Измена. Предателей не прощают

Глава 23. Алексей

Когда утром спускаюсь вниз, весь дом обволакивает запах свежих пирожков. Встречаю Людмилу со стопкой белья.

- Вы просто волшебница, когда все успеваете!

- А это не я! – смеется Людмила. - Это Марина с утра затеяла. Первая порция уже в столовой. Проходите, все уже там.

Ого! Как рано Марина встала! Я еле проснулся утром: мы вчера проболтали с ней на балконе пол ночи. Я вынес кресла из комнаты, мы завернулись в одеяла и разговаривали почти до рассвета. Обо всем и не о чем. Зато теперь я знаю, что она ненавидит круассаны, но обожает булочки с корицей.

Мысленно благодарю себя еще раз, что не наделал вчера никаких глупостей. Все у нас будет. В свое время.

Заглядываю в дверной проем. Мои уже завтракают. Ловлю себя на мысли, что уже отношу Марину к «своим».

- Доброе утро, сын! Чай, кофе? У нас сегодня пирожки на завтрак. - улыбается мама.

- С капустой и рисом уже готовы, с повидлом на подходе, - поднимает на меня глаза Марина.

- Ты просто волшебница, - улыбаюсь я, беря теплый пирожок с блюда.

- Папа, идем в сад, ты обещал со мной мяч покидать.

- Прожуй сначала. И дай мне сделать глоток кофе!

- Ну паааап, я так долго ждал, когда ты проснешься, – канючит сын.

Мама укоризненно смотрит на Васька. Я быстро глотаю кусочек пирожка и отхлебываю кофе:

- Пошли!

Вася с криком бежит впереди меня. Я люблю проводить с ним время и очень дорожу этими часами. Иногда мы устраиваем тренировки, гоняем мяч по лужайке или плаваем на остров за речкой, где я построил ему шалаш для игр.

Сейчас мы с ним пинаем футбольный мяч, по очереди стоя на импровизированных воротах. Обычно Васек носится и кричит, но сегодня он не привычно задумчив.

- Пап, - в какой-то момент сын подхватывает на руки мяч и идет ко мне.

- Что такое, Вась. Ты что-то хочет спросить?

Он пинает мяч об землю видимо не решаясь начать. Я не тороплю его.

- А Марина Игоревна останется с нами?

Я опускаюсь на свежую траву, и сын садиться рядом. Не люблю возвышаться над ним во время серьезных разговоров, а сейчас один из них.

- Я не знаю, Вась, - честно отвечаю ему. - У Марины Игоревны сейчас неприятности и я предложил ей пожить у нас. Будет лучше, если в школе про это не узнают.

- Понятно. Не маленький. — обижается сын, — итак говорят, что я ее любимчик, а если узнают, что она живет с нами… — он проводит рукой по шее.

- А ты что любимчик?

- Нет, - вздыхает сын, — у нее нет любимчиков. Она строгая, но хорошая. Пап, ты знаешь... она мне очень-очень нравится... А тебе?

Молчу какое-то время.

- И мне тоже, сынок.

- Ну так давай ей скажем об этом! У нас большой дом! Комнат полно. - задумывается и выдает, — я ей свою могу отдать!

- Зачем, если у нас комнат много?

- Ну, что бы она поняла, пап, что все серьёзно. Знаешь, вот когда Петька хотел со мной дружить он мне своего робота отдал на пульте. А я ему машинку.

Он смотрит на меня такими взрослым взглядом, но еще такими детскими глазами. Как же тебе это все объяснить сын… что не всегда можно обменяться вещами и стать друзьями навек. У взрослых чуточку иначе.

- У Марины Игоревны есть муж. Муж, это человек…

- Пап, ну ты чо, как с мелким! Я что не знаю кто-такой муж по-твоему? - шмыгает он носом. - Муж это тот, кто защищает. Я вот Ольке предложил быть ее мужем, она мне учебником по лбу дала. Ей Мишка сейчас сменку из раздевалки таскает.

- Вот, - продолжаю, пытаясь скрыть улыбку, — Оля сделала свой выбор, пусть и не в твою пользу. Вот и Марине Игоревне надо решиться. Хочет она, что бы я ей сменку носил или нет.

- Пап, а она знает?

- Что знает, сын? - спрашиваю я.

- Ну ты ей говорил, что готов сменку ей носить? А то Олька сказала, что она ждала, что я ей предложу, а я не предложил. А Мишка предложил. Она так мне и сказала: Дурак, что не предложил и хрясь мне учебником по башке.

- А ты?

- Не, ну а чо она начала? Сказал, что сама дура, раз не поняла, что я лучше Мишки и дал учебником ей по башке в ответ.

- Во-первых, по голове, а не по башке. Во-вторых, девочек бить нельзя. Ты вырастешь и станешь сильнее. Это как с котенком - он может тебя бояться и кусаться, но ты же не будешь обижать того, кто меньше тебя и…

- Алексей Васильевич!

К нам бодрым шагом идет Степан с большими коробками в руках.

- Вам с охраны позвонили, курьер привез!

- Спасибо, Степан. Отлично, вот и подарок.

- Кому?! - встрепенулся Васька.

- Не тебе. Марине Игоревне. Бери маленькую коробку, я большую, пошли в дом.

- А что там пап?

- Если ей понравится, то увидишь вечером.

Мы поднимаемся на второй этаж и стучим в ее дверь. Марина открывает нам, одетая в изящное красное платье до колен. Видимо она уже готовится к вечернему выходу.

- Это вам! - кричит Вася, — я не знаю, что там! Но папа сказал, что если вам понравится я увижу вечером! Вы покажете?

Марина заинтересованно открывает маленькую коробку.

- Туфли? - восклицает она.

- И платье вечернее. - я протягиваю большую коробку. - Я же обещал тебе купить новые туфли. Размер посмотрел на тех, что были в машине. А платье... Ну я тоже размер посмотрел, в твоих покупках…

- Алексей, не стоило… - растерянно говорит Марина, — я уже купила, - и поправляет на себе платье.

- Я не настаиваю! Это просто мой вклад в твою… - подбираю слова, так и подмывает сказать: «Чтобы сегодня у твоего мужа челюсть отпала, и он понял, кого потерял!», но звучит это по-детски и сын рядом, - уверенность сегодня. Вот! Сын, на выход!

Васька уносится по своим делам, а я иду в кабинет. Вообще в планах было просмотреть документы и сметы, но через полчаса понимаю, что просто смотрю в одну и ту же точку. На часы. Я не хочу, чтобы она туда шла.

Но что я могу изменить? Это ее жизнь, ее семья, ее решение. А она взрослый человек. Я могу только ее поддержать.

Да, хочу, чтобы она осталась и никуда не ходила, или что бы точно вернулась сюда. Ко мне! Не к нему. Что сделает Марина, если муж попросит прощения? А если на нее надавят его родители? Это она сейчас говорит, что не хочет прощать, но какое она примет решение, известно только ей.

- Марина! - слышу возглас Людмилы за дверью кабинета, - Вы восхитительны.

Выхожу из дверей и замираю пораженным. Черное длинное платье изумительно подчеркивает ее фигуру, высокий разрез открывает прелестную стройную ножку. Марина убрала волосы в высокую прическу, открыв длинную шею и покатые плечи. В ложбинке декольте золотится маленький медальон.

- Ваааау! - кричит Васька, который появляется словно из-под земли. - Марина Игоревна! Вы такая красивая! А почему вы в школу так не ходите?

Марина спускается с лестницы слегка прихрамывая и держит в руках туфли на шпильке.

- Ты прекрасна! Тебе очень идет. — выдавливаю я из себя.

- Туфли переобую в машине, пока побуду в кроссовках.

Она стоит передо мной на ступеньке, и мы сейчас с ней одного роста. Мы просто улыбаемся и смотрим друг другу в глаза. Людмила вдруг забирает листок документов из моих рук и несет назад на мой стол, странно, я даже не заметил, что крутил его в руках.

- Сменка, пап! - громко шепчет Вася. — Не забудь сказать про сменку.

- Что? - одновременно с Мариной спрашиваем у Васи. Но он уже с самым заинтересованным видом листает телефон.

- Мариночка! - доносится сверху голос матери. - Я нашла.

Мама спускается к нам с черным клатчем в руках и протягивает его Марине.

- Мой любимый, на удачу! - хлопочет она.

- Спасибо вам всем большое! Я чувствую себя королевой!

- Ты она и есть. - улыбается мама.

- Поехали, я отвезу тебя в ресторан.

Мы уже почти выходим из дома, когда мама подзывает меня.

- Иди к машине, Марин, я сейчас. Да, мам, что?

Мама наклоняется к моему самому уху и шепчет:

- Ты будешь полным дураком, если позволишь ей вернуться к мужу. Я тебе этого никогда не прощу.

- Не беспокойся, мам, - шепчу ей в ответ, - у меня есть план! И я приступаю к его осуществлению!