Шагнув за радугу-1

ГЛАВА 11. На стыке земель, или Укротитель диких кошек

Посидев с полчаса на кошачье-драконьих пятых точках и слегка придя в себя, мы смогли перевоплотиться в человеческий вид. Собрав волю в кулак, чтобы не разораться или не разреветься, с единственным синхронным воплем: «Твою ж мать! Валим отсюда!» - мы буквально взлетели каждая на своего лисконна и, не разбирая дороги, доверившись инстинкту радужных и словам Марфы о том, что они знают, куда везти, помчались прочь от страшной поляны. И только когда совсем стемнело, мы остановились в первом попавшемся месте, выпали из седел под ближайшим деревом, недалеко от дороги, и выдохнули весь ужас пережитого нападения.

Наташка назажигала светляков, и с полчаса мы тупо сидели под деревом, не в силах шевельнуться. Руки тряслись, сердце заполошно колотилось, дыхание с трудом приходило в норму. Не знаю, что больше всего потрясло подружку, меня же все еще потряхивало при мысли о том, как запросто (походя, на автопилоте, не задумываясь!!!) в стрессовой ситуации я перекинулась в дракона и пульнула по волкам столбом огня! При этом уничтожив живое существо!

«Этой штуковиной надо срочно учиться управлять! Где мой хваленый контроль над собой и всем на свете??? Да ни разу в бешенстве я никого не ударила и не убила. Максимум, могу поорать, послать, нахамить!»

- Зато ты сегодня спасла нам жизнь, - ответила моим мыслям Наташка и я вздрогнула, осознав, что разговаривала вслух.

Мы поднялись, сняли с лисконнов седельные сумки, распрягли и опустили верховых побродить рядом в поисках пищи. Феникс слетел с плеча подруги на ветку и приводил себя в порядок, кося глазом то на меня, то на свою хозяйку. Вытащив из рюкзаков мягкие толстые одеяла из местной ткани, мы снова рухнули на землю, потому что ножки от перенапряжения нас все еще не держали. На дне обоих мешков обнаружили по фляжке воды и сухпаек. Достав пирожки, воду, непонятные фрукты, похожие на земные яблоки, но с двумя небольшими косточками внутри, в молчании перекусили. Наташкины светляки повисли над нашими головами, освещая пространство вокруг нас. Существа едва слышно чем-то хрумтели, потом раздался писк, и я поняла, что наши лисконны далеко не травоядные, а местами очень даже хищники.

- Ну и что это было? – наконец задалась вопросом я, на этот раз действительно вслух.

- Не знаю… - протянула Наташка. – Вопрос, кому мы понадобились и зачем?

- Вот именно! Вроде никому еще дорогу перейти не успели. Судя по всему, королю мы нужны живые, так что могу предположить, что волки не от него. С другой стороны, откуда он мог так быстро узнать про нас? Разве что Агафья или Марфа весточку послали во дворец… - продолжила размышлять.

- Не срастается. Хранительницы предупредили бы нас об этом, - пожала плечами Наталья.

- А с чего ты так уверена, что они вообще нам правду рассказали? – буркнула я зло. – Мы их впервые видим, они нас тоже. Мало ли что они нам наплели. Вдруг нам лапшу на уши все это время вешали? И теперь мы сами мчимся в пасть… к волкам! Почему-то у Хранительниц на нас никто не нападал!

- Не знаю, я им верю обеим, - не согласилась подруга. – Иначе, зачем бы они учили меня азам волшебства? А тебе рассказали о том, кто и что ты в этом мире. Да и, как я поняла, кровь Золотого Дракона здесь редкость и важность. И если на тебя открыли охоту, то более логично захватить, а не убить.

- Ну-у-у-у… - протянула я в ответ, - а кто его знает, что у них тут логично, а что нет! Вот куда мы едем?? К твоей родне или на убой? А, может, к твоей родне на убой? Откуда мы можем знать, что на этой чертовой планете на самом деле происходит? Да и вообще, вдруг мы прямиком в лапы королевы этой сумасшедшей едем, которая спит и видит дракона на ремешки моднявые пустить, а шкурку на сумочки и сапоги!

- Насколько помню, местной королеве за каким-то лешим сердце дракона нужно, - зевая, проворчала Наташка, укутываясь в одеяло-спальник, - а не шкурка.

- Да какая к черту разница! – взбесилась я. – Сердце, почки, селезенка! Охотились на нас, понимаешь?! И мы не знаем, что эти волки от нас хотели: убить, съесть или еще чего! Судя по всему, волки были оборотнями. Или как они тут все себя называют: меняющие ипостась?!? – сорвалась я на почти крик.

Лисконны вопросительно рыкнули, Наташка успокаивающе шикнула им в ответ, я с психу сделала большой глоток, поперхнулась, и вода потекла по подбородку. Раздраженно утерлась, закрутила фляжку и бросила ее в мешок. Огонек подошел ко мне в полутьме и ткнулся мордой в голову. Я судорожно вздохнула от неожиданности, ухватила его за уши и прижалась к нему лбом. Просидела так минут пять и спросила:

- Дежурить будем? Или чему быть, того не миновать? Если мужики вооруженные нападут, вряд ли справимся… - вздохнула и тоскливо пояснила – Не хочу убивать… Одно дело волков, другое – людей… Да и то, не уверена я, что сегодня волки сгорели от пламени…

Лисконн тихонько сопел мне в лицо, я гладила его уши, Наташка вздохнула, ничего не ответив. Потрепав радужного в последний раз, чмокнув его в нос, вернулась к подруге. Наташка, полностью укутанная в одеяло, полулежала, опираясь на дерево. Я последовала ее примеру, укуталась и прилегла, положив голову на выступающий корень.

- Может, огонь разожжешь? – попросила Натка.

- Не боишься, что я тут все подожгу? – полюбопытствовала, приподнимаясь и настраиваясь на нужный лад. – Черт, наверное, веточек каких-то надо собрать на розжиг.

- Да ну, помнишь свой первый костер? Ну, тот, на озере от моей искры. Мы ж тогда веток не собирали, ты просто дунула, и он горел до утра на пустом месте.

Я нахмурилась, вспоминая.

- Неа, не помню. Но давай попробуем. Так, все в сторону.

Пришлось выбираться из одеяла и отползать от подруги и дерева. Вставать было лень, и я на коленках осторожненько переместилась на несколько шагов. Глубоко вздохнула и о-о-очень аккуратно выдохнула воздух из легких прямо перед собой. На опушке расцвела робкая капля слабенького огонечка. Расхрабрившись, я подула на искорку сильнее. Огонек подрос. И тут я подавилась воздухом и неожиданно для себя кашлянула в сторону костерочка. Мне повезло, отпрянула я реактивно, иначе бы осталась как минимум без бровей! Пламя полыхнуло резко и сильно, взметнувшиеся лепестки огня опалили лицо жаром. Ошалевшая, я завалилась в бок подальше от дела рук (или губ?) своих. Отползла снова к дереву, закуталась в одеяло.

- Так что, дежурить будем? – вновь задала я вопрос.

- А может, как в дурацком кино, ну его нафиг все-таки? Ну что с нами случится? Снова нападут? Так лисконны и феникс разбудят, - пытаясь не зевать, проворчала полусонная Наташка.

- Угу, разбудят, как же, - вслед за ней подавляя зевоту, промычала я. – Может ты и права: все волки в округе теперь точно знают, где мы ночуем, судя по размеру моего кострища! Искры аж до звезды летят.

И так же, как и в первую ночь прибытия в этот мир, нас моментально вырубило.

Схватили нас под утро. Полулюди-полузмеи опутали нас странной паутиной. Мы с Наташкой находились словно в коконе: ни пошевелиться, ни голову повернуть, ни рот раскрыть. Только и торчала наружу часть лица (если конкретно, то глаза и носы). Все остальное было туго упаковано в серое нечто. С трудом поведя глазами по сторонам, обнаружила, что феникса нет, а лисконны застыли стреноженные и обездвиженные, словно деревянные куклы. Странных существ было пятеро, насколько я могла видеть. Один из них отошел в сторонку, развел в сторону руки, что-то произнес и воздух перед ним заволновался, словно в воду камень бросили и от точки падения пошли круги. Они расширялись и, наконец, стала видна черная дыра. Нас подхватили на руки и потащили к этому черному нечто. Не сговариваясь, мы начали извиваться. Мычать, рваться наружу из силков паутины. Но все было бесполезно, чем больше мы сопротивлялись, тем сильнее нас упаковывало в кокон. Кто-то рядом произнес, а словно прошипел:

- Не с-с-сопротивляйтес-с-сь, кольца з-з-с-с-ме-и от движ-ж-же-ния с-с-с-ж-жимаютс-с-с-сильнее, задох-х-х-нетес-с-сь рань-ш-ш-ше времени.

Мы испуганно замерли. Кто-то невидимый подхватил нас, словно кукол, на руки и шагнул в черный овал. Дыра в это раз оказалась не бесконечной норой кролика, а порталом мгновенного перехода в точку возврата. И вот мы уже лежим (стоять в спеленатом состоянии дело нереальное) в странном помещении. На первый взгляд подземелье, по стенам мерцают непонятные надписи красными огоньками, факелы через каждые пару метров, в центре необычный рисунок, похожий на пентаграмму, как ее изображают в фильмах ужасов. Посреди этой штуковины алтарь, изрисованный клубками извивающихся змей. В головах жертвенника возвышалась приличных размеров морда змеи с зеленым светящимися глазами. В какой-то момент мне показалось, что змея еле-еле, едва заметно, но покачивается. Были бы свободны руки, протерла бы глаза для улучшения зрения. Но руки, как и все остальное, были спелёнаты.

Наташку подтащили ближе к светящимся красноватым линиям пентаграммы, какой-то тип в балахоне и капюшоне, с ужасающе тонкими и длинными запястьями и пальцами что-то поколдовал над неподвижным телом подруги и пелена с нее спала. Я, было, обрадовалась, да не тут-то было. Словно в кино про иллюзионистов Наташка воспарила над полом и медленно начала перемещаться к алтарю. Забыв про то, что в змеиных силках нельзя дергаться, я забилась, пытаясь вырваться на свободу, с ужасом осознавая, если сейчас к нам (как в кино!) не придут на помощь, то мою подругу прирежут во славу какого-то непонятного божества!

Никто не обращал на меня внимания, я с ужасом взирала на происходящее, разрывая в немом крике легкие. Силки давили все сильнее и воздуха не хватало. Осознав бессмысленность усилий, снова замерла, не в силах оторвать взгляд от алтаря и распростертом на нем теле подруги!

Наташку все таким же бесконтактным способом обнажили полностью, при этом она даже не шевелилась! И если бы я не видела, как колышется ее грудь, подумала бы, что она уже мертва! Тип в балахоне осторожно шагнул в круг пентаграммы, захватив с собой странный нож в форме полумесяца чем-то напоминающий земной серп. Но ручка у него была по центру, лезвие очень тонкое, а расстояние между остриями было сантиметров пять, не больше. И оба кончика загибались рыболовным крючком. В другой руке у него был длинный кувшин с узким горлышком, из которого торчала гибкая трубка. В какой-то момент я осознала, что с глазами начала происходить трансформация и зрение стало драконьим. Вспомнив, кто я этом мире, попыталась продолжить изменения тела, чтобы разорвав путы и обернувшись ящером спалить тут все к чертям собачьим, спасти себя и Наташку, сбежав подальше (желательно, в свое измерение!). Но не тут-то было! Сколько бы я ни старалась, с моим телом ничего не происходило.

Тем временем, балахонистый начал что-то петь на шипяще-свистящем языке, затем резко размахнулся и всадил в Наташкину грудь, прямо в солнечное сплетение, этот странный полумесяц. Я захлебнулась криком, из глаз рванули слезы, сердце на минуту остановилось, в голове зашумела кровь, страх переплавился в бешенство. Силки сжимали все сильнее, я рвалась на свободу из всех сил, рычала, каталась по полу, пока не задохнулась в объятьях нитей кокона. Видимо, на какое-то мгновенье, я потеряла сознание. А очнувшись, увидела, как убийца пристраивает между кончиков всаженного в Наташкину грудь серпа тонкую трубку из кувшина. И по ней начинает сочиться не кровь, а какая-то голубовато-жемчужная субстанция.