Измена. Убей меня

— Сонь, что-то случилось?

— Случилось, ты сбежала.

Так и не повернулась ко мне. С сумкой в руках по кругу обхожу опасливо диван. Да это просто моя сестра! Совсем параноик уже. Перепуганная, расстроенная.

— Сонь, не переживай, всё хорошо.

Наконец посмотрела в лицо.

— Ты зачем сбежала?

Сажусь рядом.

— Не нужен мне доктор, тем более этот. Я в полном порядке.

— Он сказал, запущенное в детстве с годами прогрессирует. Дина! Я не хочу чтобы ты закончила как бабушка! Я боюсь!

Обнимаю крепко сестру.

— Обещаю, не закончу как бабушка. Всё хорошо. Всё закончилось. Вообще всё.

— Ты странная последние дни. Даже истеричкой ноющей более нормальной казалась.

— Ты просто привыкла, — смеюсь.

У неё вытягивается лицо.

— Нормальнее, чем сейчас я, никого нет. Клянусь!

Хотелось верить убедила. Может и себя заодно. По комнате из угла в угол, лев запертый в клетке, хвостом ток не стегаю по стенам. Это мои догадки, нужны доказательства, а то подозрительно складывается четко дважды два. В голове телефон Заруцкого, ключ к ответам.

Неделю мы кружили вокруг да около, я изображала кокетку и не подпускала к себе близко. Нервничал и злился, слышала активно общался с неизвестным объектом. Женщина, уверенно скажу. Но отношения связывают не интимного характера. А черноволосая стерва бьётся в истерике. Потираю виски, откладываю цепочку на комод, кулон не сниму, а два украшения перебор. Прячу талисман под платье, в вырезе только шнурок видно. К платью не подходит, да и плевать.

В который раз осматриваю фигуру обтянутую бирюзовым нарядом. Платье до колена из нежнейшего кружева. Раскошелила Заруцкого, сам напросился. Потрясающе сидит, подчёркивая достоинства, спереди скромный вырез, на спине наоборот. Закапает слюнями, когда увидит меня в нём. Сегодня сложно будет отбиться от настойчивых приставаний. Да и устала изображать дурочку. Многое изменилось, одно лишь осталось, я до сих пор ощущаю тягу к нему. Найду способ избавиться, не успела изучить все бабушкины записи, а уж разобраться в тонкостях тем более. На это пол жизни надо.

Сегодня у Заруцкого важный корпоратив, явка обязательна. Я удостоена чести, быть приглашённой. Звонит. Сбрасываю и пишу сообщение:

"Выхожу."

Знаю, бесит, меня тоже не мало раздражает. Спускаюсь. Соня с Федей смотрят фильм.

— Эй, телекоманы, вернусь неизвестно когда, я с Заруцким.

Угукнули не отрывая глаз от телевизора. Накинув пальто спешу. Сердце бьётся, предчувствует беду. Заученный поцелуй при встрече, глаза заблестели, осматривает жадно. Скромно улыбаюсь, пытаясь бороться с нервами. Ничего, сейчас шампанского накачу, отпустит. Скоро видимо точно понадобится сообщество анонимных алкоголиков. Хм, в нашей стране такие существуют? Или только наркологички? Задумалась, пропустила, что говорил.

— Дин... Опять в облаках.

Морщусь от дыма, либо он бросит курить, либо я его брошу.

— Нервничаю.

— Помойму мне нервничать надо. Чую сегодня будет весело.

— Ты о чём?

— О тебе любимая, о тебе.

Все нам улыбаются, меня сканируют, стремятся скорее поздороваться и познакомиться. Коснуться лишний раз. Я устала улыбаться, и вздрагивать. Хочется себе табличку — руками не трогать. Заруцкий старается не отлипать от меня и отбирает второй бокал шампанского. Усмехаюсь про себя, беру новый, пока его дёргает начальство. Успеваю опустошить до того, как рассаживают за столы. Снова губы растягивать выказывая вежливость.

Заруцкий в сторонке со здоровым мужиком, оба лицом ко мне и не сводят глаз. Не, теперь точно не допью, отставляю. И смотрю на них в ответ. Рядом на столе его телефон пищит сообщением. Только владелец отворачивается, спускаю себе на колени и ввожу пароль, в точку. Сразу выскакивает диалог с неизвестной мадам Мэри. На фото взрослая женщина, но не старая. Пролистываю вверх и сердце, трепыхнувшись, падает в желудок, жаром опалило с ног до головы, слегка потряхивает. Он скинул мои фото, пишет свежие. Ещё прокручиваю вверх, сворачиваю, блокирую и на стол. Залпом осушаю бокал, потихонечку дышу. На меня ведут серьёзные работы, он паникует, что сейчас не видит результату, предъявляет, обещала добить меня. Добить... Поставить на колени перед ним... Добиться послушания собаки...

Не могу сидеть, вскакиваю, ищу туалет. Одно дело подозрения и другое знать наверняка, на мне приворот. Говорит люблю и ломает... Так больно, многое становится на свои места, проясняется. Он даже не представляет, что я пережила. Прикладываю холодные ладони к щекам, пылают, румянец как с мороза.

Отдышавшись возвращаюсь, ищу его глазами, и натыкаюсь на потрясающую картину. Уже знакомая брюнетка обжимается, хорошо, слишком близко стоит, шепчутся склоняясь друг к другу и смеются. Убиваю взглядом, а образы ослепляют чёткостью. Захлебываюсь понимаем, Заруцкий знает насколько эта девка хочет с ним быть, как смотрит, дышит... И я. Деньги их связывают, завязано на бабках, не только. Его глушит уязвлённое самолюбие, он прекрасно понимает, заставляет меня и принуждает, желает обладать полностью, без остатка, а я по доброй воле с ним не останусь и возможно никогда не связалась бы. За счёт неё самоутверждается, подлечивается. Морщусь, она в это время замечает меня и сначала меняется в лице, затем натягивает фальшивую улыбку.

Стремительно несусь, перед глазами образы, не хочу знать, а уже знаю. Не желаю подробностей, а они есть. Заруцкий оборвавшись на полуслове, выпрямляется, готов шагнуть на встречу, не успевает. Размахнувшись бью звонко по лицу, отшатнулся, глаза вспыхивают злобой, лицо искажено. Подождите не закончила, разворачиваюсь к трусливой дуре наотмашь швыряю бокал из её рук.

Чувствую, кружится голова наплывами, во мне настолько сильно клокочет, что невозможно справиться. Голоса, шум, сливаются воедино, никого не слышу. Лечу на волю к выходу, гости расступаются. Вырвавшись дышу, жадно ледяным осенним воздухом, боль накопленная за долгое время сжимается в шарик и разлетается осколками по внутренностям, царапается слегка ощутимо и отступает совсем.

Ухожу от ресторана, от страданий, от Заруцкого. Ты меня ещё попомнишь, когда вернётся во сто кратном размере. Почувствуешь на своей шкуре, какого быть на моём месте.