Первокурсник

Глава 44. Пётр Анисимович

Недаром Ангелину Петровну Мазину все знающие её люди считают человеком трезвым, рассудительным и обстоятельным. К тому времени, когда машина оказалась в центре города, и водитель спросил её, куда дальше, она уже полностью пришла в себя. Покрутила головой по сторонам, пытаясь понять, где они едут, поняла и скомандовала:

— Извини, задумалась что-то. Давай-ка назад на левый берег. Поехали на 2-ю Железнодорожную. Дом 59. Подождёшь там. Ты голоден?

— Не успел поужинать, Ангелина Петровна. Вы там долго пробудете?

— Не меньше часа. Высадишь меня и можешь съездить перекусить. Потом возвращайся, заезжай во двор и жди меня.

Ей нужна была дополнительная информация, и она надеялась получить её у Петра Анисимовича.

Интересный человечек этот Пётр Анисимович. О нём можно было бы целую книгу написать. Маленький, сухонький, подвижный, как ртуть, в свои без малого семьдесят лет. До пенсии работал в архиве городской прокуратуры. Должность маленькая, плёвая, но ценили его не за это. К кому бежали сотрудники со всякого рода бытовыми проблемами вроде организации похорон или свадеб? К нему! Кто мог организовать неформальный приём комиссии из Минюста? Он! Там тебе и банька каждый день, а к баньке и девушек лёгкого поведения могут подогнать, если в том нужда возникнет. К кому бежать, если заболел сам или кто-то из родственников, и нужно попасть к хорошему врачу. К настоящему специалисту, а не к молодому коновалу. Опять же к нему!

Казалось, он знает половину города, а половина города знает его и чем-то ему обязана! Уникум! Просто уникум! Впрочем, такие проныры есть практически в любом серьёзном госучреждении. Что отличало нашего Петра Анисимовича от прочих, так это его информированность! Причём пределами города и области она у него не ограничивалась.

Казалось, нет такого вопроса, на который он не смог бы дать немедленного ответа, но если такой вопрос всё же возникал, он просто просил дать ему время, чтобы сделать пару звонков. Вот и в случае с Колокольцевой он полностью подтвердил сообщённые ею сведения, и от себя добавил, что за её назначением директором строящегося НИИ стоят какие-то очень и очень большие люди в самой Москве. К сожалению, дать ей исчерпывающую характеристику он затруднился. Попросил дать ему время до вечера.

Ангелина мрачно усмехнулась, заметив его сочувственно нахмуренные кустистые брови и опущенные вниз уголки губ. Уже знает о её обстоятельствах.

— Не хмурься, дядя Петя, — и протянула ему ещё в обед купленную в кондитерке коробку из-под торта. — Держи, это твои любимые эклеры и корзиночки. Угостишь чаем?

Улыбнулся Пётр Анисимович, подхватил коробку.

— Угощу, конечно! Только что свежий заварил. Спасибо, Ангелиночка! Не забываешь старика! Раздевайся, раздевайся. Посидим, вспомним старые, добрые времена.

Свой рассказ он начал только после того, как накрыл в комнате чайный стол. Уселся, разлил заварку по парадным чашкам и, наливая кипяток в её чашку, вздохнул:

— Мутная она эта твоя Колокольцева… Очень непонятная…

Ангелина промолчала на это. Знала его манеру разговора. Не любит он, когда его перебивают. Начинает нервничать, торопиться, скакать с одного на другое. Кивнула в знак благодарности, когда он отставил чайник в сторону, придвинула блюдце с чашкой к себе поближе.

— Информация о её назначении к нам в город подтвердилась с другой стороны. За ней, действительно, стоят очень и очень большие люди! Говорят, решение о строительстве принималось чуть ли не в самом Политбюро. Точнее сказать невозможно. Известно также, что решение о строительстве института и назначение её директором датировано одним днём. Четвёртым августа 1969 года. Смекаешь, что это значит?

Ангелина кивнула:

— Хочешь сказать, что институт под неё строят?

— Похоже на то… И что интересно — до августа прошлого года трудилась она рядовым врачом обычной городской больницы. Ну, не совсем рядовым, конечно. Заведовала отделением гинекологии в той больнице. Весной прошлого года защитила докторскую. Защищалась в Москве.

— С диссертацией всё чисто?

— Не знаю, не спрашивал. Нужно было спросить?

— Да нет, это я так. Потом, может быть… А что такого могло случиться в августе, что ею заинтересовались в Москве? Под обычного лечащего врача, пусть даже и остепенённого, институты не строят.

— Случилось, Ангелиночка, случилось… — вздохнул старик. — Столько у них там в Магадане в последний день июля случилось, что ум за разум заходит… Странно даже, что я ничего из той истории раньше не услышал. Ты в курсе, что у неё есть воспитанник? Точнее, не воспитанник, а подопечный?

Она кивнула:

— В курсе. Я с ним примерно с час назад беседовала. Меня он не меньше Колокольцевой интересует. Не знаю, правда, как его зовут.

— Александром. Кузнецов Александр… — он помолчал. — Знаешь, я когда об этих двоих подробности узнал, засомневался даже… Пока ты в дверь не позвонила, сидел вон там на кухне и голову ломал, стоит ли рассказывать тебе о том, что узнал…

— Так и думала, что напугаешься. Догадываюсь, что с ними дело нечисто. Очень нечисто.

Старик уставился на неё своими маленьким карими глазками:

— Скажи, Ангелина, то что муж и сын попали в больницу, связано как-то с этими двоими?

Она не раздумывая подтвердила:

— Наверняка связано! Думаешь, зачем я тебя расспрашиваю? Хочу понять, с чем столкнулась. Я же, дядя Петя, в безвыходное положение попала. Пытаюсь хоть какую-то лазейку найти.

— Гриша что-то натворил или муж?

Она тяжело вздохнула:

— Гришка мерзавец! Не спрашивай, что именно. Не могу сказать.

Он покивал и тоже вздохнул:

— Странно, конечно… То, что я услышал, скорее говорит за то, что они люди исключительно добрые… Паренька этого в Магадане Спасителем называли.

Она наморщила лоб:

— Спасителем или спасателем? Что-то я не…

— Спасителем! Как Иисуса Христа звали! — рассмеялся старик, откидываясь на спинку стула. — Я и сам тот же вопрос задал. Подумал, что ослышался… Из-за него там в августе 69-го волнения вспыхнули. Пришлось даже войска вводить. Из-за этого были сняты со своих постов оба первых секретаря: обкома партии и горкома. Причём сняты с одинаковой формулировкой — «За развал работы»! Ты когда-нибудь слышала о чём-нибудь подобном?

— Ого! — она по-настоящему удивилась. — Слышать-то слышала, но не на таком уровне, разумеется. Максимум на уровне председателя колхоза или директора совхоза. Первый секретарь обкома говоришь? А что там такого стряслось? Знаешь подробности?

— Кое-что знаю… Этот Саша Кузнецов где-то перешёл дорогу бандитам. Причём, похоже, сильно их разозлил. Настолько сильно, что те решили его убрать. Даже снайпера для этого подготовили и снарядили. Он его на берегу моря подловил и выстрелил. Как рассказывают, не убил, но тяжело ранил. В том месте на берегу люди в момент выстрела оказались. Его перевязали, как могли, и потащили в посёлок. Там у них на берегу посёлок остался, с которого когда-то город начинался. Да, так вот, пока несли его по посёлку, люди увидели и узнали его. Тут же вспыхнула паника. Бабы в крик, мол, Спасителя снова убили! Кинулись в город к больнице, куда его на мотоцикле повезли, а мужики начали в группы сбиваться. Им кто-то шепнул, что на него деловые покушались. Разбежались люди по дворам, где жулики жили, вытаскивали их на улицу и били смертным боем. Совсем озверели! Одних только убитых около десяти человек в итоге насчитали! Причём, что характерно: цыгане, а у них там довольно большая община, вместе с остальными за жульём охотились! Ну ты же знаешь, как они обычно обособленно держатся? А тут вдруг объединились!

Ангелина откинулась на спинку стула. Что-то от этого рассказа черно стало у неё на душе. Она даже побледнела.

— Может, валидолу? — спохватился старик.

Она покачала головой:

— Нет, не нужно… Продолжай… Говоришь, тяжело ранили?

— Ранили тяжело, да! — он сделал эффектную паузу. — Но уже через пару часов, его в том посёлке вместе с Колокольцевой видели. В больничной пижаме, перемазанного йодом, но уже безо всяких бинтов! Целого и невредимого! Они с ней вдвоём кинулись людей урезонивать. Пытались как-то погасить конфликт в посёлке…

Он отхлебнул из чашки уже остывшего чаю и продолжил:

— А ночью в посёлке и в городе нашли шесть отрубленных голов. Вся головка местного криминалитета и тот самый снайпер. Похоже, Ангелиночка, за ними кто-то стоит. Не связанные с государственной властью, но тоже очень и очень серьёзные люди. Из тех, которые совершенно не стесняются пустить кровь… — он поджал губы, покачал головой и продолжил. — К слову сказать, местные жулики так перепугались, что к сентябрю почти никого из них в городе не осталось. Разбежались кто куда! Как тараканы разбежались. Я так думаю, не столько отрезанных голов они испугались, сколько реакции простых людей…

— Исполнителей нашли?

— Точно неизвестно. Тот человек, который мне обо всём этом поведал, уже довольно давно уехал из Магадана, но ко времени его отъезда ни у милиции, ни у прокуратуры не было абсолютно никаких зацепок! Достоверно известно лишь одно: практически сразу после того выстрела, все шестеро криминальных авторитетов из города пропали. По времени почти минута в минуту совпадает! А появились они в городе глубокой ночью уже в виде отрезанных или отрубленных голов. Их тел так и не нашли…

— То есть ты хочешь сказать, что сам Саша к этому не причастен? — задумчиво покивала она.

— Не может быть причастен! Никак не может! В момент исчезновения всех этих бандитов его едва живого везли в мотоциклетной коляске в городскую больницу. А может быть, его в то время ещё перевязывали на берегу моря. Говорю же, момент исчезновения этих людей совпадает с моментом выстрела практически идеально! Нет, это не он и не Колокольцева! Её к тому времени в городе и вовсе не было! Она отдыхала со старшей дочерью в санатории на Западной Украине. Вот, кстати, ещё один очень интересный факт! Ещё будучи в санатории она каким-то таинственным образом узнаёт о ранении мальчишки (никакой телеграммы или телефонного звонка к ним в номер не было) и уже после обеда объявляется в магаданской больнице! Его ранили около часу дня по местному времени, а появилась она в больнице примерно в три! Представляешь? За два часа каким-то чудом умудрилась преодолеть расстояние от Западной Украины до Магадана! Это же просто физически невозможно! Как ей это удалось?! Не на ракете же она летела!

Ангелина сцепила зубы. Самые мрачные её предположения подтверждались. В существование ведьм и колдунов она с самого детства верила. После учёбы в институте как-то начало забываться, но, видно, до конца не забылось. Жило это в ней, жило! Жило и ждало своего часа! Она кивнула и хрипло выговорила:

— Да, очень интересно… Если, конечно, она на Украине была, а не отсиживалась где-нибудь у друзей на даче за городом.

— Не отсиживалась. Это не в тот же день стало известно, но ты же понимаешь, что она в той истории ключевой фигурой была?

— Понимаю.

— Вот… Уже на следующий день, когда волнения в посёлке и городе немного улеглись, а маховик дознания начал раскручиваться, следствие захотело допросить и её. Кинулись искать, а её в городе не оказалось! Саша сказал, что она ещё вечером предыдущего дня вернулась на Западную Украину. Потом и служащие того украинского санатория подтвердили, что как минимум до половины третьего дня по магаданскому времени она ещё находилась на территории санатория. Горничная на этаже видела её, когда она в половине седьмого утра по местному времени проходила по коридору с полотенцем под мышкой. У них восемь часов разницы с Магаданом…