Я есть Жрец!

— Норей, Севия, идите лучше на плот! — отдал еще один приказ наставник воинов, который когда-то лишился всей своей звезды и больше не хотел воевать, но учил воинскому искусству молодежь племени.

— Не забывайся, Никей! — сказал наследник и нарочито, с вызовом сделал два решительных шага в глубь острова.

— Вжух, — первая стрела прочертила по деревянной вставке на защите Никея и ушла в сторону.

— Вжух! — вторая стрела впилась острым кремневым наконечником в плечо наставнику воинов.

— Ложись! — прокричал Никей, выхватывая из-за спины щит из доски и кожи.

Севия упала в траву сразу же, а вот Норей извлек из кожаного чехла нож и приготовился к сражению. Сейчас Никей мог бы и себя покорить и указать наследнику, что нельзя без копья или топора сходить с реки, даже в своем поселении. Но было явно не до этого.

Молодому воину, находящемуся рядом с наследником и невестой Динокла стрела прорезала горло и он пытался руками закрыть пульсирующую кровь, забыв обо всем остальном. Другой воин, из тех, что был рядом с Никеем, рванул в кусты, откуда и стреляли лучники. Опытный воин вычислил, что лучников было всего два, пусть они и споро отрабатывали. Был шанс предотвратить обстрел. И тогда могло показаться, что это единственная угроза.

Но еще одно важное увидел Ником — Саргон сместился чуть в сторону и не предпринимает никаких действий. Уже убит распорядитель лекса, который отвечал за сохранность и передачу даров от племени Рысей, а так же за переговоры.

— Копье! — скомандовал Саргон и его звезда из пяти воинов сделала слаженный шаг в направлении… Никея, наследника лекса и невесты.

Лучники уже не стреляли, так как можно было задеть и воинов звезды Саргона.

— Предатель! — прошипел Никей, пятясь к плоту.

— Вжух, вжух! — две стрелы пролетели и впились в воина, который один остался рядом с Никеем.

В кустах растекалась лужа крови. Не добежал воин до лучников, был сражен ими. Теперь Никей оставался один, а против него пять выученных воинов и еще и Саргон, который при всех прочих был неплохим воином, скользким и мерзким человеком, но сражаться умел.

— Положи свое копье, Никей! Господин приказал тебя взять живым. Ему нужно показать своим воинам, к чему стремиться. Будешь в участвовать в поединках. Да и мне не хочется тебя лишать жизни, — Саргон говорил, держась чуть за спиной своей звезды, чем сильно затруднял Никею возможность метнуть копье.

Но не только это останавливало воина от атаки, в которой, если бы не лучники, у Никея были минимальные шансы на победу. Воина останавливало то, что рядом с ним лежат в траве и трясутся от страха, уже оба, и наследник и невеста. Хотя какая там невеста. Нынче судьба девочки предрешена. Она станет личной рабыней лекса, не более. Иначе зачем нужно было все это? Нападение, раскрытие предательства Саргона. Возможно, Севию ждет очень незавидная судьба и весьма недолгая жизнь.

Многое сложилось в голове у опытного наставников воинов. Теперь стало понятным, как могли пропадать лучшие воины племени. Динокл уже начал войну против племени Рысей, и ни о каком союзе речи идти не может. Лекс племени Огня оказался хитрым и подлым. Племя Рысей теперь сильно ослабло, особенно после сегодняшнего предательства. В таких условиях может быть либо подчинение Рысей огневикам, но на этот шаг не пойдет Хлудваг, либо война, в которой соплеменники Никея вероятнее всего проиграют.

После Норея, наследником может стать только шестилетний мальчик, который к тому же растет слабым. Останется только убить лекса Хлудвага и все, племя Рысей больше не существует. Никто не пойдет за маленьким ребенком, а рядом с ним не окажется воина, который мог бы взять на себя управление племенем и объединить всех воинов и охотников. Таким воином мог быть Никей, но он здесь, его вывезли сюда специально, чтобы…

— Кто еще предал? — задал вопрос Никей, надеясь, хотя бы перед смертью узнать больше.

Наставник воинов не собирался сдаваться. Он хотел выждать момент и дать бой. Может быть, на реке, в плоту, или во время стоянки, которая необходима.

— Это знать тебе не надо, — отвечал Саргон.

— Я брошу свое копье и не стану вынимать топор, но ты мне скажешь, кто еще предал наше племя, — настаивал наставник воинов.

— Ты истекаешь кровью, нужно перевязать рану. А если ты не бросишь оружие и не станешь на колени с поднятыми руками, я прикажу лучникам и они убьют вас всех. Господин предполагал смерти наследника и девки, — Саргон поднял руку, чтобы совершить какой-нибудь жест, отдавая приказ лучникам, все еще не показывающимся из-за кустов.

Никей посмотрел на наследника Норея, приподнимающего голову так, что воин рассмотрел испуганное лицо еще, по сути, мальчишки, но могущего стать лексом. Перевел взгляд Никей и на Севию. Девушка все еще лежала лицом к земле и подрагивала, в своем страхе от приближающейся пытки быть рабыней или смерти. Так близко к смерти дети лекса не были никогда, вот и теряются, хотя характер есть у обоих.

— Я сдаюсь! — сказал Никей и бросил оружие.

У воина, как будто вынули стержень. Закружилась голова, зрение затуманилось, и он упал.

Саргон подбежал к упавшему воину и стал с ожесточением бить его ногами. Потом досталось и Норею. Лишь Севию испуганный Саргон не тронул. Такой товар портить нельзя. Девушка по праву считалась первой красавицей на Реке и господин разгневается, если у нее будут синяки.

Чернявая, стройная, но с чуть широковатыми бедрами, развитой грудью. Такую и Саргон взял бы себе женой, пусть третей, но женой.

— Связать их! — приказал бывший старший воин племени Рысей и нынешний прихлебатель племени Огня.

Хотя почему бывший? Саргон собирался вернуться в племя и рассказать ложь про то, как хорошо встретили невесту и наследника в племени Огня. А потом… он должен убить лекса Хлудвага и стать наместником господина на землях бывшего племени Рысей.

Так думал Саргон, польстившись на речи старейшины племени Рысей, Морвага. А вот сам старейшина был уверен, что получится использовать Саргона, но не допустить того к власти.

*……………*………………*

Как только я увидел людей, понял, что нужно, хотя бы подойти ближе. Уже через секунду стал сомневаться в своем решении. Нужна ли мне социализация? Да! У меня, по крайней мере, столько хозяйственных вопросов, что чуть справляюсь с их минимумом. Было бы человек двадцать в помощниках, так можно устроится местным королем, или какие там нынче титулы, да попивать коктейли.

Но как войти в контакт с местными? Прийти и сказать, что очень хочется сотрудничать? Ребята, а давайте дружить? Так это происходит? Очень сильно сомневаюсь. Уверен, что тут жестокое время, а попал я, судя по вооружению и украшениям на милой мордашке девушки, все-таки в Бронзовый век. Не дадут мне и «здрасте» сказать, как попробуют убить. Я стану защищаться, открою очередь из автомата по людям, убью многих. И все, больше ни о какой социализации речи быть не может.

Зачем, в принципе со мной дружить? У меня есть много чего вкусного и полезного? Смешно. Да прийти ко мне местный с такими словами о дружбе в обмен на еду, далеко не факт, что у меня не возникнет острого желания его убить. Убить, чтобы жить самому, ибо тут более, чем в будущем, начинаешь жить инстинктами и эмоциями. И чужое отобрать — это самый верный способ выживания.

А сколько барьеров? Языковой, культурный, цивилизационный, мировоззренческий. Тут минное поле для общения. Любой жест, движение, элементы одежды, все что угодно могут счесть за опасное. А вернее всего, меня просто попробуют убить, чтобы забрать имущество. И это самое напрашивающийся итог моего общения с хроноаборигенами.

Потому я не спешил слезать с дерева, а смотрел, как развиваются события. Если бы речная процессия проплыла мимо, дальше, то я остался спокойным. Ну не догнать их, если только не на катере, но в таком случае мне придется стрелять в ответ.

А луки у этих людей были, я видел двоих лучников, которые перебегали по острову по мере движения большого плота и однодеревок. После эти двое засели в кустах и изготовились к стрельбе. Я видел спины воинов.

Уже по тому, как были одеты воины-лучники и предметам их вооружения, я немного прояснил для себя время, в которое попал. По крайней мере, сильно сузил временные рамки.

Отчетливо в бинокль я увидел топор, каменный, шлифованный, со сверленным отверстием. Такие научились делать только в Бронзовом веке и связаны с приходом индоевропейцев в 1800 году до нашей эры. Так что это так называемая «культура боевых топоров». О том, что отметая неолит, следует утверждать о Бронзе, говорил и горшок, который был мной обнаружен в месте под дубами, где, видимо, лучники отдыхали и ели, пока не заприметили лодки и плот. Керамика была лепной, со шнурованным орнаментом. Оптика позволяла рассмотреть такие особенности.

Это Соснецкая археоло… получается, что сейчас не археологическая, а что ни на есть, культура. В университете археологию любил, на раскопках, в том числе и Бронзового века, был, так что знаю наверняка. В душных аудиториях не получишь столько сведений о чем-то конкретном, как за пару дней раскопок. Вот только у Соснецкой культуры так же разброс по времени немалый, до XI века до нашей эры.

Хотя какая в этом случае разница? Разве известно о серьезных и конкретных событиях в этом времени в Восточной Европе? Нет. Происходил процесс начала имущественного неравенства и перехода на соседские общины. Воевали все со всеми, индоевропейские группы двигались, ассимилируя местных финно-угров, а после уже и между индоевропейскими племенами свары были. А так… Троянская война, Урарту, Ассирия, Хетты и много чего еще, что будет происходить, но далеко от сюда. Может зарубиться на Троянскую войну? С автоматом на перевес? Проверить, насколько неуязвим Ахиллес и хитропопый Одиссей?

Пару сезонов я покопал Бронзу с выдающимся белорусским археологом Н. Н. К [когда спрошу у этого человека разрешение использовать его имя, напишу полностью]. Так что знал, где тут рядом располагались большие селища и даже что-то, что можно назвать «городищем». В километрах двадцати трех выше по течению Днепра, в Горошкове, очень большое поселение, ниже, на территории Черниговской области, другое большое поселение. Именно по этому археологическому памятнику в деревне Сосница и произошло название культуры.

Пока я пребывал в известном каждому маломальскому знающему историю человека состоянии, когда изыскиваешь аргументы и умничаешь, козыряя своими знаниями, пусть и перед самим собой, события на острове стали ускоряться.

Плот, а, вместе с ним и моноксилы, пристали к берегу. Лучники, что ранее бегали по острову в поисках места засады, изготовились и натянули тетивы на своих простых луках со стрелами с каменными наконечниками.

Было страшновато. Я не супермен, да и понимаю, что полон комплексов, за что, прежде всего, «спасибо» папе. Дрался часто, научился преодолевать свой страх. Но идти не просто морду бить, а убивать — это для меня нелегко.

Вопрос только в другом: а социализироваться я как буду? Как мне кажется, лучший способ, чтобы меня не захотели убить — это самому пристрелить одних, чтобы освободить других. И вот эти «другие» должны быть столь благодарны, что пойдут со мной на контакт. А еще… девочка уж больно симпатичная. А у меня уже сколько-то месяцев ни одной женской груди в руках не жамкалось.