Восьмая нота Джокера. Книга 1

Глава 32

Просыпаться этим утром тревожно.

Не знаю, что беспокоит больше – чужая спальня или наличие на моей талии чьей-то горячей руки с шаловливыми пальцами, пробегающими по голой коже, но это точно придаёт бодрости.

Распахивая глаза, я почти сразу вспоминаю события вечера, и как тут оказалась, так что конечность опознаю так же быстро, как моя тревога сменяется возмущением.

─ Царёв, ты что творишь, нечисть?

Рука спускается всё ниже, на бедро, будто её хозяин ничего не слышит. Скользит по резинке кружева, дразнит, вынуждая меня вспыхивать. Под одеялом Ян так тесно ко мне прижат, что это на грани приличия, и все его твёрдые мышцы я хорошо чувствую, особенно одну.

Это всё ведь должно меня пугать, так?

─ Да ты ещё на это подсядешь, Мими. Я тебе гарантирую, ─ обещает, чуть надавливая сквозь бельё, и я больше не могу тут разлёживаться.

Быстро выбираюсь из нагретой нашим теплом кровати под хитрым взглядом истинного демоняки, одёргивая его футболку, а этот развалился весь взъерошенный и улыбчивый, что злится даже не получается.

На электронных часах пять утра.

Мне пора уходить, и Царёв это знает, поэтому специально берёт свои брошенные мной с вечера штаны, помахивая ими – мол, забери их сначала, а потом иди, куда собиралась.

─ Хочешь своими голыми прелестями перед соседями сверкать?

─ Отдай, ─ перемещаюсь в его сторону, потому что я сначала делаю, а уже потом думаю, тем более, едва проснувшись.

Пытаюсь отжать у него штаны, и конечно же оказываюсь лежащей на этом самодовольном гоблине. Его нахальству нет предела, и мне начинает казаться, что его попросту послали, чтобы испортить мне карму, потому что убийство – это ведь плохо.

─ Знаешь, Мишань, все маленькие дети знают одно волшебное слово, ─ сжимая мои ягодицы, рассуждает он, не давая дёрнуться, и я слышу, как его сердце громко стучит в груди. ─ И если скажешь его, отдам их тебе, так и быть.

─ Ты труп!

─ Неправильно, ─ прижимает к себе и целует.

Задирает на мне футболку, осторожно проходясь ладонями по спине, а целует так, будто больше не будет и шанса. Я не понимаю, как это со мной всё время срабатывает, только Царёв явно знает какой-то секрет, как заставить меня замолчать. Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Отрываюсь от него первая, замечая на груди Яна ту самую подвеску, которую сделала для Джокера, и это в очередной раз напоминает, кто передо мной, и кому я так запросто позволяю себя касаться.

─ Мы с тобой враги, ясно тебе? ─ тяжело дышу.

Кивает, внимательно разглядывая моё лицо, но я вижу блеск в его глазах, и вот он говорит мне, что нифига Царёву не ясно.

─ Значит, в школе мне продолжать делать вид, что я тебя на дух не переношу? ─ заправляет прядь волос мне за ухо, так и не отпустив.

─ Именно так, ─ киваю тоже, а у самой опять бабочки-мутанты в животе летают.

─ Таких врагов у меня ещё не было, ─ улыбается, и я пытаюсь сорвать украшение с его шеи, только его пальцы слишком быстрые.

─ Это не твоё.

─ Моё. И вот это всё тоже моё, ─ снова сжимает меня пониже спины, а я почти заставляю себя выпутаться из паутины его рук и тела.

─ Утешай себя этой мыслью.

Хватаю штаны и прямо на месте одеваюсь, пока Царёв тискает котёнка, уже давно забравшегося на кровать.

─ Когда жадный дракон внутри меня что-то замечает, это навсегда становится его собственностью, Мими, ─ даёт понять, вперив в меня свои разноцветные глаза. ─ Помочь тебе?

Я реально тону в его спортивках, но это не та проблема, о которой стоит переживать.

─ Если хочешь помочь, лучше найди человека, который может разобраться с составом снотворного моей мамы и не сообщить об этом Аристарху, ─ выпаливаю на одном дыхании, забыв, что не собиралась втягивать его ни во что, но он тут же хватается за эту возможность.

─ А что мне за это будет?

─ Забудь.

Отойдя в сторону, забираю свои вещи, не слыша, как со спины опять подбирается враг, заключая меня в надёжные объятия, и на этот раз мне совсем не хочется из них выбираться.

─ Я разберусь, Миш, ─ уже другим тоном обещает Ян, потираясь своей щекой о мою. ─ У тебя с собой лекарства?

Как ни странно, с собой. Злосчастная таблетка валяется в клатче, и я достаю её, передавая Яну, который ещё какое-то время рассматривает взятый пакетик. Потом отпускает меня, давая передышку от своей убойной энергетики, а затем мне на плечи ложится куртка.

─ Надень. На улице дубак.

─ Спасибо.

Между нами что-то явно меняется, и дело вовсе не в его отношении ко мне. Просто это словно в воздухе повисает, но я не могу размечтаться настолько, чтобы поверить, будто Ян испытывает ко мне что-то. Это ведь странно… Я странная. Слишком сложная, слишком поломанная, чтобы хоть кто-то был способен заметить во мне нечто большее.

─ Надеюсь, тебя не поймают, ─ желает мне напоследок, держа за пальцы. ─ Но я хочу, чтобы ты знала, что если этот ублюдок ещё раз поднимет на тебя руку, я не спрошу – просто сделаю то, что считаю нужным.

Ничего не отвечаю – знаю, что именно так он и сделает, а остановить я не смогу.

Пару секунд позволяю себе побыть рядом, а позже в его одежде и огромных кроссовках крадусь в дом через выход на кухне, и мне никто не встречается на пути. Я спокойно возвращаюсь в комнату, пряча вещи Царёва глубоко в шкаф, чтобы никто не нашёл, и отправляюсь досыпать. Надо бы забраться в душ, но запах блондина так прочно осел на коже, что не хочется его смывать.

И плевать, что я ощущаю этот дурацкий трепет из-за своего «врага».

Начались каникулы, и об этом никто не узнает.

* * *

По пробуждению меня ждёт сюрприз. В друзьях прибавилось столько людей, что в первый миг, когда вижу это, пугаюсь. Это потом уже, когда мозг просыпается, доходит причина такой внезапной популярности, но всё равно никого не хочу принимать. Я знаю, что как только сделаю это, начнутся расспросы о Джокере. Меня будут пытать, откуда я его знаю, кто он в реальной жизни, кто мы друг другу, и всё такое прочее, так что нет.

Вместо этого вспоминаю, что надо бы ему написать.

«Мне очень понравилось твоё выступление. Спасибо».

«Это тебе спасибо, девочка-вдохновение. Ты дала мне жизнь».

Наверное, так фениксы и восстают из мёртвых. Ещё вчера я думала, что мне конец, но всего пара слов – и вот я снова могу почти свободно дышать.

Поразительно…

Впрочем, это не единственный сюрприз на сегодня.

Мама дома, и стоит нам только встретиться на кухне, где она мирно печёт печеньки, чего уже сто лет не делала, я врастаю в пол, не зная, стоит ли вернуться к себе или делать вид, что её здесь нет.

─ А почему ты встала так поздно? ─ сверяется со своими часами. ─ Разве не готовишься к поездке?

─ Какой?

─ А ты не собиралась со всеми на экскурсию? Мы же уже деньги сдали. Передумала?

Она опять разговаривает так, словно всё хорошо, и не было того жуткого эпизода, а вот я лично просто не успеваю за такими крутыми виражами. Ну так же не бывает!

─ Я думала… Ты не разрешишь, ─ всё, что могу произнести.

─ С чего ты взяла, что я запрещу тебе это? Да и Аристарх одобрил – он едет в качестве сопровождающего родителя.

А это ещё с чего и зачем? Хотя, ясно зачем – чтобы за мной присматривать, а то не дай боженька опять с ненавистным Царёвым спутаюсь.

─ То есть, я могу поехать?

─ Конечно можешь, Миш. Только если тебе что-то нужно купить, съезди сама, ладно?

─ Ага…

Я окончательно перестаю понимать происходящее, но одно уже знаю наверняка – я никому не позволю сделать из меня сумасшедшую.

Даже если сама уже себе не доверяю.

* * *

─ Она специально поехала, чтобы с ним поближе быть, ─ злится Ника, высматривая Константина Евгеньевича, попавшего в крепкие лапы нашей молодой, но слишком настойчивой англичанки.

Несколько дней в компании сумасшедших подростков, которые пару раз уже довели её до истерики на уроках? Да запросто – лишь бы быть рядом с мужчиной её мечты, и плевать этой женщине, что её общество нервирует нашу подругу, едва не отправившуюся на тот свет.

Тая рассказала по большому секрету, что у Ники обнаружились большие проблемы с сердцем, и та дрянь, которую добавил мне в напиток Абрамов, спровоцировала приступ. Я до сих пор не могла поверить в его поступок, ощущая за собой вину, но девчонки быстро убедили, что я не в ответе за чужой идиотизм.

─ Мне бы твои проблемы, ─ вздыхаю, делая очередное фото, стараясь не искать взглядом Царёва, явно специально мозолящего глаза Аристарху.

Хорошо, хоть мама лично отвезла нас к школе, и мне не пришлось оставаться с этим чудовищем наедине. Зато в автобусе я не могла сосредоточится на поездке, находясь под постоянным наблюдением, словно заключённая – он не спускал с меня глаз, как коршун.

─ Не злись, тебе же врач сказал не нервничать, ─ хмурится Тая. ─ Он ведь её не обнимает – сама к нему ползёт, ты глянь.

─ Не хочу, ─ только и фыркает блондинка, но мы-то знаем, как переживает.

Мы с девчонками фоткаемся при любой возможности. Разбушевавшиеся парни, почуявшие некоторую свободу, бегают везде, как малые дети, не собираясь слушать гида, очень живо рассказывающего про достопримечательности – им интереснее музей водки, и как быстрее туда добраться.

Что я поняла из этой трёхдневной поездки, уже подходящей к концу?

Пригород Питера – очень красив, особенно вот так, осенью, когда деревья ещё в цвету, и даже солнце решает расщедриться, показавшись из-за серых туч.

Мне бы однажды хотелось купить какую-нибудь из этих старых усадеб и жить тут вдали от суеты с кучей живности…

Моя мания преследования здесь только возросла.

А ещё наш класс – самый недружный на свете. Каждый сам за себя, что, в принципе, понятно, только от этого совсем не чувствуешь себя в своей тарелке – не о таком я мечтала, когда возвращалась в школу.

Но я благодарна за то, что Ника с Таей встретились на моём пути. Ещё бы не ощущать этого удушающего чувства, будто на моей шее стягивают удавку – было бы просто прекрасно.

«Где вы остановились? Хочу кое-что тебе передать», ─ прилетает очередной привет.

Связь в этом месте с большими перебоями, так что я торможу, чтобы написать адрес гостиницы, и сама оглядываясь по сторонам, словно Джокер может быть здесь. На самом деле, он всего лишь упомянул, что будет поблизости, когда у нас зашёл разговор об этой поездке.

Пока печатаю ответ, отчим о чём-то серьёзно разговаривает с классным, не видя, как Ян на меня смотрит, буквально сжирая. У меня от такого взгляда всё горит и плавится, но Царёву всё равно, если кто-то вроде Лики заметит его интерес – его совсем не волнует, как она злится, препарируя меня глазами. И, тем более, не волнует чьё-либо ещё внимание. Кроме моего.

─ Так, народ, возвращаемся! Скоро темнеть начнёт, а я не собираюсь вылавливать вас по одному! ─ собирает нас учитель, но моя паранойя говорит, что мы могли бы и подольше тут побродить. Что такого ему сказал Аристарх?

─ Наконец-то…

─ Задолбала эта природа – хоть бы шашлыки забабахали!

─ Надо было на поход соглашаться.

Все шумно начинают загружаться в автобус. Проталкиваясь мимо, баскетболисты обсуждают, что надо устроить вечеринку, пока мы здесь и споить пару ботаников, чтобы потом было чем их шантажировать, но я не обращаю на них внимания, хотя в другой день точно вмешалась бы.