Граффити любви

Глава 9. Загадка господина Боттичелли…

— Коралина, подъем, — я проснулась от того, что Никита так нежно будил меня. Его голос я слышала над самым ухом. Я чувствовала его теплое дыхание, и жаркая волна небывалого удовольствия пробежала по всему телу, но глаза я не открывала.

— Ну, солнышко, ты ведь сама рвалась в бой и сбежала из больницы, и, кстати, в этом я даже тебя поддерживаю. Нужно действительно закончить академию, а потом ты будешь отдыхать. Хочешь, отвезу тебя в Египет, на Мальдивцы. Ну не знаю. А куда бы ты хотела?

— Никита, я не маленькая. Ну что ты, в самом деле? Встаю, я встаю. Просто я «сова», и мне сложно проснуться. Раньше Дакота меня всегда будила, а теперь…

— А теперь твоим будильником буду я. Ты же не против? А мне не сложно, тем более я наоборот, встаю обычно очень рано.

— Это как же мне с тобой повезло, учитель.

— Не знаю, повезло или нет, но пока мне все нравится. Ты другая. Знаешь, у меня такое впервые, когда рядом с тобой, я остаюсь собой. Ты меня видела и в гневе, и когда я не в настроении. В общем, ты познакомилась сначала не с лучшими моими качествами.

— Ну, если бы ты вел себя иначе, наверное, я бы все-таки подправила тебе твое прекрасное личико, а так, я только портрет тебе обещала, на бумаге.

— Коралина, твои манеры оставляют желать лучшего, — и Никита приник к моим губам в поцелуе. Он буквально с ума меня сводил своей страстью, а сейчас никого не было, кто бы мог нам помешать, и мне стало немного страшно, ведь я дала согласие быть его девушкой, а значит, все может быть. Я сначала позволила ему и поцелуй, и довольно откровенные прикосновения, а потом испугалась и попыталась оттолкнуть, но Никита проигнорировал мой протест.

Ну, позвонил бы кто-нибудь что ли. И тут в дверь постучали. Какое чудо. Никита отстранился и отправился к двери, а я постаралась по-быстрому встать, и, отыскав костыли, отправилась в ванную комнату. Боже мой. Да я чуть не стала его девушкой во всех смыслах этого слова. Интересно, он сделал бы это, учитывая мою ногу? Может просто такое очень яркое проявление нежности, что даже голова закружилась. Ладно. Посмотрим.

Через двадцать минут я вернулась в комнату и осторожно подошла к шкафу. Там была одежда для меня, но было все такое обыкновенное, а меня привыкли видеть в академии ну не такой. А что делать? Видимо до своих вещей я доберусь еще не скоро.

Я выбрала черные джинсы и темно-бордовую блузку. Мои розовые волосы все еще были розовыми, и я критически на них посмотрела. Пора менять имидж, придется Дакоту попросить купить все необходимое.

— Коралина, ты готова? — поинтересовался Никита, и он уже был в деловом костюме.

— Да, только давай я сама спущусь.

— Нет, не давай. Лестница — это очень опасно, — Никита снова подхватил меня на руки и спустил на первый этаж. Завтракали мы вдвоем.

— Почему сбежала, Коралина?

— Это громко сказано, я не сбегала, но ты на часы смотрел? Нам пора.

— Ну да, Королек, — Никита очень так оценивающе на меня посмотрел, — ты из-за Славика меня боишься?

— Я тебя не боюсь. С чего ты взял?

— Нет, боишься. Я чувствую.

— Никита, вот же черт. Ну как тебе объяснить? Ты собирался ограничиться поцелуями или…

— Коралина, извини. Да, только поцелуями. Об остальном не может быть и речи. Ты ведь в таком состоянии. Можешь не волноваться на этот счёт. Да и я не настолько забывчив.

— Ты о чем?

— Ну, если я был тем первым, кто тебя поцеловал, то об остальном не сложно догадаться, так что первая близость не станет неожиданным утренним приключением уж точно.

— Ты меня почти успокоил.

— Почему почти?

— Да так. А что тебе стоит все переиграть?

— Коралина, я что, на извращенца похож?

— Ну не знаю, иногда…

— Хорошо, я исправлюсь. Я понял, что для тебя даже это все чересчур, — Никита откровенно забавлялся.

— Я не поняла. Это как, исправишься?

— Теперь уже я не понимаю. Тебе все нравится, и ты просто кокетничаешь, или тебя мое внимание действительно напрягает?

Нет, ну разве можно у девушки так открыто спрашивать такое? Я как-то прямо зависла после его вопроса.

— Коралина, ты со мной?

— Да-да, что ты сказал? — что-то я как-то растерялась.

— Хорошо, ты есть будешь? Времени у нас действительно мало.

— Да, — я переключилась на еду, и постаралась успокоиться как-то. Главное я для себя поняла, что пока я в гипсе, на мое тело не посягнут, а это три недели минимум.

Сегодня день был пасмурный, и мелкий дождь моросил, не переставая. Слава богу, в гараж можно было попасть прямо из дома, и теперь мы уже ехали по трассе в сторону города. Я и Никита. Моей семьей раньше была только Дакота всегда, а теперь вот он еще. Правда, он так крепко засел в моем сердце, что я начала понимать, что вот если он скажет, что все это конец, то такая новость принесет мне боль и страдания. Этого я всегда боялась. Поэтому не хотела привязываться. Правду о моем рождении Никита воспринял нормально. Я не увидела в его глазах презрения, да он побледнел, но это было что-то другое. Потом он снова стал собой.

Моя группа с любопытством смотрела на то, как учитель усадил меня за парту и, поцеловав в щечку, вышел.

— Пикассо вернулась, — послышался голос одного из друзей Славика, и он подошел ближе.

— И что с того? — отозвалась я

— Ты теперь с учителем, да?

— А знаешь, иди отсюда, это не твое дело, Костя, — огрызнулась я.

— Может и пойду, только Славик отомстить попросил, и ты же понимаешь, что из-за тебя его на пять лет посадили.

— Ты тоже сесть хочешь? Конечно, легко мстить, когда я не в форме.

— А мы тебя не тронем, за учителем приглядывай, — Костя очень неоднозначно на меня посмотрел и поспешил на свое место.

Вот же черт. Они решили Никите что-то сделать. Толпой они даже убить его могут. Вот же незадача, но прозвенел звонок, и началась лекция. Осталось три недели, и все закончится. Как же оградить Никиту от этих тварей?

Я писала конспект, когда Дакота подсела ко мне в последний момент и ничего не слышала. На перемене я хотела найти учителя.

— Ты куда, Пикассо? Он сам придет, — отозвалась подруга.

— Дакота, друзья Славика хотят отомстить мне через Никиту. Вот я же говорила, что нельзя мне парня иметь. Сейчас скажу ему, что нам пора расстаться.

— Ага, ты не думай, что они Никиту в покое оставят. Так ты ему больно сделаешь, и эти тоже, но потом. Мне уже жалко твоего учителя.

Дакота увидела, как к нашей парте направляется Никита.

— О чем секретничаете, девчонки?

— Никита, тебя Пикассо бросить решила, — тут же выпалила моя подруга — предательница.

— Королек, — Никита подхватил меня на руки и понес в свой кабинет. Захлопнув дверь ногой, он посадил меня на стол.

— Давай, рассказывай все как есть. Ложь ненавижу, запомни. Так что сразу и по существу, — он заметил, какое у меня было грустное лицо.

— Да, нам действительно нужно расстаться, Никита. Я была права. Быть со мной рядом опасно для тебя.

— Ага, уже поверил. Коралина, факты будут? Или ты так и продолжишь, в режиме Пьеро, страдать?

Я выдохнула и поняла, что придется говорить, а то когда Никита допытывается, он на дознавателя похож, вот честное слово.

— Мне хотят отомстить через тебя за Славика. Тебя убить могут, понимаешь? Это все, конец.

— Вот как? Горстка сопляков решила потягаться со мной? Ты знаешь, а я непротив.

— Да, я тебя даже защитить не смогу в таком состоянии, — я посмотрела на свою загипсованную ногу.

— Коралина, меня не надо защищать. Я сам прекрасно могу за себя постоять.

— Не будь таким самоуверенным. Ты против десятерых выстоишь? Да они уделают тебя так, что потом уже мне тебя на руках таскать придется.

— Коралина, выстою и против десятерых и даже больше. Не волнуйся. Ну что ты, в самом деле? Времени мало, я тебя на следующий урок отнесу, а за предупреждение спасибо. Я оценил.

Соврать Никите я не смогла, а мои аргументы для расставания не возымели должного эффекта. Остаток учебы проходил в напряжении. Настроения не было. Правда, сегодня ничего не произошло. Вечером мы были в своей квартире, и я теперь обосновалась у Никиты окончательно, так сказать, на правах девушки.

У нас был кот Персик, и мы были почти, как настоящая семья, но готовить ужин мне Никита не позволил, а заказал еду в ресторане.

— Устала, Королек? — спросил меня мой учитель за ужином.

— Нет, только из-за Кости настроение испортилось, ведь он и правда может тебе навредить.

— Да, охотно верю, что может. Только не сможет, — усмехнулся Никита.

— Ладно, супермен, посмотрим, но если что, я тебя не подниму, — предупредила я своего парня. Конечно, ему решать, и если он решил все оставить как есть, то это его право.

Никита рассмеялся и отправился в душ, а я продолжала сидеть за столом. Неожиданно в дверь позвонили.

— Кого это, на ночь глядя, принесло? — я не нашла костыли, но звонили настойчиво. Наверное, Никита их в машине оставил. Ладно, я прыгаю хорошо. Стала прыжками добираться до цели. Я осторожно открыла дверь, едва удерживая равновесие, потом подняла глаза, и так и зависла.

Высокий кареглазый мужчина в удлиненном пиджаке стоял и смотрел мне в глаза. На нем был аккуратный шарф. У него были длинные темно-каштановые вьющиеся волосы, небольшая растительность на лице. Вот, я тут же определила, что этот мужчина не местный.

— Здравствуйте, а Вы к кому?

Мужчина улыбнулся и заметил, как мне не просто. Он тут же прошел вперед и подставил мне свою руку.

— Добрый вечер. Вы не возражаете, если я Вас отнесу в комнату? Вам сложно, — с акцентом, но на русском языке проговорил мужчина, и, не дожидаясь ответа, он отнес меня в гостиную и аккуратно усадил на диван.

— Да. Нет. Вот спасибо. Правда, очень признательна, а мои костыли видимо Никита в машине забыл.

— Никита может, он всегда был рассеянным ребенком.

— А вы кто? — не выдержала я. Вот что мне бросилось в глаза, так это цвет его глаз. Он был точно таким же редким, как у меня. Вообще мне было так невообразимо приятно общество этого мужчины. Нет, он мне нравился не как мужчина, а словно я его знаю. Откуда? С чего бы это? Но такое вот у меня было ощущение.

— Я Федерико Боттичелли. Я друг Никиты и прилетел сегодня из Италии в гости.

— А, Вы друг Никиты, художник…Да, он говорил мне, что Вы прилетите.

Федерико стал серьезным.

— Только это сказал? Больше ничего не говорил?

— Нет, ничего, а должен был?

— Нет, не должен был. А Вас как зовут, милая юная леди?

— Пикассо, — на автомате отозвалась я, и Федерико рассмеялся.

— Вот, честное слово и проверять не нужно, — выпалил Федерико.

— Что проверять не нужно?

— О, не обращайте внимания, — и в этот момент из душа вышел мой парень в одном полотенце. Пусть теперь сам объясняется с Федерико.

— Никита, а у нас гости, — так протяжно сообщила я, и мой парень буквально опешил. Он даже побледнел, мне показалось.

— Господин Боттичелли.

— Никита, дядя. Дядя Федерико. Ну какой господин? Только не для тебя.

— Извините, я сейчас себя в порядок приводу. Не ожидал просто, — и Никита скрылся за дверями спальной комнаты.

— А мне как Вас называть?