Танго втроем + бонус

– Да-да, я знаю, каково тебе, – говорю я.

Голая, избитая, я стою над ним и понимаю, чётко знаю, что его нужно убить. Но Бог мой, как это оказывается страшно. Просто взять и воткнуть нож в беспомощного человека. Я ни разу ни кому не делала больно физически. И сейчас наверное просто расплачусь и позволю им убить меня. Но тут я вспоминаю о Даньке и моя решимость возвращается.

– Ты этого не сделаешь!

В глазах Вадима паника. Но я сделаю. Вот уже поднимаю руку.

– Покричишь для меня? – спрашиваю я. – Как я для тебя кричала.

И втыкаю нож. В грудь. Он входит с неохотой, несмотря на то, что отменно заточён. Застревает внутри, я вытягиваю его с противным хлюпающим звуком. Дырочка такая маленькая, такая не серьёзная. Она его не убьёт. Я плачу от страха и вонзаю нож ещё раз. И ещё. А Вадим все не умирает. Смотрит на меня мутными глазами, скребет пальцами по бетону, ломая ногти.

– Умри уже! Умирай! – кричу сквозь слёзы.

Из дырок сделанных мной течёт кровь, но её так мало. Пожалуй из меня за все эти дни вытекло больше. Я отбрасываю нож в сторону. Хватаюсь руками за горло Вадима. Оно толстое - мои пальцы едва смыкаются. Зажмуриваю глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. И давлю, что есть сил. Он хочет жить, очень. Конечно, умирать - это совсем не то, что убивать самому. Это больно и страшно. Поднимает руки - представляю, каких усилий это ему стоило, хватает меня, пытаясь разжать мои пальцы. Но их словно судорогой свело, я бы сама, пожалуй, сейчас не смогла бы разжать. Пульс под моими ладонями бешеный и хаотичный. Толчки сильные. А потом они становятся все реже и слабее. Когда они исчезают совсем, я выжидаю ещё несколько секунд, заставляю досчитать себя до тридцати. Открываю пальцы от его горла, стряхиваю с себя его руки, отползаю в сторону и вырубаюсь.