусмысленная, а он радуется, как дурак… Стоп. Полина Андреевна хочет, чтобы он женился на ней⁈

— Я готов, конечно, Полина Андреевна. Ребёнок должен воспитываться в полной семье.

Полина удивлённо смотрела на Вениамина. Она была готова к какой угодно реакции, но только не к такой. Была уверена, что господин Епифанов станет строить гипотезы о том, будто ребёнок, может, и не его, начнёт настаивать на проведении экспертизы. Или о том, что он, господин Епифанов, ни в чём не виноват. Или о том, что он не был готов к подобному развитию событий. Полина готовилась убеждать его, успокаивать, объяснять, что брак фиктивный и временный… А он сразу согласился. Даже результаты анализов не стал смотреть.

— Вениамин Алексеевич, вы не совсем правильно поняли меня. Я предлагаю заключить брак по договору, а не такой, который подразумеваете вы. Дело в том, что руководство организации, в которой я работаю, очень щепетильно относится к вопросам морали и нравственности, я бы даже сказала, старомодно относится. И тот факт, что я, не будучи замужем, собираюсь рожать, может сослужить мне плохую службу. Пожалуйста, помогите мне! Обещаю, что через год, как только ребёнок родится и немного окрепнет, а мои работодатели успокоятся, мы с вами расторгнем договор. Точнее, в брачном контракте сразу будут оговорены все сроки. Договор будет составлен так, что мы оба будем полностью застрахованы от имущественных рисков, потому можете не беспокоиться. В вашей жизни ничего не изменится: вы будете жить здесь, заниматься своими делами, своей личной жизнью, свобода ваша никак не ограничена. И я буду жить так, как жила. А главная моя просьба: никто не должен ни о чём знать, даже ваши близкие. Что скажете, Вениамин Алексеевич?

Полине не нравилось то, как на неё смотрел собеседник: в его глазах читалось разочарование. И ещё что-то, похожее на безысходность и тоску.

— То есть, вы предлагаете мне фиктивный брак, Полина Андреевна? — уточнил Вениамин.

— Именно.

— Тогда я не даю согласие. Ребёнок настоящий, и он имеет право на настоящую семью, а не на это вот всё.

— Вениамин Алексеевич, — терпеливо начала Полина. — Если вы захотите общаться с ребёнком, когда он родится, я ни в коей мере не стану этому препятствовать. Поверьте, я всё понимаю, и я цивилизованный, адекватный человек. Если не захотите общаться — воля ваша, претендовать я ни на что не стану, ни на алименты, ни на другую помощь. Ребёнок зачат против вашей воли, и никто не вправе вас осуждать за подобный выбор. Но нормальной семьи, такой, какую подразумеваете вы, мы создать не сможем. Давайте смотреть правде в глаза. Мы совсем не знаем друг друга, абсолютно. В мои планы в ближайшие годы вообще не входит замужество, вся моя жизнь сосредоточена на другом. Я делаю карьеру и не собираюсь сворачивать с пути профессионального роста.

— Тогда зачем вообще нужен этот брак по контракту? Если у ребёнка в итоге всё равно будут отдельно мама и отдельно папа? Только из-за вашего щепетильного руководства?

— Да, — Полине почему-то стало стыдно, когда она это подтвердила.

— Тогда я говорю нет, Полина Андреевна. Прошу меня понять. Заключение подобного брака не укладывается в систему моих жизненных ценностей.

Господи, ещё один с системой жизненных ценностей… Как будто у неё, Полины, вместо системы жизненных ценностей — система координат!

— Что ж, — Полине удалось сдержать слёзы досады и унижения. — Тогда не буду больше отнимать ваше время. Всего хорошего, Вениамин Алексеевич.

Полина встала и пошла в прихожую.