Шагнув за радугу-1

И тогда кот ударил. На долю секунды зажмурив глаза от собственной боли. Память предков услужливо подсказала: связанные-до-рождения чувствовали абсолютно все, что происходит с «динхэ» их радуг, снов и сердца.В отличие от пар, соединенных искорками-обломками от радужного пояса богини Ириды, которые лишь инстинктивно шли на зов помощи свои половинок.

Кошка пока не чувствовала боли-связи, поскольку не знала своего человеческого «я» и дралась с тем, кто пришелся ей по сердцу, всерьез. Она слишком долго жила на изнанке радужного мира, вИз-Гранье Вечной степи, где всегда радостно и светло. А потому, доверившись инстинктам и признав в чужаке свою изначальную пару, самка дралась искренне и самозабвенно. Поскольку только в яростной битве ее белоснежный Ир-А-Бис сумеет оценить грацию, мощь и силу духа своей «динхэ».

Кот решился. Вспыхнуло северное сияние, ослепляя кошку ярким обжигающим светом и спутывая ее ледяными щупальцами. Рыкнула самка, яростней заполыхала шкура огнем. Ледяные лапы шипели, прикасаясь к жгучим лепесткам пламени, но упрямо и неумолимо опутывали дикую огненную. Кот шипел от боли и рычал, не желая сдаваться. Магия льда и снега таяла на глазах, сгорая в объятьях пламени. Северное сияние теряло свои ослепительные краски, пеленая строптивицу. Кошка возмущенно фыркала и трясла головой, стряхивая капель, рожденную противостояние льда и пламени. Огонь возмущенно рычал, откусывая льдистые куски от магических кошачьих лап. Медленно, но верно Ир-А-Бис укладывал свою «динхэ» на спину, чтобы заявить свои права на нее перед всеми богами и мирами. И кошка сдалась.

Миг и пламя исчезло, словно его и не было. И вот уже небольшая медового цвета самка лежит на спине и призывно улыбается белоснежному коту, «динхэ» своих радуг, снов и сердца. Слегка обалдевший кот рыкает и ледяные лапы вместе с выцветшими нитями северного сияния легким облачком пара исчезают в полуденном жаре. Он слегка прикусывает кошку за подставленную шею, и, ласково рыкнув, принимает победу, нежно лизнув подругу в место укуса.

Счастливая кошка медовым ручьем перетекла со спины на лапы, и ответно прикусила мощную шею своего кота. Утробное громкое урчание разнеслось далеко над степью. Потершись носами, коты вдруг схватились так, что посторонний решил бы, что драка снова началась. Но нет. И он, и она стремились оставить свой запах на телах друг друга, чтобы любой зверь с первого вдоха осознавал истину: не подходи, моё!

Вывалявшись в цветах, как малые котята, облапив со всех сторон, не пропуская ни шерстинки, довольные коты вернулись вприпрыжку в оазис и завалились в тени дерева тубан. Гордой белоснежной статуей возвышался над своей самкой кот. А кошка, играя и ласкаясь, то падала на спину и требовала, чтобы мощная лапа нежно трогала податливое тело. То подсовывала мордочку и кот ласково вылизывал ей шейку. То просто разнежено валялась в объятьях сильных лап, жмурясь от удовольствия.

Вечерело. Самое время охоты. Кот и кошка неторопливо поднялись, отряхнулись и вышли из-под тени деревьев. Стоя у края колышущегося степного разнотравья, коты замерли, любуясь отголосками стремительно засыпающего дневного светила. Богине Ириде надоело ее разноцветное покрывало и она стремительно меняла свой яркий плащ на темный ночной покров. Истаял последний луч, и ночь резко упала на степь. Но кот и кошка чего-то терпеливо ждали. Удар сердца и кошка тихо муркнула, привлекла внимание спутника. Ир-А-Бис потрясенно замер, впервые увидев радужный мост. Кот моргнул и снова уставился на разноцветные радужные линии. Кошачьими хвостами переплетались они по всему ночному небу, превращаясь постепенно в радугу. Почему-то Ир-А-Бис знал – это не та радуга, что появляется в его мире после дождя.

Кошка ткнула его носом в плечо, приглашая за собой. Робко прикоснулась кончиком своего хвоста к его черной кисточке. Задохнувшись от накативших чувств, кот судорожно и крепко обвил хвостик «динхэ» своим хвостом. И вот так. Переплетя хвосты, кот и кошка шагнули на радугу, чтобы перейти через нее и всласть повеселиться и поохотиться в ночной радужной степи Из-Гранья. А перед самым рассветом помочь новорожденным котятам перейти по радуге в миры за-Гранья и обрести свои человеческие ипостаси.

***

Не знаю, насколько я выпала из реальности, но пришла в себя от того, что чуть не слетела с лисконна. Фелино стоял рядом и тихим голосом успокаивал мою Фиалку. Я натянула поводья до такой степени, что моя верховая задрала голову и судорожно дышала-хрипела, дергалась всем телом, не понимая, что происходит.

- Господи, хорошая моя, - испуганно вскинулась я, отбросив вожжи и соскакивая с лисконна.

Подскочив к задыхающейся Фиалке, я попыталась взять ее морду в ладони, но она шарахнулась от меня, как от чумной. Шепча ласковые слова, осторожно протянула к ней руку, пытаясь погладить. Фиалка косилась на меня озадаченным глазом, но позволила прикоснуться. Я обняла ее за шею и зарылась носом. Постепенно моя девочка перестала вздрагивать, а я все не могла отлипнуть от нее, пряча свое лиц от Фелино и вернувшегося Зерга. Сон наяву, который я не помнила, накрыл меня медной чашей для медитаций и шандарахнул по сознанию колотушкой. Голова загудела, заполняйся обрывками и образами, запахами и ощущениями. Изо всех сил я отбрыкивалась от правды, но она неумолимоприжимала меняк земле, а, точнее, к шее моего лисконна, в которой я пыталась спрятать свое раскрасневшиеся щеки и затуманенные глаза. Усиленно отмахиваясь от обрывков сновидения, я вздрогнула и подскочила чуть ли не на метр, когда на мое плечо легла тяжелая горячая рука Зерга. Я-человек удивилась тому, что узнала мужчину по руке. Моя кошка удовлетворённо муркнула, а я с трудом удержалась, чтобы не потереться щекой о мужскую ладонь. Мой лисконн снова всхрапнул и шарахнулся от меня. Рысьи когти, ласково царапающие шею, сомнительное удовольствие для всех. Кроме моего «динхэ».

Слово ударило под дых и зажгло незнакомый пожар в самом центре груди. Я отпустила лисконна, дернула плечом, сбрасывая руку Зерга, и шагнула назад, старательно отворачиваясь от северного …кота. То, что Зерг Гатто Норт кот, теперь я знала точно. И даже видела, насколько прекрасна его кошачья ипостась. Ревность темной змеей скользнула было вспять по жилам. И тут я испуганно замерла: кошка из моего сна – это я. А значит, белоснежный ирбис – это …

Меня окатило жаром, я испуганно глянула на Фелино, отпрянула от Зерга, который снова попытался до меня дотронуться, интересуясь, все ли со мной в порядке. Растеряно метнулась к перемётным сумкам. Практически сорвав ноготь, открыла, наконец, застежку, достала фляжку с водой и жадно припала к горлышку. Перед глазами проносился сон, словно на перемотке. Я глухо застонала, признаваясь самой себе, что моя кошка загуляла с котом, который здесь и сейчас не обращает на меня никакого внимания! Так ей мало этого, оказывается, они еще связаны теперь на веки вечные радугой. Вот и что мне теперь с этим делать?

- С чем с этим? – уточнил Зерг. И я осознала, что еще и вслух начала вопросы задавать.

Ответить я не успела.

Одновременно на Зерга и Фелино из густой травы прыгнули огромные собаки. На земных собак они совсем были н похожи. Длинные передние лапы, коротковатые задние, мощное тело со сгорбленной спиной. На холке топорщилась иглами шерсть. Замерев в ступоре, как в замедленном кино я наблюдала за нападением, отмечая разноцветные пятна на звериной шерсти, которые исчезали или становились темными. «Хамелеоны они, что ли», - вяло промелькнула мысль. - «А почему так тихо?» - успела удивиться я, наблюдая как сквозь дымку за дракой, прежде чем поняла: жуткие псы нападали и дрались молча. Ни тявканья. Ни рычания. Ни хрипа. И от этого кровь стыла в жилах и хотелось бежать без оглядки.

Но тут моя кошка со все дури саданула меня лапой изнутри и, согнувшись пополам, я очнулась. Тут же увидела, как из высокой травы ко мне, сжимая в руках сеть, подкрадываются две высокие женщины. Кошка не стала дожидаться, пока я приду в себя, а буквально выпрыгнула навстречу охотницам из моей кожи, моментально вспыхивая яростным огнем выпуская когти во всю их немаленькую смертоносную длину.

И вот уже на поляне не осталось людей. Все так же в молчании псы нападали на камышового кота и снежного барса. Извивались плети северного сияния, срывался крупными каплями с моей шкуры огонь, стремясь заживо сжечь незнакомок, бросивших сети и обернувшихся суками (надо же, какое правильное литературное слово!). Наконец-то взвыл кто-то из нападавших, и со звериной радостью я крепче вцепилась клыками в собачий загривок, осознав, что это я рычу, а взвыла тварь в моей пасти.

Ярость и боевая магия резали сознание острыми ножами. Я рала на куски, не успевая отплевывать собачью шерсть. Спиной чувствовала мощь Зерга, успевала переживать за Фелино, как за самого младшего. Пока не поняла, что эти две … собаки старательно отводят меня от моих мужчин в противоположную сторону. Я дернулась, выпуская из пасти прихваченный загривок, и рванула было обратно к ребятам. Но не тут-то было. Оскалив своим дикие морды, стряхивая пену с пастей, две полосатые твари теснили меня, разрывая расстояние между мной и Зергом. Первым заметил неладное феникс и рванул ко мне на помощь. Но опоздал. Что-то полыхнуло позади меня, обжигая спину и я провалилась куда-то спиной. Сработал инстинкт и падала я в ипостаси кошки, твердо помня, что у земных сородичей девять жизней, а значит и здесь не меньше. Да и на лапы проще упасть, чем на руки и колени.

Падение было недолгим и упала я на лапы, как и предполагала. Да только подняться мне не дали, навалились и спеленали по рукам и ногам, а точнее, по усам и лапам. Я брыкалась и рычала, стараясь разорвать сеть, но только она только туже меня спелёнывала. Через мгновение меня куда-то понесли, чертыхаясь и кляня мой вес. На что я сильно обиделась и умудрилась цапнуть носильщика за руку. В ответ меня пребольно шлепнули по кошачьей морде, чем разозлили еще больше. Прекратив сопротивляться, попыталась оглядеться. Но в мигающем свете ничего, кроме длинного коридора, разглядеть не смогла.

Спустя какое-то время меня швырнули внутрь полутёмной комнаты и я снова стала извиваться, стремясь выпутаться из сетей. Тогда меня не очень любезно пнули, и потащили к стене, а затем на моей кошачьей шее застегнули ошейник, и я оказалась на цепи. Что тут началось! Кошка шипела рычала, плевалась огнем, полыхала яростью, каталась по полу, пытаясь освободиться. Но мой магический огонь не действовал на сеть и в конце концов я устала, рухнула на пол тяжело дыша и вывалив язык, злобно косясь в полумрак скрывающей кого-то. То, что я услышала, едва стала дышать спокойней, ошарашило меня не хуже нападения.

- Какой сильный золотой дракон, - произнес до боли знакомы женский голос и в полосу света шагнула … Снежка.