Следак 2

Глава 6

С утра в отделе было подозрительно тихо. Перемена со вчерашнего дня слишком разительная, поэтому я и обратил внимание на зловещую тишину. Никто не бегает, не орет, не разносится по этажу грохот от упавшего на пол металлического станка для сшивания уголовных дел. Не слышны харкающий мат Головачева и гневные вопли Курбанова. Начальства вообще не видно. Тишь и благодать.

— Что-то случилось? — спросил я у вырулившей с главной лестницы Журбиной, когда пытался попасть в кабинет Капитолины. Дверь была заперта и мои манипуляции с ручкой результата не давали.

— Оперативки не будет, — ответила Людмила, не останавливаясь. — Головачев с Курбановым только во второй половине дня подъедут, — она обернулась. — Пошли. Чего стоишь? Нет там никого.

— Да я уже догадался, — пришлось оставить в покое ручку. — А остальные где?

Кроме нас с Журбиной в округе никого не наблюдалось. Мы прошли по пустому коридору мимо закрытых дверей. В тишине наши шаги звучали излишне громко.

— Отсыпаются, — пояснила Людмила, сворачивая в наш закуток. — Через пару часов начнут подтягиваться.

— А мы чего так рано пришли? — пожалел я об упущенной возможности поспать подольше.

— А нам серию надо раскрывать, — был мне ответ.

— Понятно. Тогда пошли раскроем пару серий. К обеду как раз справимся, — взглянув на ручные часы, отозвался я.

Кстати о часах. Надо что-нибудь приличное себе прикупить, а то все времени нет. Совсем заездили на этой службе.

— Ты что-нибудь нарыл? — проигнорировав мой троллинг, поинтересовалась Журбина, заходя следом за мной в кабинет, в котором, к слову, не было Ксении. Значит все-таки добилась от подружки для себя послабления.

— Нарыл, — я плюхнулся на кресло. — Сделаешь чай? — спросил я у начальницы. Кофе у нас вчера закончилось, и чтобы купить новое нужно сперва найти где оно продается, а затем отстоять очередь. Та покладисто засунула кипятильник в чайник.

— Манник будешь? — спросила она.

— Конечно буду, — удивился я вопросу. Как-будто я когда-то отказывался от вкусняшек.

Через пару минут Людмила вернулась, неся тарелку с круглым желтым манником. Воодушевившись, я начал рассказывать начальству о результатах своего расследования и знакомить со своими выводами.

Меня прервал, завалившийся в кабинет Скворцов, который тут же жадно накинулся на мой манник.

Пришлось начать рассказ заново и не сильно затягивать. Конкурент активно работал челюстями, уменьшая мою долю сладкого.

— То есть ты считаешь, что у вора дача в том же самом кооперативе, что и у потерпевших? — обдумывая услышанное проговорила Людмила, которая к выпечке не прикоснулась, а просто пила чай с сахаром, за что получила от нас с Вадимом полное одобрение.

Я кивнул, рот был занят куском манника.

— Пятнадцать подозреваемых, — задумчиво сказала она.

— Двадцать, — поправил я ее. — Вором может оказаться так же кто-то из потерпевших. Мог инсценировать у себя кражу, чтобы не вызывать подозрений, — пояснил я свою мысль.

— Двадцать — это много, — с набитым ртом, глубокомысленно заметил Скворцов.

— Если точнее, то восемнадцать. Супруги Зорины явно не при делах, — уступил я, но заметив благодушное выражение лица Вадима, тут же добавил. — Но проверить, конечно, надо будет всех, — после чего продолжил рассуждать. — Сынок у Зориных связался с дурной компанией, а те могли научить его плохому.

— А Шашов с Бокшей? — перебила меня Журбина.

— Шашова я еще не видел, так что рано списывать, а о Бокше плохо отзывается Зорин. Считает того жадным. А где жадность там и корысть, — сделал я вывод, беря очередной кусок манника.

— Не факт, — заметил Скворцов.

— Проверишь и узнаешь, — парировал я.

— А мне более перспективной кажется Анечка, — заявление Людмилы пресекло наши с Вадимом преперательства. — Я бы с нее начинала.

— С нее и начну, — ухмыляясь подтвердил я. Вспомнилось ее вчерашнее описание.

— Ее сперва найти надо, — справедливо заметил Скворцов и тут же, прищурившись, поинтересовался: — Чего лыбишься? — никак чуйка сработала.

— Сиськи у нее во, — я повторил размах рук Бокши, — а попа, — я мечтательно закатил глаза.

— Так, все, — Вадим выставил ладонь. — Ты свое дело уже сделал — версию выдвинул, — он деловито начал объяснять мне расклад. — Дальше очередь уголовного розыска — будем ее проверять.

— Ты же говорил, что сейчас один работаешь, — напомнил я ему его же слова.

— Сам справлюсь. — уверил он меня. — А ты запросы сделай, собери информацию о подозреваемых. У вас, следаков, всякие писульки лучше получаются, — ухмыляясь, предложил он мне.

Такое разграничение полномочий мне не понравилось.

— Не, он значит с этой грудастой будет развлекаться, а я запросы в кабинете писать, — изобразил я негодование, и мы оба заржали.

Журбина обреченно вздохнула.

— Ладно, мальчики, мне ваши пошлости выслушивать недосуг, у меня еще дел полно, — прихватив пустую тарелку, она нас покинула.

— Довел человека, — упрекнул меня Вадим. — Заладил: сиськи, сиськи.

— Это не мои слова, а Бокши, — оправдался я. — которые надо будет еще проверить.

— Я проверю. Это моя работа, — заржал Скворцов.

— Угу, а моя работа бумажки и аналитика. Нет в жизни справедливости, — скорбно произнес я.

В дверях Вадим притормозил.

— На выходные, наверно, все на дачи приедут, — предположил он.

— Наверно, — безразлично отозвался я. Анечкины сиськи мне все равно не светили.

— На выходные и рвану, — определился Скворцов.

— Один что ли? А если преступников больше одного? Решил мой подвиг повторить? — теперь уже я над ним насмехался.

Вадим задумался.

— Ладно, еще есть время. Порешаем, — сказав эту неопределенную фразу, он вышел из кабинета.

Ксения явилась только к обеду и сразу же потащила меня в столовую.

— Жрать хочу, — поделилась она со мной своей печалью.

— Не из дома что ли? — заинтересовано покосился я в ее сторону.

— Чего это? — заулыбалась она, наливаясь румянцем. — Из дома. Просто позавтракать не успела, — пресекла она мои инсинуации, но ее сияющий вид говорил, что не все так просто.

В столовой к нам присоединились Денис с Ирочкой. По бросаемые ими друг на друга взглядам я понял, что вокруг меня кипит жизнь. Мысли сразу свернули на Ольгу и стало грустно.

Возвращаясь вдвоем с Ксенией, так как новоиспеченная влюбленная парочка умотала дышать свежим воздухом на улицу, мы возле кабинета наткнулись на разговаривающих Журбину с Акимовой.

— Надо было тоже в обед до магазина сбегать. Кто же знал? — расстроенно говорила Акимова.

— Сбегай сейчас — заговорщеским тоном предложила Люда.

— И нарваться на дисциплинарное взыскание? — Акимова усмехнулась. — Курбанов только ждет от меня промашек, — зло добавила она.

— О Альберт, Ксения, — женщины нас заметили. — Я и для вас курицу взяла — Журбина потрясла авоськой. — Бройлерные, — похвасталась она.

— Курицу? Мне? — не понял я.

Сперва я вообще решил, что мне послышалось, пока не увидел торчащие из авоськи куриные лапы, сами же тушки были завернуты в серую бумагу и их видно не было.

— Спасибо! Ты лучшая начальница на свете! — совсем по-другому отреагировала на новость Ксения. Девушка чуть ли не прыгала от восторга.

Так подпрыгивая она и переместилась в кабинет, где Журбина начала делить добычу.

— В руки не больше одной курицы давали, но я знаю продавца, моя бывшая потерпевшая, так что удалось урвать три, — похвасталась она.

— Альберт, если тебе не нужна, то я могу забрать, — предложила зашедшая следом за нами Акимова.

Журбина развернула бумагу, и я увидел тушки.

— Нужна, — тут же среагировал я. Это были нормальные курицы, а не те тощие и синюшные, какие продавались в магазине у дома.

Разочарованная Акимова, проговорив, что ей пора работать, покинула наш кабинет.

— А она до вечера не протухнет? — с сомнением поинтересовался я, раскручивая авоську, с выделенной мне тушкой.

— За окно повесим, — Ксения посмотрела на меня с сочувствием, как на неприспособленного к жизни идиота, после чего вырвала из моих рук сетку.

Вечером оперативки также не случилось, чему мы с коллегой обрадовались. Опередив меня, Ксения, подхватив свою курицу, унеслась домой.

Припомнив утренний разговор, я понимающе усмехнулся ей вслед и тоже стал собираться.

Когда я подошел к вешалке, чтобы надеть куртку в дверь постучали. Сперва нерешительно, затем напористее, и наконец ее открыли. На пороге застыла Зудилина. На сгибе ее руки висел светлый плащ.

— Привет, — произнесла она и сделала шаг внутрь кабинета.

— Привет, — удивился я. Думал, что это мне придется за ней бегать, а она сама объявилась. Неожиданно и интересно. С чего бы вдруг? Из-за проскочивших мыслей смотрел я на Ольгу подозрительно.

Повесив свой плащ рядом с моей курткой, женщина вновь повернулась ко мне лицом. Опять этот взгляд, как бы вскользь. Старается смотреть куда угодно, лишь бы не в глаза мне.

Нет, так дело не пойдет. Я легонько щелкнул её по носу.

— Эй, ты чего? — возмутилась она. Потерла переносицу пальцем и отодвинулась.

— Это я так твое внимание к себе привлекаю, — пояснил я, приближаясь.

— Ты меня еще за косички подергай, — проворчала она отступая, пока не уперлась в стенку.

— Если хочешь, то заплети и подергаю, — предложил я, нависнув над ней.

— Вот еще, — фыркнула она и уперлась в меня ладонью. — Отойди!

— Вот еще, — спародировал я ее, обняв за талию и прижимая к себе.

— Альберт, ты чего творишь?! — Ольга не оставляла попыток меня от себя отодвинуть, но на грудь не давила, из-за чего я догадался, что она знает о травме.

— А ты зачем пришла? — изобразил я удивление и склонился ниже.

— Уж явно не за этим! — Ольга отвернула лицо.

— Симпатичное, — усмехнувшись, я поцеловал ее в предоставленное мне ушко.

— Что ты делаешь? — простонала она, когда я всосал ее мочку.

Я был занят, так что не ответил.

Руки женщины ослабли. Воодушевленный этим, я перешел к исследованию ее шеи.

— Прекрати, — просипела она.

— Все, нормально. Я закрыл дверь, — успокоил я ее и в этот момент чуть не получил коленом в пах. Повезло, что мы стояли слишком тесно друг к другу, отчего замаха не вышло, да и я успел среагировать.

— Ты чего? — я отодвинулся от женщины.

Теперь я уже взаправду удивился.

— Я же просила перестать! — тяжело дыша, ответила Ольга.

— Чего пришла тогда? — бросил я, разочарованно устраиваясь в кресле.

— По делу, — Ольга уселась рядом со мной на стул. Несмотря на взятый ею деловой тон, выглядела она сердитой. Но вот черты лица разгладились и Зудилина изобразила непринужденную улыбку, словно между нами ничего особенного не произошло. Лишь сцепленные в замок пальцы рук, да затянувшаяся пауза говорили об ее неуверенности.

Я крутанул ладонью, подстегивая Ольгу продолжать.

— По залогу, — произнеся это, она закинула ногу на ногу, еще больше закрывшись от меня, но объяснять продолжила. — Следователям МВД хоть и разрешили применять такую меру пресечения, как залог, но прокуроры не спешат его утверждать, а судьи тоже словно все сговорились и без санкции прокурора наши ходатайства рассматривать отказываются, хотя это противоречит закону. — Ольга недовольно поджала губы, после чего продолжила. — У меня сейчас дело. Это я по нему на днях приходила в отдел, — Зудилина напомнила мне о нашей с ней недавней встрече у крыльца. — Там тоже обвиняемый раннее не судимый, тоже имеет обширную история болезни, и тоже платежеспособен. Но Митрошин дать санкцию ни в какую не соглашается, — Ольга возмущенно выдохнула. — Курбанов добиться от него ничего не смог, — сообщила она новые данные, которые я выслушал без восторга.