Любовь как закладная жизни

Вячеслав напряженно ждал ее ответа, с каждой секундой мрачнея все больше, а Агния никак не могла подобрать слова, чтобы все ему объяснить, чтобы как-то выразить сумятицу, внезапно возникшую на душе. Она не замечала, что происходит вокруг, и что делают близкие им люди, оказавшиеся свидетелями ее растерянности и напряженного ожидания Вячеслава.

— Я даже не думала, что ты захочешь этого, — наконец, так же тихо, как и он, произнесла Агния, глядя на него снизу вверх.

Наклонила голову и прижалась щекой к груди любимого, чувствуя, как он еще сильнее обнимает ее, как прижимает к себе и утыкается лицом в ее волосы. Как пробирается под платок, больше напоминающий фату, хоть и сдержанную, такую… Она сама бы такую выбрала, наверное. И как зарывается своими пальцами в ее пряди.

— Я спросил — хочешь ли ты этого, Бусинка? — хрипло повторил Вячеслав, требовательным голосом.

— Я… Я не знаю, Господи! — Агния ощущала себя настолько неуверенно, что готова была расплакаться. — Я просто люблю тебя, и это для меня было самым главным. С обетами или без… Все равно, в душе я и так знаю, кто ты для меня. И так всегда будет. Бог это видит. Не думай, что я бы настаивала или требовала, Вячек! Я совершенно не…

— Малышка, — Вячеслав, кажется, улыбнулся ей в волосы. — Бусинка моя. Вечно ты за меня пытаешься придумать и расписаться.

Он протянул руку и пальцами вытер ее щеки. Похоже, она все-таки заплакала, хоть и сама не заметила, как слезы покатились.

— Ты мне ничего не сказал, — попыталась возразить она, словно напоминая, что и он не поинтересовался ее мнением. — Ты хоть знаешь, что это навсегда? Здесь развестись нельзя. Ну, некоторые думают, что можно. Но по-настоящему…

— Так ты хочешь или нет? — прервав Агнию, прошептал Вячеслав ей в самое ухо. — Блин, девочка, ты не думай, что это что-то изменит. — Вот, почти не верилось, но казалось, что Вячеслав не уверен. — Я тебя так и так не отпущу. Никогда. И я предупреждал об этом. Так что не думай, что если не повенчаешься со мной, то у тебя какие-то ходы для того, чтоб сдать назад останутся. Ни фига. Ты и так моя. Вся. Я тебя никому не отдам. Ни под каким предлогом. Не хрена на мою Бусинку зариться.

Она рассмеялась от такого заявления. Уткнулась носом в рубашку Вячеслава, застеснявшись, что смеется в церкви:

— Так никто же и не забирает, Вячек. И я никогда тебя не оставлю, разве ты не знаешь? Ну что мне еще в жизни надо?

Он мог бы назвать несколько вариантов, которые вполне сумели бы вызвать интерес у молодой девчонки. Блин, да она просто сейчас не понимает, что через пять, десять, двадцать лет на многое может посмотреть иначе. И быть связанной с мужчиной, старше ее на двадцатник, может перестать быть пределом мечтаний. Только и понимая это, Вячек не врал — он ее по-любому не отпустит. Не сумеет. Не захочет.

Поэтому ли тянул с откровением о том, зачем они сегодня сюда едут?

Не только.

Вячеслав не знал, как она отреагирует на такое сообщение. Не знал, не выдумает ли еще чего, по типу его «серьезной» болезни.

Да и просто, блин, ну как надо сообщать о таком? Вот он как-то не в курсах оказался. Тем более что сам кричал, что больше ни за какие коврижки ее в церковь не пустит. А тут — не просто привел лично, а еще и венчаться хочет. Куму не станет интересно: с чего вдруг?

И не скажешь же, что ради любого шанса для ее здоровья готов не то, что в церковь, в Тибет к шаманам отправиться. Да и, вообще, он не собирался говорить Бусинке о своих страхах и подозрениях Лехи. Ни при каком раскладе. Не фиг еще и ей нервничать.

Федот и Лысый отошли, пока они тут начали свои разборки, и отвернулись, ну, не при делах, типа. А поп то и дело поглядывал, переминаясь на месте, словно не знал, куда себя приткнуть. И чему-то удивлялся, если по выражению морды судить. Ну и фиг ним. Не до священника.

— Так я не понял ответа? Ты че, против, малышка? — он оттянул ее голову от своей груди и заглянул в глаза своей Бусинки.

— А ты не пожалеешь потом? — чуть нахмурившись, спросила его малышка, закусив нижнюю губу. — Почему ты вдруг решил это сделать?

— Да мне, по факту, без разницы, Бусинка, что это меняет? Я тебе по себе все сказал, — подмигнул ей Вячеслав. — Только для тебя-то это не так. И важно, если этому попу верить, — он махнул головой в сторону священника. — Так что, прекращай мне рыдать, — распорядился Вячеслав. — Пошли уже? У нас не так и много времени. Да и Федот, вон, кайф не ловит. Он мне еще и крещения своего не спустил. А тут…

— Ты поэтому крестился? — Агния только сейчас связала эти факты, уже не в силах осознать, что и Федоту пришлось идти на такие «жертвы» по прихоти и идее Вячеслава. Ради того, что он захотел сделать для нее.

— Ну, без этого, типа, ничего не выйдет, разве не так? — снова улыбнулся Вячеслав.

Агния смогла только кивнуть, поняв, что не совсем понимала, насколько именно он ее любит и как беспокоится обо всем, что имеет для нее значение. А она вчера боялась, что уже надоела Вячеславу… Сейчас все эти страхи и сомнения показались такими глупыми и мелкими.

— Пошли, — кивнула она, соглашаясь с таким неординарным предложением.

— Вот и ладненько. Умница моя.

Вячеслав проговорил это с облегчением, будто и правда думал, что она может отказаться. Спрятав улыбку, Агния поправила платок, воспринимавшийся сейчас ею однозначно, и пошла вместе с ним в основной зал храма, куда уже ушел отец Игорь, чтобы освятить кольца.

«Свидетелем» с ее стороны, то есть «дружкой», оказался Вова. В общем, неожиданно, конечно. Хотя, как посмотреть. О роли Федота и сомневаться не приходилось. Разумеется, как и обычно, он всегда и во всем поддерживал Вячеслава, даже если не совсем был согласен с действиями друга. Правда сейчас Агния не видела в нем ни ехидства, ни насмешки. Наоборот, какую-то серьезность.

Она же была настолько поглощена самим фактом, всем этим событием, нежданно происходящим с ней, с ними, что просто смотрела на все, впитывала, оставив осмысление и осознание на потом. На то время, когда сможет сесть и неторопливо все вспомнить, обдумать, прокрутить в памяти мельчайшие подробности.

Огонек ее свечи немного дрожал из-за нетвердых рук, пока Агния слушала голос отца Игоря, казалось, наполнивший весь храм. И в какой-то момент она осознала, что боится смотреть на свечу Вячеслава, и молится о том, чтобы Бог отмерил им равный срок. Так, чтоб «в один день», и никак иначе, потому что не могла представить, что будет существовать без любимого.

И все же, как ни странно, голос ее не дрогнул, когда Агния подтверждала свое согласие. А когда Вячеслав решительно и громко подтвердил свое намерение, у нее в душе вдруг вспыхнул такой восторг, такое счастье, что захотелось петь. Громко. Не как в студии, а искренне, от всей души. В полный голос подхватить восхваляющие Господа псалмы, которые священник сейчас зачитывал в одиночестве, потому как постарался избежать нежеланных для них свидетелей.

И даже кольцо, которое Вячек надел на ее палец сейчас рассмотреть не могла, боясь оторваться от его лица, упустить хоть что-то. Решила, что это успеется. Зато то кольцо, что сама ему на палец надела, рассмотрела, потому как оно совсем на обручальное не походило. И это оказалось приятно. Проведя достаточно времени с этим мужчиной, она уже понимала, что раз он постарался выбрать неоднозначное кольцо, значит собирался носить его постоянно. Агния отчего-то восприняла это как факт принятия Вячеславом их венчания. Словно бы то, что происходило сейчас, значило для него куда больше, чем даже его крещение.