Сыграй со мной в запретную игру

Родители встречают нас очень приветливо, практически хлебом-солью, как самых важных, долгожданных, любимых гостей.

— Ну, с моим отцом ты уже знаком, — напоминаю я Олегу, когда мы все вчетвером оказываемся в прихожей квартиры и мнемся поначалу неуверенно с ноги на ногу, не зная, как начать диалог: слишком уж неловкая ситуация.

— Точно, — кивает мужчина.

— А это моя мама, Маргарита Васильевна.

— Маргарита Васильевна и Василий Иванович, — улыбается Олег. — Забавное совпадение.

— Еще и я Евгения Васильевна, — хмыкаю я ему в тон.

— Приятно познакомиться, — Олег протягивает руку моей матери, и та с настороженностью, но все же пожимает ее, а потом обращается ко мне:

— Доченька, я так сильно соскучилась по тебе… — она тянется обнять меня, но я невольно делаю шаг в сторону: к такой близости я пока не готова, я больше не доверяю, мне нужно время, чтобы простить и научиться снова видеть в своих собственных родителях хорошее…

Мама не понимает этого, но положение спасает Олег: он первым притягивает меня к себе, обнимая за плечи, тем самым одновременно и лишая мою мать доступа, и обозначая наши с ним отношения. К слову, для меня это очень важно: чтобы родители соблюдали мои личные границы и понимали, что теперь в моей жизни есть мужчина.

Затем мы идем на кухню, где уже накрыт обеденный стол. Все очень вкусно, мы с Олегом наперебой хвалим сваренный мамой суп и жаркое, запеченное отцом в глиняных горшочках, но в остальном разговор почти не клеится. Оно и неудивительно: я не ждала иного. Нам с родителями потребуется немало времени, чтобы снова начать общаться доверительно и близко. Но начало положено — и я очень этому рада.

Неожиданно отец говорит:

— Я хотел бы вернуться на работу в ваш… клуб.

Обращается он явно не ко мне, а к Олегу, и Олег тут же переспрашивает:

— Что, Василий Иванович? В клуб… в смысле, электриком?

— Ну да, — мой папа кивает.

— Это очень плохая идея, — я качаю головой, а Олег между тем с явным интересом уточняет:

— Зачем вам это нужно?

— Я хочу получить второй шанс.

— Второй шанс для чего? — хмыкает мой мужчина.

— Понять, что это место не так ужасно…

— Нет, — отрезаю я как ножом, но Олег оказывается не так категоричен:

— Я посмотрю, что с этим можно сделать.

— Зачем?! — шиплю я недовольно.

— Почему бы и нет.

— Отойдем, поговорим?! — уже почти рычу я и тяну его за рукав из кухни в свою комнату. — Что ты творишь?! Зачем он нам в клубе?!

— Мы заключим с ним краткосрочный договор на полгода, — терпеливо объясняет мне Олег, пока я сверлю его взглядом. — Вызовем его за это время два-три раза, не больше, обещаю. Просто для него клуб и вся эта история — триггерная, болезненная тема, незакрытый гештальт. Пусть закроет.

— Психотерапевта из себя строишь? — фыркаю я.

— Немного, — он кивает, улыбается и целует меня в нос: — Вернемся на кухню? Твоя мама наверняка уже налила всем чай.

— Главное, чтобы они с отцом вернули мне ноутбук, — отвечаю я мрачно.

Ноутбук мне и вправду возвращают в конце вечера. Мама предлагает остаться жить с ними, но я отказываюсь: теперь мой дом — рядом с Олегом.

Между прочим, Олег и вправду решает вопрос с работой отца в клубе: еще через неделю с ним заключают договор и принимают в штат, а мне только остается надеяться, что никаких инцидентов с ним больше не произойдет.

Зато инцидент происходит со мной.

Вечером двадцатого июня я приезжаю в клуб по работе. Олег тем временем находится в бассейне, тренирует малолеток: так я шутливо-иронично называю девочек десяти-двенадцати лет, с которыми он занимается.

Мне нужно провести небольшую предметную фотосессию: администрация закупила несколько новых девайсов, их необходимо заснять на камеру и выложить фото на сайт, чтобы порадовать старых клиентов и привлечь новых, если получится. В качестве фона я собираюсь использовать алые шелковые простыни одной из свободных на сегодня игровых комнат, куда сразу и направляюсь, забрав у администратора пакет с игрушками.

Девайсы я вытряхиваю наружу, внимательно рассматриваю и раскладываю в порядке очереди на ткани. Щелкаю фотоаппаратом с разных сторон, поближе, подальше, со вспышкой и без нее, чтобы потом выбрать наиболее удачные ракурсы и кадры. Некоторые игрушки выкладываю по две или три вместе, если они образуют удачный ансамбль. Это занятие мне нравится: оно творческое, несмотря на свою монотонность, и довольно медитативное, что очень кстати после учебы, репетиторов и экзаменов.

В какой-то момент свет в игровой гаснет.

— Ой, — невольно говорю я вслух.

Потом щелкает дверной замок.

— Олег, в чем дело, блин? — улыбаюсь в темноту, уверенная на сто процентов, что это он пораньше закончил тренировку со своими девчонками, приехал в клуб, выяснил у Киры, в которой игровой я нахожусь, и пришел ко мне, чтобы сделать сюрприз и немного подразнить.

Так и есть. Через мгновение большие теплые руки ложатся мне на талию, а мужской пах с уже явной выпуклостью упирается мне в задницу.

— Что ты творишь? — шепчу я хрипло и возбужденно, откидывая голову ему на плечо. — Я же работаю…

Он ничего не отвечает — только скользит ловкими пальцами по моим бокам, животу и груди, жадно сминает сильными ладонями, кусает меня сзади в шею, заставляя таять и медленно растекаться в его крепких руках…

Я выпускаю из рук фотоаппарат и просто упираюсь ладонями в спинку кровати, отставляя задницу, позволяя своему любимому мужчине ласкать мои плечи, лопатки, поясницу, ягодицы… Он задирает мою футболку, пальцами выводя невидимый узор на моей подрагивающей от приятных ощущений спине. Расстегивает молнию на моих джинсах, спускает их по бедрам вниз, касается пальцами намокшей полоски трусиков между ног…

В этот момент я не выдерживаю, разворачиваясь к нему лицом, чтобы поцеловать в губы… и резко понимаю, что что-то не так.

Чужой запах.

Чужой силуэт в полумраке.

И гадкие чужие губы, пытающиеся поцеловать мои, но в этот момент я уже отталкиваю мужчину, чтобы в приступе паники схватить с постели свой телефон, разблокировать экран и быстро направить тусклый, но все-таки свет на лицо своего обманщика…

Это Жека!

Гребанный ублюдок!

Я мгновенно вспыхиваю пунцовым жаром от стыда и гнева, залепляю мужчине пощечину и громко рычу:

— Какого хуя происходит?! — но он, кажется, не слишком расстроен тем, что я его раскрыла… Он быстро выбивает смартфон из моих рук, так что тот с грохотом летит куда-то на пол, хватает меня за волосы, больно дергая на себя, а потом резко швыряет на постель. Не сумев удержать равновесие, я отлетаю к противоположной стене и ударяюсь головой: не так сильно, чтобы получить сотрясение, но все же достаточно ощутимо, чтобы на несколько секунд потерять концентрацию и ориентацию в пространстве, тем более что вокруг — темнота, в которой лишь слабо вырисовываются силуэты, подсвеченные тонкими полосками фиолетового неонового узора на стенах игровой комнаты.

— Ты что, изнасиловать меня собрался?! — хриплю я слабым голосом, потому что Жека забирается следом за мной в кровать и передавливает мне пальцами горло, а второй рукой принимается сдирать с меня джинсы.

— Не-е-ет, — протягивает ублюдок, и в его голосе я слышу какое-то лютое безумие… он и раньше казался мне неприятным, скользким типом, но такой откровенной наглости я от него не ожидала. — Ты ведь сама хочешь… признай это! Иначе зачем ты согласилась работать на меня?

— На тебя?! — я охреневаю от такой постановки вопроса. — Я работаю сама на себя! Ради денег, блять!

— Это не деньги, а копейки…

— Для школьнцы это деньги! — я как-то изворачиваюсь и умудряюсь врезать ему коленом по яйцам. Жека рычит от боли, но при этом сжимает мое горло еще крепче. Тогда я кусаю его за другую руку, впиваюсь зубами в кожу так сильно, как только могу… Ублюдок наконец отпускает меня и орет, не в силах сдержаться, а я ору вместе с ним, причем еще громче:

— Помогите! Помогите!

— Тут звукоизоляция, помнишь? — шипит Жека, но он уже потерял преимущество: я ударяю его кулаком в солнечное сплетение, зная, что это собьет ему дыхание, а потом спрыгиваю с кровати и бросаюсь к двери, молясь только о том, чтобы ключ был в замочной скважине…

Есть!

Я выскакиваю наружу и сразу попадаю в руки к нашему клубному администратору Кире, которая в этот момент шла мимо и чудом услышала мои крики. Она пыталась попасть в игровую — но та была заперта изнутри.

— Что случилось, боже, милая, что произошло?! — спрашивает она взволнованно, но тут из игровой следом за мной вываливается полуголый, взъерошенный, с бешеным взглядом Жека, и Кире сразу все становится ясно. Она загораживает меня своим телом и набрасывается на мужчину с яростью хищной птицы: — Ты охуел что ли совсем, сраный ублюдок?!

— Она сама хотела! — рычит Жека, понимая, что облажался.

— Идем, пожалуйста, идем отсюда, — я тяну девушку прочь, потому что не могу больше смотреть на эту мерзкую рожу. Мне хочется проблеваться и помыться, а потом позвонить Олегу и все рассказать…

Мне сейчас просто жизненно необходимы его объятия…

Жеку увольняют на следующий же день.

Олег подает на него несколько жалоб в разные инстанции: это сильно затруднит его попытки устроиться на другую работу.

Также Олег хочет подать на него в суд за попытку изнасилования, но я не уверена, что готова судиться с этим придурком и тратить свое драгоценное время и нервы на всю эту волокиту.

— Тогда я буду за ним наблюдать, — говорит Олег мрачно.

— Каким образом? — фыркаю я.

— Поверь, у меня есть контакты и связи…

Я киваю. Я охотно верю.

К слову, новым администратором клубного сайта назначают меня, и моя зарплата резко поднимается в полтора раза. А самое приятное — что эту деятельность можно будет легко сочетать с учебой в академии МЧС, а в дальнейшем — и с основной работой спасателем… надеюсь.

Зато Олег из клуба уходит. Он и так-то в последнее время проводил мало сессий, и все — без проникновения, — а теперь и вовсе хочет посвятить себя нормальным отношениям и тренерской деятельности. Я одобряю: БДСМ-мастером все равно не будешь работать всю жизнь, а вот тренером — запросто.

Двадцать пятого июня у меня состоится школьный выпускной (со сногсшибательным сексом прямо на заднем сидении автомобиля, между прочим!), а сразу после, в начале июля, я поступаю в академию Министерства Чрезвычайных Ситуаций, как и мечтала последние несколько лет.

Олег поздравляет меня с гордостью и любовью, родители — без особого энтузиазма, впрочем, но уже и без попыток впарить собственные «правильные» понятия о моем будущем.

Если честно, я совершенно счастлива и собираюсь посвятить профессии спасателя всю свою жизнь.

Ну а пока впереди мое последнее свободное и беззаботное лето, и я собираюсь провести его так, чтобы запомнить на всю жизнь.

Вместе со своим любимым мужчиной, конечно.

Конец