Поцелуй небо

19. Роуз Кэллоуэй

Лили: Я не смогу прийти. Мне очень, очень, очень жаль! Просто убедись, что никаких лилий не будет, хорошо? И помни, что твой вкус мне нравится больше, чем мамин. СПАСИБО!

Я получаю это сообщение, как только приезжаю к флористу, чтобы выбрать цветочные композиции для свадьбы.

Мама: Четыре месяца и два дня.

Это похоже на обратный отсчет до Апокалипсиса.

Я отвечаю сестре, что все в порядке. По крайней мере, на этот раз она не придумала глупого оправдания. Её «боли в животе» за последний месяц были больше связаны со страхом встретиться лицом к лицу с нашей осуждающей матерью.

Лили прошла долгий путь: сначала мама ее игнорировала, а затем попросила не раздвигать ноги. Наносить светло-розовый блеск для губ (в те редкие дни, когда Лили красится). Причесывать волосы, чтобы они не выглядели, словно после секса.

Мама ее высмеивает. И мы с сестрой знаем, что это не из-за отсутствия любви к нам, а из-за необходимости защищать репутацию семьи.

Я быстро оглядываю цветочный магазин. Бретт сегодня следует за мной повсюду со своей камерой, ловко избегая покупателей, чтобы в кадре была только я. Я приехала на двадцать минут пораньше, чтобы выбрать то, что мне понравится, тогда моей маме будет сложнее навязать мне свое мнение.

Для начала я выбираю розовые и бежевые розы для центральных украшений. Я с нетерпением жду, пока флорист продемонстрирует композицию. И замечаю, что из цветов торчит мишура.

— Попроще, — настаиваю я. — Только цветы. Мы расположим их в один длинный ряд вдоль стола. Никаких отдельно стоящих ваз, все должно выглядеть как один расширенный центральный элемент, — я оглядываюсь и замечаю стол с белыми розами. — Эти для букета. И мы можем обернуть стебли жемчугом, — я не уверена, понравится ли это Лили, но на данный момент, очевидно, что ее это не заботит.

Ее единственной просьбой за последние два месяца было никаких лилий. В остальных случаях я все выбираю вслепую.

Пока я жду маму, то решаю зайти в Твиттер и нажать #PoPhilly. Появляется список твитов.

@RaderBull595 : Девчонки Кэллоуэй горячие, но та высокая — такая сучка. Хотя, я бы трахнул Лилс.

@TVDFan70008 : Вы видели, как Ло смотрит на Лили? *обморок*

@thefieryheart : Строю алтарь для Райка и Дэйзи!

@RealityXbites4 : Я обожаааю это шоу!! #КомандаСкотта

@SlightlySpoiled : Не могу дождаться, когда Роуз бросит Коннора. Сожги его член! #пожалуйста

Чудесно.

Отзывы о шоу намного лучше, чем мы все ожидали. Несмотря на то, что нас называют «сквернословящими, богатыми и тщеславными», большинство статей отмечает, что мы настоящие. За то, что мы не пытаемся играть на камеру. Дэйзи делает отрыжку, Лили случайно оставляет сексуальные комментарии, а я угрожаю кастрировать мужчин. Некоторым людям мы нравимся как раз из-за наших недостатков. Другие же все еще высмеивают нас и наше шоу. Но я стараюсь не позволять этим комментариям беспокоить меня.

Невозможно понравиться всем.

@Fashion4Goddesses : Только что получила свое платье от Calloway Couture! Оно великолепно!

Мое сердце переполняется радостью от этого твита. Вскоре после выхода в эфир первого эпизода шоу, мои продажи взлетели до небес. И они продолжают расти в геометрической прогрессии с выходом каждого нового эпизода. Даже у «Fizzle» произошел резкий скачок продаж. Надеюсь, этот успех продлится долго.

Звенит дверной колокольчик, и я быстро убираю телефон в сумочку. Моя мать входит с таким видом, словно она только что купила весь этот магазин. Она задирает нос при виде вазы с наполовину увядшими маргаритками.

— Ты рано, — говорю я ей. Если быть точным, то она приехала на десять минут раньше.

— Ты тоже, — отвечает она. — Где твоя сестра?

— Она не приедет, — я не использую оправдание про боли в животе, потому что я слишком часто это говорила. Вместо этого я пытаюсь быть честной. — Ей не нравится, как ты с ней разговариваешь.

— У Лили есть свой собственный голос, — огрызается моя мать. — Если ей не нравится, как я с ней разговариваю, то пусть скажет мне об этом сама.

Я молчу. Я не говорю ей, что с ней не так-то просто разговаривать, и для этого требуется много практики и навыков — что даже я после общения с ней чувствую себя более нервной и взвинченной.

— Я уже выбрала цветы, — говорю я ей.

Она, кажется, не удивлена.

— Значит, нам придется решить, какие цветы мы оставим — мои или твои, потому что я уже позвонила и договорилась о композициях сегодня утром.

Ну, конечно. Она надменно подходит к витрине, где стоят белые и оранжевые лилии, перевязанные бирюзовой лентой.

— Она же просила — никаких лилий, — говорю я сердито. — Я уже десять миллионов раз тебе это говорила, — проблема не только в этом, но и в цвете: оранжевый и бирюзовый. Серьезно? Может быть, для Дэйзи они бы подошли, но Лили более... сдержанная.

Моя мать раздраженно вздыхает и касается жемчужного ожерелья у себя на шее. Это ее сигнал. Когда она особенно напряжена или раздражена, то прикасается к этим жемчужинам, как к четкам, словно молится Святому Отцу, чтобы ее конфликтная дочь стала послушной и спокойной.

— Что не так с лилиями? — спрашивает моя мать. — Дочь Оливии Барнс украсила ими свою свадьбу, и все смотрелось просто великолепно.

— Ее зовут Лили[11], — говорю я. — Ей этот каламбур не кажется таким забавным, как тебе. И если она увидит повсюду лилии, то расстроится.

Не говоря уже о том, что почти каждую неделю мы получаем букеты лилий и письма по почте от поклонников шоу. От мужчин, которые фантазируют о моей сексуально-зависимой сестре. У нее эти цветы ассоциируются с грязными вещами.

— Я уже заказала их, так что ты хочешь, чтобы я сделала? — говорит она. — Я же не могу просто взять и все отменить, верно?

— Можешь.

— Я не понимаю, почему ты так бесишься из-за этих цветов.

Я стою на своем.

— Я знаю Лили лучше, чем ты, — напоминаю я ей. — Мы должны удовлетворить одну единственную просьбу, которую она выразила.

Моя мама бормочет что-то похожее на «она даже не пришла, чтобы озвучить ее самостоятельно». Ее глаза бегают по комнате, прежде чем она снова вздыхает.

— Какой у тебя альтернативный вариант?

Я показываю ей белые и розовые розы, которые выбрала ранее.

Она бросает на меня взгляд.

— Не заказывай цветы под себя, Роуз[12].

Мои губы сжимаются в тонкую линию, а ноздри расширяются.

— Мое имя и цветы — не синонимы, мама.

У Поппи, моей старшей сестры, никогда не было проблем в общении с нашей мамой. Большую часть времени она просто соглашается с ней, чтобы избежать скандалов. Так же, как и Дэйзи.

Я же не могу согласиться с кем-то, кто, как я знаю, неправ, независимо от того, является ли этот человек моей матерью или нет. Не помню, когда последний раз у меня хватало смелости сказать ей «нет». Но она все еще не понимает, что мое мнение тоже имеет значение, потому что я уже не ребенок. Мне двадцать три года. Может, она до сих пор видит во мне маленькую девочку, прячущуюся у нее за спиной на танцевальных концертах и тянущуюся к ней за советом о других девочках в школе, но сейчас я взрослая.

Я ценю ее советы, правда, но я также имею полное право не соглашаться с ними. Но это вызывает только споры и скандалы. Никто из нас не может выиграть, если мы находимся в одинаковом положении.

Мама, прищурившись, смотрит на розы. Я вспоминаю совет Дэйзи, который она мне дала, когда я не могла заставить маму перестать со мной спорить.

— Скажи ей, что любишь ее, — сказала она. — Это всегда срабатывает, когда я чего-то хочу.

Я пробую этот прием.

— Я люблю тебя, мам…

— О, даже не начинай, Роуз. Я не слышала от тебя этих слов уже лет пять.

Полагаю, она права. Поскольку я редко проявляю привязанность к своей матери, то вполне логично, что «Я люблю тебя» от Дэйзи кажется более искренним.

Она поворачивается на каблуках, и ее глаза встречаются с моими. В них нет и намека на нежность.

— Можешь отменить мой заказ, — говорит она. — Но я еще не закончила обсуждать цветы или центральную композицию. Видит бог, мы обе можем найти что-нибудь получше лебедей изо льда.

Я пытаюсь улыбнуться.

— Звучит неплохо.

— Как дела у Дэйзи? — спрашивает она.

— Хорошо, — я не вдаюсь в подробности. Она достаточно часто общается с Дэйзи. Всякий раз, когда моя сестра разговаривает по телефону, обычно она говорит именно с мамой. И я не имею права удерживать Дэйзи рядом с собой после окончания реалити-шоу. Я ничего не могу сделать, кроме как подождать, пока Дэйзи станет старше, чтобы посмотреть, захочет ли она жить с нами и немного дистанцироваться от матери. Чтобы, наконец, получить свободу, которую, она так сильно хочет. Это будет долгое ожидание, но я готова его вытерпеть.

— Хорошо, — кивает она.

Я делаю паузу, ожидая ее следующего вопроса, но он так и не следует.

— Ты забыла о своей другой дочери.

— Лили уже двадцать один год, — опровергает она. — Она лежит в постели, которую сама себе постелила.

Мне не следовало ничего говорить.

— Как ты можешь планировать ее свадьбу, если все еще злишься на нее из-за скандала? — спрашиваю я с отвращением.

— Потому что эта свадьба — единственное, что способно вернуть ее репутацию и стереть клеймо, которое она поставила на имени Кэллоуэй. Это важнее моей злости. Поэтому свадьба должна быть идеальной.

Она окидывает меня взглядом, как бы напоминая, что сделать эту свадьбу идеальной — моя работа.

— Нам нужно определиться с местом проведения мероприятия к выходным. Я пришлю тебе лучшие варианты, которые нашла. Поэтому будь на связи.

Она натянуто и жестко обнимает меня, прежде чем покинуть магазин. Оставляя меня в еще более подавленном состоянии, чем раньше.

Так много дерьма еще нужно сделать. Например, спланировать девичник. Я бы наняла стриптизеров, но для лечащейся от сексуальной зависимости невесты это не самый лучший вариант. Думаю, что Лили и Ло в любом случае хотят устроить совместный мальчишник и девичник.

Когда я выхожу из магазина и подхожу к своему Эскалейд, припаркованному у обочины, я снова начинаю думать о случившемся с Коннором. О его пальце. Душе. Любви.

Лорен может и верит, что Коннор в конце концов уйдет от меня, но той ночью, на вечеринке по случаю показа реалити-шоу, я поняла, насколько сильно я ему доверяю. Как хорошо я его знаю. Ло во многом был не прав, и мне это известно только потому, что Коннор позволил мне увидеть больше, чем пару аспектов его жизни.

Неважно произносит Коннор это или нет, но он любит меня достаточно, чтобы впустить в свою жизнь больше, чем наполовину. И я знаю, что мне пора сделать то же самое, но на другом уровне.

Я достаю свой телефон и быстро отправляю сообщение Коннору:

Роуз: Принеси вино сегодня вечером.

Поскольку Ло не пьет, мы стараемся не держать алкоголь в пределах его видимости, поэтому у меня в спальне есть сундук, в котором мы храним нашу заначку. Я делаю паузу, чтобы обдумать свой выбор алкоголя. Вино? Мне, наверное, понадобится что-нибудь покрепче.