Седьмое небо

Глава 22.

Дорога в Семипятничное шла почти сплошь по тракту. Пейзаж разнообразием не жаловал: репейники, крапива, свежесмётанные стожки сена, лениво пасущиеся коровы и вертлявые, брехливые собаки. Тракт вилял из стороны в сторону, огибая холмы и озера, припорашивая вездесущей пылью из-под колес проезжающих телег и повозок обочины.

«Глядите-ка, что это там вдалеке?» – вдруг озабоченно спросил дед Богдан.

Навстречу им по тракту неслось облако пыли. Вскоре стали слышны скрип колес и тяжелое сопенье, точно в пыли пряталось стадо разъяренных быков.

«Привал,» – скомандовал невидимый зычный голос. Туча пыли неохотно замедлила движение, притормозила и рассыпалась по обочинам возками. В каждом из них лежала на боку огромная деревянная бочка, а вместо лошадей были впряжены люди.

«Что же это такое творится?» – обомлел дед Богдан и обратился с вопросом к ближайшему мужику. –«Кто вы такие, позвольте полюбопытствовать? За что такое вам наказание?»

Мужик в ответ ожег компанию сердитым взглядом, будто плетью, и молча повернулся спиной.

«Да это ж сердитые,»– зашептал Аристарх. – «На них испокон веку воду возят.»

«И долго ли?»

«Пока не подобреют.»

«А, ну этому грубияну еще долго лямку тянуть,» – сделал вывод дед Богдан.

Ноги сами несли путешественников вперед по тракту, но ровно до того момента, пока не пришла пора пойти налево. Народная тропа, ведущая в село Семипятничное, поросла быльем. Трава, местами достигавшая пояса, сильно затрудняла продвижение. Чувствовалось, что здесь давно не ходят люди, не ездят груженые товаром телеги, не подпрыгивают на ухабах лаковые коляски. Значит, дела в Семипятничном совсем пришли в упадок. Заросшая тропа вилась по окраинам полей, утыканных свежей порослью сосенок, перепрыгивала по камням сонные ручьи, прорезала насквозь прозрачные березовые рощи и мрачные ельники.

Как спутники умудрились заблудиться в трех соснах, они и сами не поняли. Казалось бы, вот она тропа, еще минуту назад была видна. Как вдруг вокруг только темные стволы с отмершими нижними ветвями, а под ногами толстый слой побуревшей хвои и шишек, в котором ноги тонули по щиколотку.

Заблудиться в лесу – дело нехитрое. Каждый приличных размеров лес полон заблудших овец и блудных сыновей. И если заблудшие овцы и не подозревают о том, что потерялись, пока не попадутся на зуб волку, то блудные сыновья всеми силами стремятся найтись. И всегда находятся. Обычно они просто бредут куда глаза глядят и держат ушки на макушке.

Поэтому путешественники, не падая духом, решили остановиться на ночлег и подождать, пока на них кто-нибудь не наткнется.

Ночной костер в сосновом бору, почти лишенном подлеска, был виден издалека. Как только отблески огня заиграли меж темных стволов, а над костром забулькала каша в котелке, из темноты вынырнула и осторожно приблизилась к огню косматая фигура.

«Доброго здоровьичка, странники,» – внимательно оглядел она компанию. – «А я чую дымком потянуло. Ну думаю, нет дыма без огня, а огня без каши. Дозвольте скоротать ночь у вашего костерка.»

Мужик был не то, чтобы здоров, но угрюм, волосат и давно не чесан.

«Клим Кологрив,» – отрекомендовался он, присаживаясь к костру. – «Мастер на все руки. Могу ручки позолотить или нагреть, сидеть сложа руки или на руках носить, могу умыть руки, да и запачкать их не боюсь, могу взять что хочешь голыми руками или протянуть руку помощи.»

«Не тот ли Вы Клим Кологрив, который недавно потерял паршивую овцу?» – оживился Аристарх.

«Он самый,» – сокрушенно кивнул гость. – «Так и не нашлась, бедолага.»

«Надеетесь в здешнем лесу ее отыскать?» – не унимался Аристарх. – «Так это напрасно. По лесам только заблудшие овцы бродят. Советую махнуть на эту затею рукой.»

«Да я уж и махнул,» – уверил Клим Кологрив. – «Другим делом промышляю.»

«Каким же, позвольте полюбопытствовать?» – заинтересовался дед Богдан, раскладывая кашу в свою и не в свою тарелки.

«Несу ахинею,» – гордо известил новый знакомец. – «Заморская диковина. Пользуется большим спросом. Цельный мешок на продажу имею. Не интересуетесь?»

«Нам без надобности,» – протянул гостю отрезанный ломоть хлеба Иван.

«Да что же это я?» – засуетился Клим. – «У меня калач тертый к чаю имеется. Вон какой пышный, да мягкий. По утру в селе купил. Чувствуете? Совсем из другого теста сделан.»

«Не в Семипятничном ли часом?» – всколыхнулась Груша.

«А разве оно еще не сгинуло?» – ответил вопросом на вопрос Клим Кологрив. –«Уж и указатель дорожный на него покосился и в землю уткнулся.»

«А где он? Где тот указатель?» – вскричала Груша.

«Да вот через две опушки на третью и вдоль ручья вниз по косогору, ежели направо пойдете,» – указал Клим.

Путешественники вновь встали на правильный путь.