Германское подполье в 1942—1944 годах

Глава 6. Абвер

Разведывательная служба является идеальным инструментом для заговора. Выполняя секретные приказы, ее члены могут ездить как по всей стране, так и за границу, и никто не станет задавать вопросов. Каждый лист бумаги в ее папках: имена сотрудников, расход средств, связи и даже контакты с врагом — являются государственной тайной. Даже гестапо не могло сунуть свой нос в дела абвера, пока Гиммлер не прибрал его к рукам. А это ему удалось сделать только в конце 1943 года.

Управление военной разведки при ОКВ (Верховное командование вермахта), занимавшееся шпионажем и контрразведкой в интересах германских вооруженных сил, получило название абвер. Но абвер, что по-немецки означает «отражать, отвращать», был далеко не только оборонительной организацией. Абвер, безусловно, выполнял множество агрессивных функций. Многие годы он существовал отдельно от различных разведывательных и шпионских организаций нацистской партии, таких как гестапо и печально известная служба безопасности — СД, которая, в конце концов, влилась в Главное управление имперской безопасности (Reichssicherheitshauptamt), имевшее собственную службу внешней разведки. До тех пор, пока абвер не попал «под крыло» Гиммлера, между ним, партийными разведывательными службами и СД существовало постоянное соперничество.

Помимо других вещей в обязанности абвера входила координация действий пятой колонны, которая способствовала немецким военным операциям, и диверсантов, занимавшихся шпионажем и диверсиями в тылу противника. Всем хорошо известно, что немцы без колебаний одевали своих агентов в форму врага, чтобы создать хаос на территории противника. Кроме того, в подчинении абвера была знаменитая Бранденбургская дивизия, состоявшая преимущественно из шпионов, десантников и диверсантов, которую постоянно использовали, преимущественно на Восточном фронте.

Но некоторые из ключевых фигур абвера намеренно фальсифицировали доклады, предназначенные для Гитлера, препятствовали самым важным и злокозненным планам фюрера, спасали от гестапо его врагов, прикрывали и оказывали помощь заговорщикам, стремившимся убить Гитлера и свергнуть нацистов. Вопрос: почему?

Есть два ответа на этот вопрос. Во-первых, абвер набирали частично из молодых служащих, адвокатов, бизнесменов и землевладельцев, многие из которых по своему характеру и идеологии были антифашистами. Второй ответ заключался в сложной личности и таланте руководителя абвера, адмирала Вильгельма Канариса.

Загадка этого странного человека не разгадана по сей день, а разведка союзников по-прежнему продолжает искать дневники Канариса. Предполагается, что в них содержатся важные тайны истории Третьего рейха. Немцы по-прежнему распространяют слухи о том, что на самом деле Канарис жив. По моему мнению, подобные слухи опровергнуты показаниями офицера датской разведки Ганса Лундинга, который сидел в соседней с адмиралом камере в концентрационном лагере Флоссенбург. Он заявил, что ночью 7 апреля 1945 года Канариса раздели и повесили в тюремном дворе. Эту информацию подтвердил Шлабрендорф, который сидел в этой тюрьме в апреле того же года. Охранник рассказал ему, что Канариса повесили по особому приказу Гиммлера. В то же самое время был казнен заместитель Канариса в абвере генерал Остер. В эти последние дни войны нацисты уничтожали всех живых свидетелей и все документальные свидетельства своих преступлений.

Адмирал Канарис происходил из семьи служащих и торговцев из района Мозель и Саар, а его отец служил управляющим на небольшой шахте. У Канариса были греческие корни, но семья жила в Германии уже несколько столетий и стала совершенно немецкой, чуть ли не до шовинизма.

Во время Первой мировой войны Канарис служил капитан-лейтенантом германского флота и был интернирован в Южной Африке. Ему удалось бежать в Испанию, переодевшись кочегаром. В Мадриде военный атташе Германии завербовал Канариса в качестве агента, и он впервые ощутил вкус работы под прикрытием.

После войны Канарис стал членом нелегальной организации «Черный рейхсвер» и принимал активное участие в тайном перевооружении Германии. Он курировал и прикрывал строительство немецких подводных лодок в Голландии, Финляндии и Испании. За эту деятельность он подвергался жесткой критике со стороны левых партий. Национализм сделал его противником Веймарской республики. Нацисты относились к нему хорошо. В 1935 году он стал главой абвера.

За пределами Германии адмирала Канариса всегда считали очень опасным человеком. Тем не менее он терпел и прикрывал заговорщиков-антинацистов внутри абвера, а иногда и содействовал им. Его секретная служба функционировала хорошо и снабжала Гитлера ценной информацией. При этом Гитлера обеспечивали информацией, окрашенной так, как хотел Канарис. Например, он последовательно подчеркивал трудности, с которыми столкнется Германия при вторжении в Испанию, и способствовал тому, что Гитлер отказался от этой попытки. И еще он был непримиримым врагом Гиммлера. Однако Канарис не присоединился к заговору лично.

Один из его друзей и близких соратников, генерал-майор Эрвин Лахузен, австриец из венской секретной службы, рассказал международному трибуналу в Нюрнберге, что Канарис ненавидел «Гитлера, его систему и в особенности его методы. Канарис так описывал свое отношение: „Нам не удалось предотвратить эту агрессивную войну. Эта война означает конец Германии и наш собственный конец, и как таковая она является бедствием и катастрофой огромного масштаба. Однако еще большим бедствием, чем эта катастрофа, стала бы победа Гитлера“».

Потом Лахузен рассказал о дневнике, который, по его словам, исправно вел Канарис, «чтобы когда-нибудь рассказать Германии и всему миру обо всех грехах людей, направлявших в это время судьбу Германии».

В Берлине осенью 1945 года я обнаружил, как мне казалось, верные ключи к местонахождению бумаг Канариса. Как мне сказали, изначально туда входили следующие документы: дневник; хронологический список нацистских преступлений начиная с 1933 года, подготовленный Хансом фон Донаньи; картотека нацистских лидеров с указанием совершенных ими преступлений; меморандум о государственном перевороте, подготовленный Беком, Гёрделером и Донаньи; записи о процессе по делу генерала фон Фрича; меморандум о переговорах между Ватиканом и группой заговорщиков Бека — Гёрделера.

Эти бумаги хранились под контролем абвера в сейфе, находившемся в его штаб-квартире в Цоссене, недалеко от Берлина. Позднее оказалось, что некоторые бумаги были зарыты вблизи охотничьего домика в Ганновере, который, как мне поначалу представлялось, я смогу найти. К несчастью, человек, которому в 1944 году доверили закапывать эти документы, отказался позволить кому-то другому сопровождать его. Через несколько месяцев, после 20 июля, он был казнен, так и не передав свой секрет никому из тех, кто выжил. По сведениям, полученным после войны во время допросов одного из пленных немцев, стало известно, что документы, оставленные в Цоссене, были обнаружены гестапо и под личным присмотром Эрнста Кальтенбруннера, ставшего преемником Гейдриха на посту главы СД, перевезены в тирольский замок Шлосс-Миттерзилль, где их сожгли один за другим. Пленный заявил, что среди уничтоженных документов был дневник Канариса (целиком), а также документы о переговорах в Ватикане и записи о деле Фрича. Сегодня я убежден, что бесценный дневник Канариса, как и другие записи, утрачен безвозвратно.

Но те части, которые в дневник Канариса были внесены Лахузеном, удалось найти. Выкопанные из какого-то тайного места, рассыпающиеся и выцветшие, они были бережно восстановлены и представлены на Нюрнбергском процессе. По этим бумагам Лахузену удалось воссоздать историю некоторых попыток Канариса расстроить планы Гитлера.

Согласно Лахузену, адмирал Канарис пытался убедить Гитлера отказаться от политики уничтожения населения в Польше, а затем в России и протестовал против нарушения законов ведения войны в отношении пленных. Зимой 1940 года он отказался выполнять приказ об убийстве генерала Максима Вейгана, находившегося в то время в Северной Африке. Когда генерал Анри Жиро при содействии разведки французского подполья бежал из тюрьмы в Кёнигштайне, Кейтель настаивал, чтобы люди Канариса его убили. Канарис ничего не сделал, а когда Кейтель спросил его об этом, Канарис ответил, что Гейдрих из СД уже подготовил это убийство. Это была неправда, но вместе с тем вполне безопасная отговорка, поскольку Гейдрих погиб в чешской Лидице через день после побега Жиро.

В ходе дачи показаний в Нюрнберге Лахузен сделал одну очень существенную ремарку. Верхушка абвера, включая полковника Пикенброка, одного из ближайших коллег Канариса, обсуждала, что делать с приказом об убийстве Жиро. Как утверждал Лахузен, Пикенброк взял слово и сказал: «Настало время, чтобы Кейтель передал Гитлеру, своему Гитлеру, что военная разведка абвера не организация для совершения убийств, как СД и СС». Канарис так и сказал Кейтелю и, по словам Лахузена, в ответ сообщил своим товарищам, что абвер оставят в покое и не станут привлекать к убийствам.

Маленький Грек — прозвище Канариса из-за его левантинской внешности — был невысоким худощавым человеком, клубком вибрирующих нервов. Он был ненасытным читателем, но не любил бумажной работы и бюрократии. Больше всего его интересовала человеческая природа и контроль над ней, не важно, какими способами. Он был пессимистом, фаталистом и мистиком и пришел к выводу, что не должен пытаться слишком сильно вмешиваться в ход истории. Канарис предвидел ужасный конец германской нации, но не желал лично предпринимать активных действий, чтобы предотвратить его. Как сказал Ганс Гизевиус: «Мучаясь чувством вины, он считал, что этот конец всего лишь расплата за преступления нацистов». Возможно, Канарис чувствовал себя виноватым и в том, что выступал против Веймарской республики и, таким образом, способствовал приходу Гитлера к власти. Он возлагал надежды на реакционеров и милитаристов, но теперь по их делам понял, кто они такие.

В дневнике Кесселя представлен следующий портрет Канариса:

«Гибкий, хитрый и чувствительный. Глубоко интересовавшийся внешнеполитическими событиями и всегда очень хорошо информированный; идеальный шеф для Deuxieme Bureau[7]. Но, кроме того, добрый человек, использовавший любую возможность, чтобы спасти жертву от гестапо. У нас, молодых людей, он всегда вызывал особый интерес. Он сочетал ненависть к нацистам с прирожденной страстью к интриге и, где бы ни затевался заговор, всегда был в курсе… и всегда причастен. Вместе с тем, по мнению некоторых моих друзей, у него, как у профессионала, были свои недостатки, и прежде всего недостаток серьезности, позволявший ему не связывать себя, а жонглировать различными возможностями».

Генерал Гальдер считал его принадлежащим «к тому сорту людей, от которых вы многое узнаете; людей, контактирующих с теми, с кем вы не хотели бы встречаться на людях». А некий возмущенный сотрудник гестапо говорил одному из тех немногих, кто выжил после путча: «Он всем им втирал очки: Гейдриху, Гиммлеру, Кейтелю, Риббентропу и даже фюреру».