Измена. Предателей не прощают

Глава 38. Алексей

- Таким образом мы видим… - указка менеджера елозит по какому-то графику, про который она рассказывает больше часа. Но что это за график, убей не понимаю.

Устало тру глаза.

- Я понял, Ольга. Спасибо, коллеги. Давайте перенесем совещание, – бросаю взгляд календарь, – на следующий понедельник. Нам нужен выезд на стройку в ближайшие дни? - спрашиваю у подчиненных.

- Нет, я там вчера был, - вклинивается Ромка.

- Спасибо, Роман Евгеньевич. – киваю Ромычу, - Все свободны, всем спасибо.

В полной тишине народ покидает комнату. Ловлю на себе осторожные взгляды Олечки из проектного отдела и кого-то еще. Слухи наверняка расползлись по офису. Но мне все равно. Голова занята другим.

- Ты сегодня спал? - Ромка садиться на стол рядом со мной.

- Пару часов, в больнице. – бросаю в ответ.

- Леха, на тебе лица нет. Тебе надо…

- Что мне надо? – вспыхиваю я, - Отдохнуть? Поспать? Расслабиться?

- Для начала сходить в душ и не орать на друга.

- Извини, - устало тру глаза.

- Я так понял, новостей пока нет? – вздыхает Ромка.

- Нет. Марина не приходит в себя. За ребенка борются. За нее тоже. Марк предупредил, что шансов на сохранения мало. Каждый день в коме, огромный риск для Марины и малыша.

Ромка вздыхает и идет к бару.

«Хорошо ему, - думаю с какой-то злобой. – хорошо никого не любить. Можно спокойно спать ночами и ездить по разным бабам». И тут же с досадой бью кулаком по столу. Ромка мне пытается помочь, а я…

- Что говорят менты? Тебе плеснуть? – спрашивает друг, даже не обернувшись на звук удара.

- Я за рулем. – собираю документы в стопку, хотя дикое желание порвать все в клочья, - Нечего не говорят. Допросили Иру и отпустили. Доказательств, что она столкнула нет. Как прошла через ворота непонятно – говорит, случайно. Ну а про пропуск ты уже знаешь.

- Да, ребята из айти отдела ищут пути, как на компьютере охраны появился пропуск на ее имя. Как только появится информация, скажу. Слушай, Лех, - мягко говорит Ромка, - поезжай к себе. Ну хоть к матери. Поспи часочек. Давай я в больницу сам сгоняю, подменю. Ненадолго! На ночь у меня планы, учти!

Губы невольно сжимаются в полуулыбке. Ромка такой… Ромка!

- О! Отлично! – говорит друг, заметив, как искривился мой рот, - Давай, вали к себе на часик-два и потом в больницу.

***

Смотрю, как вода стекает в сливное отверстие. Смотрю долго. Ни одной мысли в голове. Боюсь думать.

Сейчас я сделал все, что мог. Марка знаю сто лет. Еще со времен, как пытался вытащить Иру. Потом реабилитировал сына, и он советовал лучших неврологов. Когда Марк захотел основать свою больницу помог деньгами не раздумывая. Марина в хороших руках. Самых лучших в городе. Я знаю. Я уверен.

Хотя я так же был уверен, что в моем доме нечего не может случится.

Черт! Черт! Черт!

В исступлении бью кулаком кафель. По плитке растекается красная полоска. Кажется, сбил костяшки. Но никакая физическая боль не может заглушить внутреннюю. Я виноват. Я не уберег. И я сделаю все, чтобы найти того, кто стоит за этим.

А потом… А потом я уничтожу этого человека.

Разумеется, ни в какой сбой системы у охраны я не верю. Имя Иры появилось в списке пропусков. И это не случайность.

Выхожу из ванны, как раз, чтобы услышать, как открывается входная дверь в квартиру.

- Папка!

- Привет, сын! Привет, ма!

Васька скидывает кроссовки и бежит ко мне. Смотрит с выжиданием.

- Новостей нет, сын, - тихо говорю я, догадываясь, о чем он хочет узнать.

- Жалко, - вздыхает, - нам такую замену поставили, она такая…

- Вася! - прерывает мать, - За языком следим, руки с улицы моем.

- Иду, - бурчит сын и огибает меня, чтобы пройти в ванну.

Мать тихо подходит ко мне и прижимается.

- Как ты, сын? – одними губами спрашивает она.

- Плохо, мам. Но я делаю все, чтобы было хорошо.

- Я верю в тебя. Пошли поешь.

- Я не хочу, пора в больницу.

- А это не предложение. Это приказ. – совершенно серьезно отвечает мать. – Сейчас тут главная я. На обед суп и пюре с котлетой. Сколько ты не ел? Два, три дня? Тебе нужны силы. Поешь и потом больница.

Мать идет на кухню и замирает посреди коридора. Потом медленно оборачивается ко мне.

- Скажи, сын, - вдруг спрашивает она, не поднимая глаз, - а что ты будешь делать, если Марина тебя не простит?