Бывшая под елку

Глава 2

Вдыхая холодный воздух через нос, я набираю ход, раздраженный на самого себя за то, что не остановил Сашу. Знал ведь, что ничем хорошим эта поездка к Игогошеньке не кончится. Но разве ее остановишь?

Спустя двадцать минут пути сквозь плотную стену метели я едва различаю красный свет габаритов и понемногу сбавляю скорость.

А когда различаю скрюченный силуэт около машины, заметенный снегом, не сразу узнаю в нем дрожащую Сашу. Какого, блядь, хрена?

Глушу снегоход и, спрыгнув, срываюсь в сторону ходячего снеговика, который едва передвигает своими тонкими ножками в мою сторону.

— Т-Тим-мур… — жалобный стон.

Ловлю ослабевшее тело и быстро отряхиваю Сашу от снега, после чего закидываю ее на плечо и накрываю рукой задницу, сверкающую из-под тонкой ткани платья. Черт, она как ледышка.

— Твою мать, Шурик, — едва ли не рычу я, испытывая желание и прибить, и одновременно пожалеть ее. — Я же просил тебя сидеть в машине и не высовывать нос, — ворчу, шагая к снегоходу с замерзшим грузом на плече. — Какого хрена ты выперлась из своего спичечного коробка? На улице мороз, а ты светишь тут своим богатством!

Ставлю ее осторожно на землю и проверяю, сможет ли она удержаться в вертикальном положении без моей помощи, прежде чем открываю багажник и достаю обмундирование.

Опускаюсь перед ней на колено и, посмотрев на нее выжидающе снизу вверх, подставляю одну штанину, чтобы она сунула туда свою стройную ногу в блядском сапоге. И только сейчас замечаю, что на ней чулки. Пиздец. В минус тридцать.

— Саня, блядь, — цежу сквозь зубы, помогая ей опереться о мое плечо, чтобы натянуть вторую штанину. — А чего ты с горки не покаталась? Или ангелов снежных не поделала? Рейтузы как раз по погоде. Ажурные. С вентиляцией. Как Дед Мороз прописал.

— Х-хват-тит, Б-бе-л-лов…

Встряхиваю ее, как маленького ребенка, натягивая огромные для нее штаны до груди. Затем вытираю лицо рукавом и, опершись о колено, поднимаю голову:

— Ты мне лучше скажи, чего тебе в машине не сиделось?

— Я… — клацает зубами. — Я п-а-поп-пи-исать хотела. — Порыв ветра обрывает дрожащий голос Саши, и я встаю, чтобы притянуть бедовую к груди. Она цепляется за рукава моего пуховика, обжигая шею своим горячим дыханием. — Я в-вылезла… а д-дверь… зах-хлопнулась.

Запрокидываю голову и беззвучно усмехаюсь, но Саша чувствует это по моим дрожащим от смеха плечам.

— Ну хоть пописала? — выдыхаю сдавленно, глядя в непроглядное небо.

Зараза издает мычащий звук и бьет меня кулаком по плечу. Правда, удар такой слабый, что я едва его ощущаю.

Снова отстраняю Сашу от себя и беру куртку, но сначала вручаю ей шапку и рукавицы, одну из которых она роняет в снег.

Наклоняюсь, чтобы поднять, но улавливаю какое-то движение и едва успеваю поймать заваливающуюся на меня Сашу. Прижимаю покрепче к себе и, запрокинув ей голову, смотрю в остекленевшие от холода глаза.

— О-оу, хочешь согреться старым проверенным способом? — отшучиваюсь я напряженно, возвращая нас в вертикальное положение.

Но она не успевает ответить мне, потому что я уже ловко упаковываю ее в куртку в два раза больше нее самой, прямо поверх шубы. Шурик что-то там бубнит, — надеюсь, признание в любви, а не ее типичные проклятья, — но я пропускаю все мимо ушей, когда натягиваю на нее шапку, а сверху два капюшона.

Пока она возится с варежками, я подхватываю ее на руки и усаживаю на снегоход спиной к рулю и лицом к себе.

Только в целях согревания. Не садить же мне этого снежного ежика лицом к ветру и снегу?

В этот момент в моем кармане начинает вибрировать телефон. По дороге сюда он уже оповещал меня о нетерпеливом абоненте, но было не до этого. Сейчас, когда Саша уже как минимум тепло упакована, я все же достаю мобильный. Блядь. Ден. Первое желание — сбросить звонок, но потом я думаю, что это может быть что-то по поводу Женьки, и отвечаю.

— Сукин ты сын, Белый! — раздается рычание на другом конце провода. — Какого хера ты не сказал, что она блондинка⁈

Прикрываю глаза и медленно втягиваю носом воздух. Сказал бы ему правду, и хрен бы он помог мне.

— Сюрприз, блядь.

— Ты сказал, что я весело проведу ночь. Если ты хотел, чтобы мой член блеванул, у тебя, мать твою, получилось.

Сжав телефон так, что корпус издает треск, отхожу на два шага в сторону и цежу сквозь зубы.

— Ден, мне насрать, что ты будешь с ней делать. Главное, убери ее из моего дома до до того, как я приеду с женой.

— Бывшей, — поправляет этот мудак.

— Надеюсь, она изнасилует твой протестантский член и заставит его блевать радугой. Может, тогда ты станешь добрее. Кстати, ее зовут Марина.

Он сыплет в меня очередными проклятиями, но я замечаю, как Саша снова заваливается на бок, поэтому сбрасываю звонок и быстро шагаю к ней.

— Не спать, — грубо растираю ей спину и плечи, пока ее уставшие глаза не находят мои. — Слушай меня, поняла?

Она кивает как болванчик, и я запрыгиваю на снегоход, сам притягивая ее к себе, прежде чем проворачиваю ключ зажигания и газую.

— Держись крепче, Шурик.

Операция Ы по спасению бывшей начинается.