Тайные мечты одинокой женщины

37. Запах женщины

Молодость у Матвея протекала весело и бурно, и довелось ему в то время испытать всякое. В том числе и эйфорию от запрещенных к употреблению веществ. Баловались они с Робкой травкой – к счастью, недолго и без последствий. Ума хватило не пробовать что-то более забористое.

Ощущения, которые Матвей испытал во время урока боли, в чем-то похожи на помутнение рассудка от пары крепких затяжек плана. Особенно к финалу, когда Эйра включила музыку. Те же легкость, эйфория, полет… Разве что его не пробило на «ха-ха», да обошлось без галлюцинаций. И то, похоже, благодаря потере сознания.

Однако пробуждение Матвею понравилось. Он чувствовал умиротворение, сопоставимое с той же эйфорией. Вместо головной боли и мерзкого привкуса во рту – спокойствие и легкость.

Лба коснулось что-то прохладное, и Матвей открыл глаза.

- Как ты? – спросила Эйра, убирая руку.

Он поймал ее за кисть и поцеловал ладонь.

- Прости…

Голос звучал сипло, оттого что во рту пересохло. Эйра протянула стакан, и Матвей, приподнявшись на локте, осушил его в два глотка.

- Еще?

Он кивнул, морщась от боли в спине.

- Придется потерпеть, мой хороший. – Эйра наполнила стакан из кувшина. – Я обработала спину, скоро станет легче.

Теперь Матвей пил медленнее, ощущая на языке что-то кисло-сладкое. Лимонад?

- Спасибо, Эйра.

Она улыбнулась и взлохматила ему челку.

- А извинялся за что?

- Ну… - Матвей смутился. – Я же отключился. Но я не испытывал ничего мерзкого, честное слово.

Эйра фыркнула и лукаво прищурилась.

- Ты отключился от сабспейса.

- Э-э?

- Я тебя обожаю! – Она рассмеялась и чмокнула его в щеку. – Матвей, ты первый, кто просит у меня прощения за сабспейс.

«Хоть в чем-то я у тебя первый…» - чуть не сорвалось с губ. Однако хватило ума промолчать. Не дело упрекать женщину в том, что было до него. Понятно же, Эйра не в монастыре жила. Да и он сам – тоже. Прошлое надо оставлять в прошлом.

- А ты? – спросил Матвей. – Как ты?

- И это тоже никого не интересовало, - призналась Эйра.

- К черту тех, других, - сказал он. – Ты ждала меня. Сама говорила, что я – твой. Это так?

- Так. Ты создан для меня, Матвей.

Он лежал на боку, и Эйра свернулась рядом клубочком, как кошка, уткнулась лбом в плечо. Матвей гладил ее по волосам и млел от переполнявшего его счастья. Мечты сбываются.

- Ты не сказала, как ты, - напомнил он.

- Я помурчала тебе на ушко, - пошутила Эйра.

И, повозившись, прижалась теснее.

- А конкретнее? – не отставал Матвей.

- Устала. Но это приятная усталость. Я сытая, довольная и счастливая.

- Хочешь массаж? Ложись на живот. Только… разденься.

- И ты первый, кто командует мной в клубе, - шепнула Эйра, потянувшись к его губам.

Матвею показалось, что никогда еще их поцелуй не был таким сладким.

- И первый, кому я подчиняюсь, - добавила она, едва переведя дыхание. – Помоги раздеться.

Боль в плечах… не так уж и мучила. Пекло, как будто кожа обгорела на солнце. Матвей расстегнул молнию на платье Эйры. Быстро справился с застежками бюстгальтера.

Она легла на спину и кокетливо протянула ему ножку, обтянутую черным чулком. Сняв его, Матвей покрыл ступню поцелуями. Эйра затихла, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц.

Исходя из принципа «не возражает, значит, нравится», он продолжил ласкать ее ноги, подбираясь к кружевным трусикам. Снимать их не стал, поцеловал чувствительное местечко через ткань, пользуясь неоднозначным разрешением – Эйра развела ноги.

Она ничего не говорила: ни приказывала, ни просила. Но почувствовать ее одобрение легко. Грудь поднималась и опускалась от тяжелого прерывистого дыхания. Матвей отвел ткань трусиков в сторону и лизнул половые губы.

Запах Эйры сводил его с ума. Так было всегда, с их самой первой встречи. Он не разбирался, чем она пахнет, но знал наверняка – это самый чудесный аромат в мире. Не духи, нет. Их Эйра меняла в зависимости от настроения. Чаще всего она пахла чем-то терпким и цитрусовым. Но кроме этого запаха есть иной – животный, манящий.

Может, это ему только казалось… Эйра пахла уютом и теплом. Немного солнцем и совершенно точно – домом.

Матвей слизывал запахи, и не мог насытиться ими. Он вбирал в себя легкую дрожь и сладкую негу. Он жадно пил возбуждение и стоны. Эйра извивалась и умоляла… без слов. Теперь он держал ее в своих руках – уязвимую и беззащитную.

Презервативы здесь определенно есть, однако не хотелось тратить время на поиски. Матвей вошел в нее без защиты и несколькими сильными толчками довел до пика. Эйра захлебнулась в крике, выгибаясь дугой. А он кончил, выплескивая семя ей на живот. Довольный, как самец, пометивший свою самку. Запахом.

Не иначе, как урок боли пробудил в нем зверя…

Впрочем, Эйра казалась довольной и счастливой, как она и утверждала. Матвей все же сделал ей массаж, но уже дома, после совместного душа.

Вода не щипала кожу, хоть плечи и спину пекло так же сильно.

- Да нет там ничего, только гематомы, - сказала Эйра, заметив, как он вертится перед зеркалом, пытаясь рассмотреть спину. – Кожа не повреждена. У меня есть хорошее лекарство, к утру все пройдет. Только с обнаженным торсом ходить не советую.

- Почему? – тут же поинтересовался Матвей. – И вообще, почему не…

Он замялся, но Эйра верно его поняла.

- Чтобы сидел комфортно, - ехидно ответила она. – А торс не оголяй, чтобы вопросов ненужных не задавали.

- Да где я его оголять буду? – пробурчал он. – На работе, что ли?

- Бука, - упрекнула его Эйра. – Иди ко мне, пожалею.

Еще недавно Матвей, пожалуй, возмутился бы такому обращению. Однако теперь оно казалось ему естественным. Он перестал искать подвох в словах и поступках Эйры. Он доверил ей себя, после такого обижаться на искреннюю заботу невозможно.

Да и нравилось ему принимать эту ласку. Эйра осторожно втирала прохладный гель в воспаленную кожу, гладила по волосам, мурчала что-то тихо на ухо.

Но Матвей все же спросил о том, что его волновало. Следующим утром, после очередного семейного завтрака.

- Риша… Тебе понравилось?

- Шутишь?!

Она округлила глаза, определенно удивляясь вопросу. Но сразу поняла, о чем речь.

- Ну… Может, это не так здорово, как с настоящим… мазохистом?

- Укушу, - пообещала Эйра. – За сомнения. Во-первых, ты – настоящий. Уж не знаю, спало ли оно в тебе крепким сном, или это я спровоцировала… еще тогда, на море… Во-вторых, ты – мое личное чудо. Я даже скажу, почему. Один раз. Больше повторять не буду.

- Сразу будешь кусать на поражение? – усмехнулся Матвей.

- Молодец! Схватываешь на лету. Так вот… Ты чувственный. Твой низкий болевой порог – твоя изюминка. Поверь, нет особого кайфа пороть «бревно». Ты реагируешь так искренне, что меня охватывает сладкая дрожь от макушки до кончиков пальцев. И я уверена, что еще долго не почувствую голод.

- То есть, это будет нечасто?

- Посмотрим… От нас зависит, верно? И еще от того, подойдет ли детям твоя няня.

- И что, никаких наказаний?

- Тебе придется постараться, чтобы меня разозлить, - рассмеялась Эйра. – Лучше просто попроси, если захочешь. Договорились?

- Ла-а-адно… - протянул Матвей. – И ты тоже. Хорошо?

- У меня есть еще одна просьба. Нет, две.

- Хоть миллион, Риша.

- Тебе не понравятся обе. Первая… Если не можешь помириться с отцом, хотя бы скажи ему о детях. Не хочу, чтобы он узнал о них случайно. Не хочу неожиданностей.

- Да, я… собирался это сделать, - кивнул Матвей. – Правда, тебе лучше приготовиться… к неожиданностям. Хотя… возможно, он перепишет завещание.

- Завещание?

Если бы он мог, то стер бы это из памяти – своей, отца, мачехи… Но Эйра все равно узнает. И чем раньше…

- Папа решил оставить бизнес старшему внуку. Кто у нас старший? Василиса?

- На десять минут, - улыбнулась Эйра. – А ты, вроде, не рад?

- Да в гробу я видел это наследство! – вспылил Матвей. – Не нужно мне…

- Эй, тише, - осадила его Эйра. – Оно и не твое вовсе. А вдруг детям пригодится? Ты не пойми меня неправильно, мне оно тоже без надобности. Но это не повод для ссоры с отцом, как минимум.

- Да, согласен, - вздохнул он. – А вторая просьба?

- Если я когда-нибудь тебе разонравлюсь…

- Риша!

- А я предупреждала… Так вот, если это случится, не надо оставаться со мной из жалости.

Матвей сгреб Эйру в объятия.

- А доминатрикс можно пороть? – шепотом поинтересовался он.

- Даже не мечтай! – всхлипнула она.

Вот же дурочка… Сама придумала глупость, теперь глаза на мокром месте.

- Жаль, - продолжил дразнить ее Матвей. – Но я… выполню твою просьбу. Обе. И все последующие – тоже. С одним условием.

- Каким?

Эйра обвила руки вокруг его талии, стараясь не задевать верх спины.

- Ты выйдешь за меня замуж.

- Да.

- Да? – переспросил он.

- А ты думал, я откажусь?! – возмутилась Эйра.

- Нет, я уточняю. Дай руку.

Матвей достал кольцо. Он носил его в кармане уже давно, ждал подходящего случая. Романтичное предложение, увы, не для Эйры. Она проникнется моментом и начнет сомневаться, с нее станется. А вот так, застать врасплох… то, что надо. Это и запомнится обоим лучше, чем фейерверк под окном или полет на воздушном шаре. Хотя… и то, и другое еще можно устроить. У них вся жизнь впереди.

- Ты на работу не опоздаешь? – поинтересовалась Эйра, любуясь кольцом на пальце.

- Нет, я сегодня работаю дома. А у тебя какие планы?

- Съезжу в магазин, завтра же детей забираем.

- Позвони, когда будешь возвращаться. Спущусь, чтобы ты не таскала сумки.

Увы, мирным планам не суждено было сбыться. Матвей только начал чертеж, разметил лист ватмана, как зазвонил телефон.

- Привет, Лизок, - ответил он, взглянув на экран смартфона. – Как дела?

И почти сразу внутри все перевернулось. Лиза рыдала и почти не могла говорить.

- Да что случилось? Лиза… Лиза, успокойся. Я ничего не понимаю!

Видимо, он кричал громко, потому что в комнату заглянула Эйра.

- Папа… Виновата… Это я… Прости…

- Где Вадим? – наконец догадался спросить Матвей. – Дай ему…

До Вадима, видимо, тоже дошло, что Лиза ничего не может объяснить, потому как Матвей вдруг услышал его голос.

- Твой отец в больнице, - сообщил он. – Вроде бы инфаркт. Приедешь?

- Куда?!

- Я сброшу адрес в сообщении.

- Но… почему? Он же… был здоров?

- Похоже, нет. Лиза рассказала ему правду. О тебе… Все, прости, мне пора.

- Глупая девчонка… - прошептал Матвей, опуская руку с телефоном.

- Что такое?

Эйра подошла незаметно, и в ее голосе слышалась тревога.

- Отец в больнице. – Он провел ладонью по лицу, как будто смахивая невидимую паутину. – Я же просил ее молчать!

Эйра не колебалась ни секунды.

- Ты едешь? Я с тобой. Сама поведу машину.