Остаюсь твоей

Глава 18

Артём

— Мамочка, привет! Прости, вот только получилось позвонить, — Артём спрятался в туалете, чтобы позвонить по мобильному внеурочное время. Уж очень соскучился по своим девочкам и брату. Столько всего случилось за последние дни!

В Караганде, где служил Артём, произошёл ураган. Шквалистый ветер снес крыши с домов и даже только что установленную детскую площадку. Были раненные. Часть солдат Нацгвардии направили разгребать последствия стихии, часть — охранять государственные объекты, других — патрулировать город. Работы хватало.

Тёма долго не выходил на связь, и вот, наконец, когда у него оказался в руках мобильный он первым делом позвонил Ясе. Но телефон был отключен. Он попробовал еще раз и еще. Ничего. Написал сообщение — тишина. Внезапно по спине пробежал холодок и парень почувствовал, что с ней что-то случилось. Может, дома проблемы. Может, заболела.

Тогда Артём позвонил маме. Она взяла со второго раза, и сын мгновенно почувствовал ее радость и страх.

— Тёмочка, я так за тебя переживала. Как ты? Что случилось?

— Ничего, мамуль. Ты новости смотрела? У нас был сильный ветер.

— Ах да, и как я не подумала, — растерялась Надежа. — Главное, ты цел.

— Мам, а ты не знаешь, что с Ясей? Я звоню-звоню, а телефон отключен. Раньше она никогда не отключала его.

На том конце провода воцарилось молчание. И оно очень не нравилось Артёму.

— Мам? Почему ты молчишь? Что случилось.

Надежда Игоревна неожиданно всхлипнуло, и сердце парня бешено забилось, а к горлу подступил ком.

— Тёмочка, пожалуйста, только не наделай глупости, — умоляла мама. — Нашу Ясю украли.

От этих слов в ушах звенело. Комната, где он стоял, сузилась до размеров гроба. Он не мог дышать, грудь распирало от гнева, отчания и…бессилия.

— Как украли? Кто? Что с ней?

— Мне сказали, что сосед Яси. Он ее украл, привез домой и…она уже вышла за него по мусульманским обычаям. Тёма, прости, пожалуйста. Я не хотела тебе говорить, но лучше, если ты сейчас от меня узнаешь. Прошу тебя, ничего не делай. Уже ничего не изменишь. Она…

— Кто тебе сказал? — процедли он сквозь зубы.

— Ее тётя. Она приходила. Я так поняла, сама Яся попросила ее прийти и все мне объяснить. Тёмочка, она сделала это, потому что ее папа страшно попал на деньги. А семья того парня дала нужную сумму. Ты слышишь меня, она спасала отца!

Он слышал, он все слышал. Но не мог ничего ответить. Его девочка, которую он любил как никого на свете, теперь чужая жена? Как такое может быть? Это чья-то глупая шутка, розыгрыш?

— Тёмочка, — плакала мама, — пожалуйста, не молчи. Пойми, там другие законы, традиции. Украденная девушка — опозоренная девушка, если вернется. Ты здесь?

— Здесь мама, — прошептал он охрипшим голосом. — Что ты еще знаешь?

— Её тётя сказала, что все произошло очень быстро. Их с мужем не было в городе, а когда они приехали — всё, Ясю выдали замуж. А отец ее в больнице с инфарктом.

Они встречались больше года. Он берег ее, как редкий цветок, потому что она такой и была — прекрасной, удивительной, уникальной. Но один человек за несколько дней присвоил её себе. И он ненавидел этого человека всей душой.

— Мам, мне надо идти. Я и так долго разговариваю. Лёше привет передай, — сухо сказал он.

— Тёма…

— Все, мам, отключаюсь.

Артём крепко сжимал телефон в руках. Казалось, стоит сдавить кулаки сильнее — и он раскрошится. Парень посмотрел в зеркало и ужаснулся: в отражении он видел не себя, а демона, в глазах которого столько ненависти и огня. В них плясали черти, а сам он будто спустился в преисподнюю, и совсем скоро будет гореть на костре. Нет, он уже горел: сердце и душа охвачены пламенем. Ничего не потушить, только смотреть как тлеет. Артём тяжело дышал, а затем вдруг поднял руку и принялся со всей силы бить телефоном по зеркалу. Он страдал, кричал, выл и бил, бил, бил со всей дури. Осколки разлетались в стороны, один даже ранил его. А Тёма ничего не чувствовал и продолжал.

Потом он переключился на дверь и начал стучать по ней кулаком, сбивая костяшки в кровь. Перед роковым звонком он закрылся в туалете. А теперь до него доносились крики:

— Что за х**ня? Чё он там делает? — кричал прапорщик.

— Тёмыч, ты чё? Открой дверь! — просил друг Кайрат.

— Бл**ь, понаберут психованных, а нам потом расхлебывать, — рычал военный, — Ё* вашу мать, он дверь изнутри закрыл. Асылбеков, Медетов давайте выбивать, пока он что-нибудь с собой не сделал. Назаров, успокойся! Слышишь меня?! Что у тебя там?

Но вместо этого все те, кто пытался вышибать дверь, услышали протяжный крик парня, который до сегодняшнего дня казался всем спокойным и уравновешенным. Он и был таким всегда, но сегодня все перевернулось. Наверное, так сходят с ума. Вулкан, дремавший все это время, проснулся и взорвался.

— Мать вашу! — кричал прапорщик. — Давайте быстрее. Чё как девки, позорники?

Дверь, наконец, поддалась, и ребята буквально смели с ног Артёма и прижали к холодной кафельной стене. Он продолжал кричать.

— Под кран его! Живее! — скомандовал прапорщик.

Кайрат и Улан схватили парня и сунули его голову под струю холодной воды. Только так удалось утихомирить Тёму. Он вырвался из цепких рук друзей, отскочил к стене и медленно сполз на пол. Парень дрожал — не то от неожиданного ледяного душа, не то от последствий настоящей истерики, которую переживал впервые. А от того, что все его мечты и надежды разом разбились. Ему казалось, что не осталось больше ничего, что держало его и вело вперед.

Три пары глаз смотрели на него, не отрываясь. На шум прибежали и другие солдаты. Все толпились у туалета и молча ждали, что будет дальше.

— Назаров, что за светопредставление, твою мать? — гневно спросил прапорщик.

— Ее украли, — еле выдавил Артём.

Кайрат с Уланом переглянулись.

— Твою Ясю? — спросил Кайрат и Тёма кивнул.

Прапорщик — плотный мужик лет сорока, казалось, сменил гнев на милость и тяжело вздохнул.

— Невеста что ли? — мужчина посмотрел на друзей Артема. — Б***ь, опять баба. Когда вы все успеваете, вы же только со школы? — он почесал голову, решая, что теперь делать с Назаровым.

— Спасибо, что хоть не вздернулся. Так, бойцы. Сейчас в медпункт его, руку пусть обработают. Может, успокоительное дадут. Потом к замполиту.

***

— Не ожидал от тебя такого, — серьезно сказал замполит и впился взглядом в Артёма. Парень опустил голову. — Разбитое зеркало, выломанная дверь. Вот, что бывает, когда у тихони сносит крышу, да, Артём?

— Извините, господин майор. Я возмещу.

Майор Тамерлан Адильханович шумно выдохнул, встал и подошел к окну.

— Дело не в возмещении, — строго пробасил он. — Спасибо, что не вздернулся или не вскрылся. А то нам потом разгребать. Эх вы, Ромео хреновы. Откуда только беретесь? Что на этот раз? Не дождалась?

— Украли, — коротко ответил он, не подняв головы.

— Казашка что ли?

Артём кивнул. Майор достал из пачки сигарету. Страшно хотел курить, но лишь постучал ею по подоконнику.

— Она, я так понимаю, осталась? Родители заставили?

— Да. Я знаю, сама она никогда бы не пошла.

— Ну да. Долбанный уят (позор, стыд). Черт, когда же это уже закончится?! — в сердцах заявил он. Артём удивленно посмотрел на замполита. — Ты думаешь, ты первый, у кого девушку крадут? Да я за 20 лет такого насмотрелся. Один влюбленный идиот застрелился, другой повесился. И людей же ничем не проймешь. Вот у меня две дочери. Не дай Аллах украдут, я же мудаку хозяйство в бараний рог скручу и в *опу засуну. Расшибусь, но заберу. Надоел этот каменный век, бл***ь.

Артём впервые видел майора таким. Видимо, и у него наболело. У самого Тёмы было странное состояние — видимо, сказались успокоительные. Тошнило, штормило, бросало в жар.

— И как теперь жить? — неожиданно спросил солдат.

— Ну как? Просто жить. Радуйся, что живой. Что ума хватило не наделать глупостей. И я надеюсь, на гражданке ты тоже их не наделаешь. Ни к чему тебе это, не порть себе жизнь. Одним необдуманным поступком можно перечеркнуть все нахер. Ты же не хочешь этого?

Артем покачал головой.

— Вот и правильно. У тебя же мать одна? Подумай о ней. Ты же ее опора. Поэтому без глупостей, без геройства и без вендетты. Я это говорю, потому что знаю, как бывает. Несколько лет назад один срочник тоже вот так кивал передо мной, потом дембельнулся, пришел к своей бывшей и убил ее мужа. Посадили на 10 лет. А та уже беременная, — майор выдержал паузу, наблюдая за реакцией солдата.

Артём вздрогнул от этих слов. Беременная…а ведь его Ясмина может стать мамой. Только отцом будет не он. Ребенок от другого, чужого мужчины. От этого еще больнее.

— Я не собираюсь его убивать, — сухо ответил Артём.

— И не собирайся дальше. Ты парень хороший. Еще встретишь кого-нибудь. Женишься, станешь отцом. Все наладиться.

— В том-то и дело, что мне нужен кто-нибудь. Мне нужна только она…

Майор только устало вздохнул. Все они так говорят. Все в это верят.

— Время лечит, — только и сказал он.