Тайные мечты одинокой женщины

7. Крепкий орешек

Ошейник давил, мешая дышать: как будто ядовитая змея обернулась вокруг шеи. Матвей старался не думать о том, что добровольно отдал себя в рабство.

«Это временно, - стучало в голове. – Надо потерпеть. Это всего лишь игра».

Матвей понимал, почему Эйра не верит в то, что он – саб. Он и сам сомневался, что способен подчиниться, без разницы, мужчине или женщине. Но он должен, если хочет, чтобы Эйра воспринимала его всерьез.

«Зачем тебе это?» - спросила Чара, откликнувшаяся на его пост о поиске Эйры.

«Я обидел ее. И хочу извиниться», - ответил он тогда.

«Она мне нравится, я хочу ее понять», - пояснил он Яну, услышав аналогичный вопрос.

«Хочу разобраться, что со мной происходит», - сказал он Роберту, единственному другу, которому доверял.

Ответы разные, и каждый из них искренен, как и желание Матвея найти Эйру спустя два года после той памятной поездки на море.

Он был уверен, что забудет эту женщину максимум через неделю после порки, едва с зада сойдут синяки. Он вспоминал о ней весь учебный год, рисуя в конспектах ее профиль. Мысли о ней помогали ему выживать в армии, куда он попал по собственной воле.

Матвей часто задавался вопросом, откуда взялась эта одержимость Эйрой. Он поспорил на нее от скуки. А еще потому, что Робка сказал: «Вау!», заметив ее на террасе кафе.

Матвея Эйра тоже зацепила с первого взгляда. В тот момент он еще не осознал, чем. Ведь красивых девчонок – что рыб в море. Их даже ловить не надо, сами плывут в сети. Это потом, познакомившись с Эйрой ближе, он понял, что повелся на ее взгляд: уверенный, глубокий, спокойный.

На пари Матвей забил еще до того, как получил ремнем по заду. Однако и о серьезных отношениях с Эйрой не размышлял, просто наслаждался легким курортным романом. С ней было интересно, она умела слушать, рассказывать, объяснять. Рядом с ней Матвей чувствовал себя мужчиной, в котором ценят личность, а не размер кошелька.

И о порке не жалел, как ни странно. Жалел о том, что не смог расстаться с Эйрой по-хорошему. И что послушался и не стал трясти администратора, чтобы узнать ее адрес. Тогда он нашел бы ее намного раньше.

Что Эйра – доминатрикс, Матвей сообразил не сразу. Вернее, он не задумывался, откуда у нее навыки обращения с наручниками и ремнем. А потом случайно услышанный разговор натолкнул его на мысль, где искать Эйру.

Чара поверила ему, помогла. Однако предупредила, что Эйру не интересуют ванильные мальчики. Матвей осознавал, что на тематика он не тянет, но отступать, едва добившись цели, не собирался. Не упал же он в обморок от порки? Значит, вполне способен вынести и другие. И служение вполне подходит, угождать женщине не сложно.

Предчувствие не обмануло. Заявись Матвей к Эйре просто так, она не захотела бы его слушать. А план, придуманный Чарой и Каро, сработал. Он получил шанс, который ни за что не упустит.

Вот только Матвей не учел, что служить придется не Эйре, а другой госпоже – незнакомой и непонятной Доре, алчно облизывающей его взглядом. Ее ошейник душил, и от нехватки кислорода перед глазами плыли огненные круги.

- Ты совсем новичок? – поинтересовалась Дора, закрыв дверь в комнату привата. – У тебя это впервые?

Матвей, застывший столбом, кивнул.

- Похоже, я поспешила, - засмеялась она. – Надо было дождаться, когда тебя обучит кто-то другой.

Он испугался, решив, что его прогонят. Эйра никогда не поверит, что он саб!

- Я буду стараться, госпожа, - произнес он, облизнув пересохшие губы. – Что мне делать?

- Сними рубашку, - велела Дора. – Нет, разденься полностью.

- Я не хочу… заниматься сексом.

Брови Доры поползли вверх. Матвей и сам сообразил, что сморозил глупость, но поздно.

- Служение – десять из десяти, порка – семь из десяти, унижение – пять из десяти, - перечислила Дора пункты из его анкеты. – Все так, малыш?

- Д-да… - согласился Матвей.

- Да, госпожа! – рыкнула она. – Даже если ты ничего не умеешь, мог бы выучить элементарные правила приличия.

- Как будто есть учебник для пажей, - огрызнулся он.

- Ох, как все запущено, - покачала головой Дора. – Нет, малыш, я не намерена заниматься твоим обучением. Но урок преподам. Раздевайся. Полностью. Больше повторять не буду. За каждое лишнее слово – десять дополнительных ударов.

- Ударов…

Он заткнулся, не договорив. Дора расплылась в довольной улыбке.

- Вот видишь, какой ты сообразительный. Я еще не решила, что выберу для порки. Кстати, плюс десять. И да, малыш, ты в любой момент можешь меня остановить. Стоп-слово помнишь? Говори, не бойся. Эти слова лишними не будут.

- Красный, - выдавил Матвей. – Я помню… госпожа.

Стало немного легче. Выдержать порку проще, чем лизать пятки Доре. И ему удастся обмануть Эйру.

«Эйра не выносит ложь», - сказала Чара.

«Да, она ее чувствует, - добавила Каро. – Даже по телефону».

Ерунда. Он как-нибудь выкрутится. В конце концов, Эйра не бесчувственная! И сама лжет, когда притворяется, что ей все безразлично.

Рывком сняв трусы, Матвей снова застыл столбом.

- Взгляд опусти, - посоветовала Дора. – Дырку не прожжешь, а меня разозлишь. Уж больно он у тебя… наглый.

Она несколько раз обошла Матвея по кругу: медленно, очерчивая пальцем то плечи, то соски, то пупок. Ниже палец не опускался, и Матвей терпел, стиснув зубы. Нет худа без добра, теперь он точно знает, что не сможет подчиняться женщине. Возможно, только Эйре, но и то не факт. Вдруг все очарование исчезнет, стоит ей надеть латексный корсет?

Блять! Он вытерпит. Он должен вытерпеть ради гребаного разговора с Эйрой!

Зачем ему это?

Надо! И точка. Потом разберется…

- Иди сюда, малыш.

Что? Матвей хмуро уставился на Дору. И когда она успела поставить на середину комнаты стул? И что это разложено рядом со стулом на полу?

Дора села и дернула подошедшего Матвея за руку, укладывая его животом на колени.

Блять!

Он чуть не выругался вслух, но вовремя сдержался. Дора не выгонит его. И он не уйдет добровольно. Терпеть и изображать покорность!

Разговор с Эйрой стоит унизительной порки?

Дора погладила оттопыренные ягодицы, и Матвей вздрогнул от резкого болезненного шлепка.

Ерзать, пытаясь увернуться от ударов, он начал почти сразу. Рука у Доры тяжелая, и кожа горела, как будто на нее плеснули кипятком.

- Лежи смирно! – прикрикнула Дора.

Матвей старался, но получалось плохо. Стало еще хуже, когда Дора велела ему подать щетку для волос, лежащую на полу. От каждого удара темнело в глазах, и, чтобы не кричать, он закусил губу. Впиться зубами в предплечье не получилось, приходилось упираться руками в пол, чтобы не потерять равновесие.

Зачем ему это?!

К черту Эйру! К черту баб с извращенной психикой!

Стоп-слово – красный!

Когда Дора взяла в руки паддл, щетка для волос показалась Матвею детской игрушкой. Боль уже не накатывала волнами, она полыхала не только в ягодицах, но и во всем теле. Он не сдерживал стоны, и слезы градом катились из глаз.

И все же он терпел… ради Эйры. Он сам – извращенец и безумец.

Закончив порку, Дора позволила ему умыться в ванной комнате.

- На нижнего ты похож, как я на балерину, - сказала Дора. – Не уверена, что обучение может что-то исправить.

Включив воду и наклонившись над раковиной, Матвей ревел, как мальчишка. И не от боли, а от обиды. Даже если Дора не пожалуется на него Эйре, та спросит… и Дора скажет, что он не саб.

Все зря! Он проиграл пари…

Что-то теплое коснулось спины. Матвей дернулся и, обернувшись, увидел Эйру. От стыда мгновенно захотелось провалиться сквозь землю. Пусть он не выдержал испытание, но она не должна видеть его таким жалким!

- На, выпей. – Эйра протянула ему стакан с водой. – Это поможет.

Вода пахла то ли валерьянкой, то ли сердечным каплями. Матвей послушно осушил стакан, и дышать стало легче.

- Дай сюда… - Эйра потянулась к ошейнику и расстегнула пряжку. – Я сама верну его Доре.

Матвей всхлипнул, проведя рукой по шее.

- Все, все… Уже все, - произнесла Эйра и успокаивающе похлопала его по плечу. – Неважно, саб ты или нет. Я выслушаю тебя.

Как он решился обнять ее? Непонятно…

Эйра вздохнула, позволяя наглеть. И только спросила:

- Зачем тебе это?