Тайные мечты одинокой женщины

24. Без гнезда

Матвей ненавидел, когда его жалели, с тех самых пор, как умерла мама. «Бедный мальчик», - вздыхали люди на похоронах, гладили его по голове и отводили взгляд. «Сирота, трудный ребенок», - печалились учителя в школе и заискивающе улыбались, принимая подношения от отца. Гувернантки, сменяя друг друга, передавали из уст в уста, какой непростой характер у того, кто растет в неполной семье. И позже, в интернате, Матвей слышал, как воспитатели обсуждали, что он покинут и никому не нужен.

Жалость делала его жалким, поэтому он предпочитал переживать трудности в одиночестве. Эйра, не зная об этом, вторглась в личное пространство. И Матвей не сумел прогнать ее, потому что боялся обидеть.

Он смирился. Эйре можно все: и пороть, и жалеть. Но, приняв заботу, Матвей почувствовал облегчение.

Тепло Эйры согрело и облегчило боль. И чего он расклеился? У него есть любимая женщина, есть прекрасные дети. Он – богач! А папаша пусть идет… лесом.

Матвей долго не выпускал Эйру из объятий. Говорить ни о чем не хотелось. К счастью, она и не пыталась. Он перебирал ее волосы, гладил ладонь подушечкой большого пальца, вдыхал запах, ставший родным. И жизнь уже не казалась полным дерьмом.

- Может, поедем? – предложил Матвей под утро.

- Так поздно… Вернее, рано.

- Я отдохнул. На дорогах сейчас свободно. Как раз успеем к пробуждению Мити и Лисы.

- Хорошо, - согласилась Эйра. И добавила, вздохнув: - Прости, что напоминаю, но… ты не сказал…

- Ты о чем? – спросил Матвей, потому что она замолчала.

- Твой отец… Почему он устроил слежку?

- Я сказал, Эйра. Ты невнимательно слушала. Он все еще пытается контролировать мою жизнь. – Матвей поморщился. – Пытался. Больше он нас не побеспокоит.

- Ты говоришь так, как будто он мертв, - пробормотала она.

- Так и есть.

Эйра ахнула и уставилась на него, приоткрыв рот.

- Не переживай. – Матвей усмехнулся. – Я не убийца. Физически он жив.

- Ты… так с ним поссорился? – Эйра сделала ударение на слове «так».

- Нет. Он так решил.

Боль вернулась, но уже не такая сильная. В этом нет ничьей вины, забыть о ссоре не удастся. А Эйра имеет право знать, ведь она беспокоится о малышах.

- Он не будет интересоваться детьми. – Это признание далось Матвею с трудом. – Я не сказал ему, что они мои. Он не узнает, ведь нет никаких документов.

- Не сказал? – изумилась Эйра.

- У меня нет иного способа защитить вас.

Не поймет? Наверное, нет. И к черту!

- Я помню, что в любой момент ты можешь указать мне на дверь, - грубовато произнес Матвей. – Воспользуйся этим правом, если считаешь, что я ошибся. И давай закроем эту тему.

- Поступай, как хочешь.

Непонятно, что творится у нее в голове. Обиделась? Расстроилась? Разочаровалась?

- Так мы едем или нет? – улыбнулась Эйра.

Жизнь не наладилась, но и хуже не стала. Может, немного легче. Или привычнее. Матвей все так же носился между столицей и пригородом, занимался работой, детьми и проектом. Эйра все так же не верила в любовь, разве что заботилась теперь не только о том, чтобы Матвей вовремя ел, но и опрятно выглядел и регулярно отдыхал.

Со стороны, пожалуй, казалось, что они – счастливая семья. Только Эйра так ни разу и не назвала его папой при детях.

Русановы вернулись с моря, но Эйру и детей не отпустили в город.

- И не думай! – отрезала Алла Викторовна, едва увидев собранные вещи. – В Москву? В июле? С двумя крошками? Здесь полно места. Жила же ты тут прошлым летом!

- Дети подросли, - сказала Эйра. – Они шумные, за ними глаз да глаз, а у вас еще внучка…

- Вот именно, - хмыкнула Алла Викторовна. – Ян и Каренька в городе, а мне одной с ребенком сложно. Она такая шустрая… Ты будешь за детьми присматривать, я – домашними делами заниматься, готовить. Поможем друг другу.

- Да, но я не одна, - напомнила Эйра. – Матвей…

- Неужели я Матвеюшку выгнала бы? – Алла Викторовна всплеснула руками. – И он в хозяйстве пригодится. Ян только обещает, а он и дверь в бане поправил, и грядки прополол.

Эйра пожалела его самолюбие, не рассказала Алле Викторовне, как он чуть не вогнал гвоздь в палец, чиня чертову дверь.

- Оставайтесь, - сказал Матвей в ответ на вопросительный взгляд Эйры. – Тебе с детьми тут лучше, чем в городе.

А он кто? Он даже не муж…

«Без тебя я тут не останусь», - прозвучало исключительно в голове Матвея. Может, Эйра и хотела что-то сказать, но не успела. Русановы наперебой принялись уговаривать Матвея не уезжать, да так, что ему стало неловко.

- Я буду оставаться в городе… иногда… - сказал он Эйре позже, наедине. – Чтобы не сильно напрягать хозяев.

- Поступай, как хочешь. – Она как-то странно на него посмотрела. – Но это искреннее предложение. Алле Викторовне веселее, когда дом полон гостей. Она чувствует себя нужной, а в ее возрасте это важно.

- Это в любом возрасте важно, - пробурчал он, отворачиваясь.

- Матюш, что происходит? – спросила Эйра. – Ты устал? У тебя неприятности?

Он устал. Вечные пробки на дорогах, капризы заказчиков, приближающийся конкурс… Дети – это его зарядное устройство. Улыбка Василисы, озорной взгляд Митьки… Их шумные игры и чтение сказок перед сном… Лишиться этого? Да ни за что!

- Нет. Я просто подумал, что это неудобно… жить в чужом доме…

С Эйрой все так же сложно. Вроде бы она не злится и относится к нему с заботой и пониманием. Но не слишком ли затянулся испытательный срок? Матвей так и не смог пробить ее защитный кокон. Он чувствовал это интуитивно, несмотря на хорошие отношения, что установились между ним и Эйрой.

Вот сюда можно, а дальше – ни-ни. Стена. Железобетонная.

Может, и не стоит желать большего? Эйра позволяет ему быть рядом, заботиться о детях. Если она не может его полюбить, насильно же не заставишь. А что еще сделать? Как доказать, что его чувства – не сиюминутное желание?

- Поступай, как тебе удобно, - сказала Эйра. – Хочешь ночевать в городе – пожалуйста. Я остаюсь тут ради детей. Если бы у меня был свой загородный дом, мы жили бы там.

Может, построить ей дом? Такой, какой она хочет. Матвей спроектирует дом ее мечты. Если продать квартиру и использовать мамино наследство, то денег вполне хватит.

И флюгеру там нашлось бы место. Ведь Лизка все же притащила ему кота, как и обещала…

И конкурс надо выиграть. Обязательно.

Еще одна попытка?

- Эйра, мне удобно с тобой и детьми, ты же знаешь.