Предрассветные миражи

— Угу.

А про себя я подумала, что только наивный может полагать, что Кристина не засунет свой нос туда, куда ей не велят его совать.

— Она все-таки сделала это. И теперь опять заварится каша, и, если я не смогу ее остановить, она нарвется на крупные неприятности. Намного более крупные, чём в Папуа. В России с такими любопытными быстро справляются.

Все это я уже знала. То, что Кристина выяснила насчет роли Бельченко и Ливанова, она мне успела рассказать. Рассказала и о том, что виделась с Андреем. Только, по ее словам, он струсил и не хочет шумихи, не хочет конфликта с властями, даже если это сыграет ему на руку.

— Но ведь ее статья будет тебе на руку? — сказала я.

— И ты туда же! Вы что все, сговорились? Не понимаете, что происходит? Ведь ясное дело, что в МИДе знали обо всем с самого начала, им удобно сделать меня виноватым, все эти возмущения об утечке информации — фарс чистой воды. Конечно, они не ожидали, что Ливанов так использует Кристину, но не знать, откуда ноги растут, они не могли.

— Чего же они ждали от тебя?

— Молчания и послушания. Поэтому я особо и не испугался. Ничего плохого они бы мне не сделали, просто попеняли бы, попугали, но потом закрыли на все глаза. А теперь Кристина со своим правдолюбием собирается писать очередную статью!

— Ну и пусть пишет. Тебе-то что? На этот раз тебя ни в чем не обвинят.

— Женя, ты тормозишь или притворяешься?

— Торможу, конечно, — с готовностью ответила я. На Андрюху я никогда не обижалась.

— Бельченко и заинтересованные власти сожрут Кристину с потрохами. Неужели не понятно? Никто не даст ей выложить всю правду в прессе.

— А может, ты преувеличиваешь?

— Да они уже на нее выходили. Уже!

— А что Кристина?

— Рвется в бой. Говорит, она — не я, на полпути не будет останавливаться. И меня якобы хочет защитить

— А мне она сказала, что повременит, если они не будут трогать тебя.

— Что? Значит, ты обо всем знаешь?

Тут он вскипел:

— И чего ради я тут распинаюсь? Дурака из меня делаешь? Не могла сразу сказать?

— Ну, Андрюха, успокойся. Тебе же надо выговориться!

— И что еще она тебе сказала? Небось, что я трус и подонок, а она — благородная дева, борец за справедливость, спасающая утопающего идиота?

— Ну, положим, дева из нее с ребенком-то уже никакая, но в остальном…

— Женя!

— Шучу, шучу. Остынь. В общем, она сказала, что не будет ничего писать. Но торг идет на твою судьбу. За ее молчание она потребовала твою безопасность.

Андрей уселся прямо на пол студии.

— Значит, они уже вышли на нее. Опять я опоздал, — пробормотал он.

— Они вышли бы на нее в любом случае, и ты это понимаешь. Так что не вини себя.

— Она в опасности. От нее так просто не отстанут.

Андрей недооценивал Кристину. Всегда рассуждая о ней как о безголовой журналистке, он не видел ее силы. Сила эта проходила стальным стержнем сквозь все ее поступки. В те дни мне довелось довольно много общаться с Кристиной, и я поражалась ее отношению к жизни. Стремясь взять от жизни максимум, она при этом никогда не позволяла себе переступать ради этого через чьи-то головы. Узнав, что ее статья может нанести вред Андрею, она ринулась искать и нашла истинных виновников. Ее пытались запугать. Я не стала рассказывать этого Андрюхе, не то бы он точно дров наломал. Но она предусмотрела и это. Отправила весь имеющийся материал знакомому адвокату в Швейцарию. В случае если с Кристиной или членами ее семьи что-то случилось бы, адвокат должен передать материалы в прессу. Так что Кристина постаралась обезопасить себя.

Мой брат, как всегда, не удосужился поговорить ни с ней, ни со своим начальством как следует, а сделал собственные выводы, имеющие весьма сомнительное отношение к реальности. Правда, он попытался еще надавить на Кристину, чтобы она впредь подальше держалась от всей этой истории, но получил такой твердый и мощный отпор, что больше на эту тему не заговаривал. Он заявил мне, что, раз Кристина такая упрямая, пусть делает что хочет. Больше он ее, мол, вытаскивать из передряг не собирается…