Отравленное сердце

Дидре

Дом Андерсонов словно вымер. Артур, владелец красивого поместья, работал банковским управляющим. Его дети учились в колледже Крик. Только Фрида лежала на диване в гостиной, которую я хотела бы обойти за версту. Я не могла выносить эту женщину даже в здоровом состоянии.

Я развернула тряпку над чугунным ведром и принялась вытирать плитку, все еще чувствуя отзвуки силы, пульсирующей во мне. Она с трудом помещалась в моих конечностях. Наверное, мне требовалась неделька-другая сна, чтобы восстановиться. Или сто лет.

Мой взгляд скользнул к рукам. Они были изранены и поцарапаны после драки в пещере Спар. Глубоко вздохнув, я оторвала от тряпки один палец за другим. Медленно они переместились к краю подола моего платья. Хотя темная ранила меня давно, рука все еще дрожала. Рэйвен смогла вылечить ногу, но шрамы от букв, которые осколок, управляемый психокинезом, вырезал на моей коже, остались. Выпуклые и белые, они волочились по пухлому бедру. С моих губ слетело хныканье, когда я посмотрела на свою ногу.

ДОЧЬ ШЛЮХИ

Слезы потекли по щекам. Я рывком одернула цветочную ткань вниз и прижала руку ко рту, пытаясь подавить рыдания, как вдруг заметила движение в другом конце прихожей. Стройная фигура Фриды появилась в дверном проеме, ведущем в гостиную. Ее рыжие волосы ниспадали до талии, но сегодня они не блестели, а казались тонкими и тусклыми. Привлекательное лицо Фриды было бледным, под глазами красовались глубокие фиолетовые тени. Шелковый халат, ноги заправлены в такие же элегантные панталоны. Кусочек обнаженной кожи, который виднелся на лодыжках этой женщины, был испещрен толстыми прожилками ядовито-зеленого цвета. Они пульсировали, и все это было моих рук дело. Это было моей… Ошибкой.

Внезапно в моей голове прозвучал голос: глубокий и темный, грубый и холодный. Он был мне совершенно незнаком, но слова… клянусь богами!

Ты такая же, как я, Дидре Гринблад. Ты – чудовище.

Я была так напугана, что ахнула и ударилась локтем о ведро с водой. Оно загремело.

– Прошу прощения! Я не хотела вас будить.

Губы Фриды не двигались. Она смотрела на меня пустым взглядом сверху вниз, вяло моргая.

– Что это у тебя на ноге?

Я озадаченно посмотрела на нее. Шрамы давно уже скрылись под моим платьем.

– Ч-что, простите?

– Я слышала твои мысли до самой гостиной.

Сердце бешено колотилось.

– Мне… мне не хочется об этом говорить.

Я была такой дурой! Если и дальше оставаться такой невнимательной к тому, кто бродит в моей голове, это может принести куда больше проблем, нежели просто обнажить мои шрамы. Если бы выяснилось, что Арчи… и мои силы…

Небеса. Одна только мысль об этом вызывала у меня тошноту.

Фрида плотнее закуталась в халат, прислонилась к дверному косяку и вздохнула. Я избегала ее взгляда, но даже краем глаза уловила усталость женщины.

– Я не виню тебя.

Мое сердце остановилось.

– Что, простите?

– Из-за этого демона. – Она безрадостно рассмеялась. – Правда, он чуть не разорвал меня на части, и целители смогут только постепенно удалить следы его яда, но все же… – Она повернула голову в мою сторону. – Я не виню тебя, Дидре.

Я застыла на месте.

– Боюсь, я не понимаю…

– О, Дидре, перестань. – Тон ее голоса звучал так, будто Фрида говорила с малышом. – Мы оба знаем, что ты вызвала это существо.

Теперь я все-таки подняла глаза и в ужасе уставилась на Фриду. На ее губах появился намек на улыбку.

– Это неправда. – Мой голос звучал слабо. – У меня нет сил. Полк проверил меня. Я…

Фрида прервала меня щелчком языка.

– Оставь эти игры, Дидре. Я знаю правду. – Она сделала короткую паузу. – Всегда знала. Ты не рохля.

Рохлями называли самых слабых в наших рядах. Тех, у кого почти не было сил, или азлатов, которые были очень плохи в обращении с ними.

– Это… – Во мне роились мысли, ни одной осязаемой, все пребывало в диком хаосе. Как это было возможно? – Я…

Фрида собиралась ответить, но у нее начался приступ кашля. Внезапно она сплюнула зеленую слизь. Липкая и вязкая, она приземлилась на плитку. Я вскочила, но Фрида только махнула рукой.

– Не о чем беспокоиться. Целители сказали, что это начнется, когда яд будет покидать организм.

Яд, который я создала. И Фрида это знала.

Как вкопанная я стояла в прихожей, дрожа всем телом, в то время как мое сердце сумасшедше трепыхалось в груди.

Когда Фрида снова набрала побольше воздуха, она посмотрела на меня. Я не могла понять выражения ее лица, но в одном не сомневалась: враждебности, с которой она относилась ко мне раньше, сейчас не было.

– Я не могу тебе помочь, Дидре. Знаю, ты хочешь знать, но я не могу тебе этого сказать.

– П-почему нет?

Фрида опустила взгляд. Я уже думала, что она не ответит, но тут Андерсон внезапно подняла руку. Когда я узнала длинную красную линию, идущую от локтевого сгиба к запястью, у меня перехватило дыхание.

– Божественная клятва, – выдохнула я. Как завороженная я уставилась на рваную отметину на коже Фриды. Никогда в своей жизни я не встречала носителя знака Союза.

Фрида поджала губы, наблюдая за мной.

– Тебе лучше отказаться от своих поисков.

Значит, она знала?.. О боги. Мой подбородок начал дрожать.

– Я не могу.

– Ну… – Привлекательная азлатка откинула волосы назад и отошла от дверной арки. – Тогда ты будешь страдать.

Я сделала глубокий вдох. Слезы застилали взор.

– А что насчет моих способностей?

Фрида склонила голову.

– А что с ними?

– Как… как мне взять их под контроль?

Прошла целая вечность, прежде чем она ответила.

– Я не могу тебе этого сказать.

– Почему нет?

Тень скользнула по ее лицу.

– Это принесет гибель всем нам.

С этими словами она повернулась. Надежда, которая зародилась во мне, угасла сама собой. Но как только Фрида собралась закрыть за собой дверь, она снова обернулась. Ее взгляд впился в мой.

– Поговори с Тираэлем. До меня дошли слухи, что он якшается с существами тьмы. – Она колебалась. – Возможно, он знает кого-то, кто мог бы тебе помочь. – Фрида нахмурилась. – При условии что он не убьет тебя, как только ты попадешься ему на глаза.

Ее последняя фраза вонзилась в мой живот, как острый кинжал. Она знала это. Она знала, что я вонзила кинжал в сердце Тираэля. Так же как и Арчи. Насколько глупой я была, предполагая, что смогу обмануть их всех?

Глупая, глупая, глупая.

Фрида одарила меня горько-сладкой улыбкой и сказала:

– Вытри яд с пола, прежде чем уйдешь.

Затем она закрыла за собой дверь. Щелчок замка стал подобием печати на моменте, свидетелем которого я только что стала: одна из самых ненавистных людей в моей жизни знала обо мне больше, чем я сама.