Лион Измайлов

Аркадий Арканов

В 1966 состоялся первый фестиваль студенческих театров СССР. Председателем жюри был Аркадий Райкин. Кроме композиторов. артистов и комсомольских работников, в жюри были два писателя, Аркадий Арканов и Григорий Горин. Они уже прославились своими капустниками в ЦДРИ. Кроме того, именно в 66-м году вышла знаменитая, лучшая по тому времени книга «Четверо под одной обложкой» в соавторстве с Ф. Камовым и Э. Успенским. Книга эта была новым словом в юморе после долгих лет «положительной» сатиры.

Для меня два этих писателя, Арканов и Горин, были какими-то существами высшего порядка. И вот они сидели в жюри и судили спектакль нашего МАИ «Снежный ком».

В самодеятельности вовсю играли их миниатюры, и «Рояль в кустах», и многое другое.

По всем институтам исполняли «Ревматизм», правда, Арканова и Левенбука.

Этот «Ревматизм» они написали в подъезде на подоконнике, когда шли к кому-то на день рождения. Взяли брошюру «Профилактика ревматизма у детей» и заменили детей на бухгалтеров. Миниатюра дожила до 90-х годов.

В 1969 году я встретил Арканова в стекольной мастерской на Каляевской. Он нес какое-то стекло в сторону своего дома на Чехова, и я шел за ним только потому, что очень хотелось посмотреть на знаменитого писателя. Конечно, это была не та популярность, какая есть сейчас у людей, раскрученных телевидением. Однако мы, те, кто занимался тогда юмором, все Арканова знали. А книжку их «Четверо под одной обложкой» я знал чуть ли не наизусть.

На сцене я его увидел в МАИ. Был вечер юмора, где всех просто укатал Сичкин, который изображал целый концерт, но и Арканов там имел большой успех. Читал он очень хорошо. Не спеша, красивым голосом и все правильно интонируя.

Впоследствии, когда мы уже вместе ездили на гастроли, Хайт сказал:

— Аркан замечательно читает, попробовал бы ты эту фигню почитать со сцены, тут же бы провалился.

В 70-е годы я его встречал в «Литературке», но даже приблизиться стеснялся.

Он меня поддержал на первом моем концерте с «Клубом» в Зеленограде. «Старик» Арканов нас заметил. Дальше мы стали ездить в разные города и, естественно, постепенно сблизились.

Я человек смешливый, а Аркадий Михайлович очень здорово острил и рассказывал жуткое количество разных баек. Так, например, считалось, что Арканов невезучий, а Горин «везунок». Как только Горин поднимал на улице руку, тут же подъезжало такси, а Арканов мог ловить машину часами. И вот Арканов, находясь в Новосибирске, послал Горину в Москву телеграмму: «Выезжай Новосибирск не могу поймать такси».

Как-то, приехав в Одессу для написания эстрадной программы, они, еще никому не известные авторы. не имевшие ни одной книги, просто шутки ради подошли к киоску и спросили:

— У вас нет книги Арканова и Горина?

Продавец-одессит многозначительно посмотрел на них и сказал:

— О! Хватились!

Тогда в Одессе они с Гориным жили в гостинице «Красной».

Однажды как следует выпили. Арканов вышел на балкон и обратился к стоящим внизу одесситам:

— Идите и возьмите почту, телеграф и телефон, — после чего ушел с балкона в номер.

Одесситы остались гадать, кто это был. Решили, что, наверное, сумасшедший, вообразивший себя Лениным.

Однако Арканов не успокоился на достигнутом. Минут через пятнадцать он снова вышел на балкон и спросил:

— Почту, телеграф, телефон взяли?

Кто-то снизу ответил:

— Взяли.

Арканов сказал:

— Сейчас же идите и отдайте обратно.

Или еще одна история. Арканов работал в журнале «Юность», руководил отделом сатиры и юмора. Была поездка на Камчатку, Арканов почему-то не поехал. После поездки к нему в отдел пришел фотокорреспондент по имени Аркадий с синяком под глазом и рассказал следующее.

На Камчатке на каком-то банкете он сидел за столом напротив прилично поддатого типа. Тип долго смотрел на фотокора, а потом спросил:

— Вас как зовут?

— Аркадий, — ответил фотокор.

— А случайно не Арканов?

Тот решил пошутить и сказал:

— Арканов.

Далее безо всяких предупреждений тип врезал Аркадию в глаз. Что уж он имел против Арканова — неизвестно.

Вообще-то Аркадий Михайлович человек неконфликтный. А обиды на него возникали по двум причинам: либо он у кого-то увел женщину, либо что-то плохое сказал. Позлословить он любит.

В 1993 году мы поехали на эстрадный семинар в Рузу. Редактор Министерства культуры РСФСР М. Л. Стельмах собрала нас человек шестьдесят. Всех эстрадных авторов. Преподавателями были Александр Аронович Хазин, Арканов, Горин и еще кто-то, не помню кто.

Я не отходил от Арканова, так он мне нравился. В какой-то вечер мы сидели у него в номере. Ему нравилась девушка Лера, мы ее называли Паричок. Сидели, пили виски и старались девушку Леру обаять. Аркадий Михайлович уже до нас принял как следует, а тут еще добавил целую бутылку виски. Но когда он пьянеет, не очень заметно. Вьшить он в те времена мог много. Вдруг Лера сказала, что ей надо ненадолго уйти, обещала вернуться, надела пальто и ушла.

Аркадий Михайлович встал и тоже начал надевать дубленку. Я не понимал, зачем он это делает. Надев дубленку. Арканов открыл окно и стал вылезать на улицу. По всей видимости, он хотел посмотреть, куда ушла Лера. Однако не удержался и выпал наружу. Мы находились на первом этаже. Был человек, и вдруг нет его.

Потом я услышал слабый голос Арканова:

— Лион, вытащи меня.

Я выглянул в окно, он лежал и тянул ко мне руку. Умирая от смеха, я стал его втаскивать. Дальше мы уже хохотали вместе.

Однажды на гастролях Арканов весь день говорил голосом Брежнева: «Дорогой товарищ Салазар, сегодня, в обстановке участившихся в вашей стране расстрелов…» или «Дорогая Голда Меир…» и так далее.

Целый день он произносил выдуманные им же самим монологи.

Когда он мне первому читал новые рассказы, видно, проверяя их на мне, я смеялся именно там, где потом будет смеяться зал.

Когда Арканов и Горин разошлись, у Аркадия Михайловича началась депрессия. Это совпало с его разводом с Женей Морозовой, его супругой.

Вообще-то сначала Женя, красивая голубоглазая девушка, очень обаятельная, встречалась с артистом Левенбуком. Но, на свою беду, Алик Левенбук познакомил ее с закадычным другом Аркановым, и Женя влюбилась в Аркадия. Они поженились.

В те времена, в конце 60-х, Аркан много зарабатывал. Они с Гришей очень плодотворно работали и на эстраде, и в театре. Пьеса «Свадьба на всю Европу» шла в шестидесяти восьми театрах страны и за рубежом.

Арканов — человек азартный, он ходил на бега и много играл.

Женя, женщина хозяйственная, обставила квартиру старинной мебелью. Когда только начиналась их семейная жизнь, у них не было ни кола ни двора, и Борис Сичкин взял Аркана за руку и пошел с ним по друзьям собирать ему на кооперативную квартиру. А теперь, в 72-м, они с Женей жили в трехкомнатной на улице Чехова. В квартире было очень красиво и уютно. Но неугомонный Арканов не успокаивался. Он сам мне рассказывал, как они с Гришей сидели где-то на квартире, якобы работали, и вызвали двух знакомых девиц. В самый разгар пьянки позвонила в дверь Женя. Она решила, что ребятам нечего есть, и привезла им еду. Аркан от ужаса совершенно впал в анабиоз. Лег в соседней комнате на кровать и сделал вид, что мертвецки пьян. Женя подергала его, даже стянула с кровати. Он упал на пол и продолжал изображать пьяного. Женя сказала:

— Ну и черт с тобой, — пошла, села за стол, и они вчетвером, включая девиц, стали пить и закусывать.

— А я, — говорил потом Аркан, — лежу как дурак на полу и не знаю, что мне делать.

А еще, помню. Арканов рассказывал мне о Горине.

Гриша с другом в маленькой комнатенке принимали двух девушек. Водки было мало. Пили, курили. Стало так дымно, что Горин попытался открыть форточку. Но друг кинулся наперерез и не дал.

— Ты что, сдурел? — кричал он Горину. — Они же не забалдеют!

А вот интересная психологическая история.

Арканов был в Риге, познакомился с очень красивой женщиной. Вспыхнул роман. Арканову надо было уезжать в Москву. Они распрощались. Она плакала, расставаясь. Аркадий поехал на вокзал и опоздал на поезд. Тогда он радостный вернулся к своей возлюбленной. Она приоткрыла дверь на цепочке и сказала:

— Аркадий, извини, все кончилось. Ты уехал. У меня своя жизнь.

Женя с Аркадием расходиться не хотела. Однако он настоял. Как потом мне рассказывала Женя:

— У него в глазах все время стоял вопрос: «Почему ты здесь?»

Однажды Арканов вышел вечером из дома, а вернулся через двое суток с цветами.

— Где ты был? — кричала Женя.

— За цветами ходил, — ответил он.

Они развелись. Женя с маленьким Васей въехала в двухкомнатную квартиру, а Аркан получил однокомнатную в том же доме. Мне кажется, они не переставали любить друг друга, и поэтому жить в одном доме и все время общаться как чужие было очень тяжело.

У Арканова начался трудный период. Раньше более молодой Гриша бегал по инстанциям и делал почти всю организационную работу. Горин — живой, общительный, пробивной. Арканов — более медлительный, спокойный, все делает размеренно, не спеша и с ленцой. Не случайно у них и артисты после «расхода» подобрались соответствующие. Горин стал писать среди прочего Писаренкову. а Арканов Петросяну.

Встретились как-то Петросян и Писаренков. Жизнерадостно-злобный Писаренков спросил:

— Как твой?

— Мой грустный, — грустно сказал Петросян.

— А мой веселый, все шутит, — весело сказал Писаренков.

Еще задолго до «расхода» Арканов и Горин писали какую-то эстрадную программу. Им должны были заплатить 1200 рублей. По тем временам нормальные деньги.

Арканов до этого занял у Горина 400 рублей и долго не отдавал. Они пришли в кассу. Получили каждый по шестьсот рублей. Гриша сказал:

— Аркан, давай четыреста рублей.

— Какие четыреста рублей? — изумился Аркан.

— Аркан, ты мне должен.

— Я должен? Да ты что, Гриша?!

Но, короче, отдавать все же пришлось. Аркан отдал четыреста рублей и сказал:

— Что же, я эту фигню писал за двести рублей?

Потом они шли по улице, и Аркан не успокоился до тех пор, пока не заставил Горина купить новый цветной телевизор за четыреста рублей.

Горин привез телевизор домой и долго сокрушался:

— Зачем мне этот телевизор, когда и старый нормально работает!

После развода Женя и Аркан при всей видимости обоюдной неприязни продолжали заботиться друг о друге.

Был период, когда у Арканова совсем плохо было с деньгами и он несколько месяцев не платил за квартиру. Однажды мы должны были с ним ехать выступать в Черноголовку. Этот концерт был очень важен, потому что Бюро пропаганды пригласило нас на смену «Клубу 12 стульев». Я заехал за Аркановым, звоню в квартиру. Никто не открывает. Я звоню снова. Из-за двери кто-то кричит:

— Да заплачу я, заплачу, отстаньте от меня!

Аркадий Михайлович подумал, что пришли из правления кооператива, и решил не открывать.

Я пошел на седьмой этаж к Жене. Она была в истерике.

— Он там пьяный. — сказала она, — лежит на диване, а вдруг его начнет мутить и он задохнется!..