Кесарь
![Кесарь](/uploads/covers/2024-01-12/kesar-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Сергей Воронин
- Жанр: Альтернативная история / Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Кесарь"
Глава 7
Timeo Danaos et dona ferentes. Вергилий «Энеида».
…Когда обоз поравнялся с границей леса, а дорогу с обеих сторон буквально сдавила густая стена деревьев, все разговоры между рейтарами стихли разом, словно отрубило. Опытные ратники прекрасно понимают, что текущая местность вполне подходит для засады — и теперь угрюмо поглядывают по сторонам, стараясь держать руки поближе к кобурам с пистолями.
Я, поравнявшись с возами, уже не пытаюсь вырваться вперед — и также напряженно поглядываю по сторонам, заранее оголив один из пистолей. Мне можно, мне полагается… В один миг среди деревьев вдруг почудилось какое-то движение — и я тут же вскинул самопал! Но прежде, чем переполошились бы все ратники, раскрыв себя, я успел разглядеть зайца.
— Отставить братцы! Тут косой едва на пулю не нарвался…
За спиной послышались негромкие смешки — ну вот, хотя бы напряжение удалось немного разрядить… Но прошло всего с десяток минут прежде, чем следующий вперед дозор замер — и Харитонов (не готовый подчиняться ни Тапани, ни Джоку) вскинул руку в предупреждающем жесте.
Его повторил и я, мгновенно напрягшись — и негромко процедив сквозь зубы:
— Луки к бою. Пистоли пока не кажите…
От дозора отделился казак, спешно развернувший лошадь и бодро порысивший к обозу. Поравнявшись со мной через минуту, не особо-то и молодой чернобородый воин, явно побледневший с лица, глухо произнес:
— Голова, там… Был небольшой крестьянский обоз. Все, что осталось от него, тати только снегом закидали… Хуже татар, честное слово! Те хотя бы попытались людишек угнать…
Я кивнул, понимая, о чем говорит казак.
— А воры? Воров заметно?
Казак мотнул головой:
— Да нет там никого. Из живых… Вороны рядом сидели, взлетели только при нашем появлении. Да лиса еще у тел озоровала, только мы ее и спугнули. Будь здесь засада, птицы и лисица почуяли бы людей, остереглись бы к мертвым подступить… Может, схороним?
Последний вопрос прозвучал с такой искренней болью и участием к погибшим, что я едва не согласился… Но всерьез задумавшись над вопросом, все же отрицательно мотнул головой:
— Слишком много времени потеряем, чтобы разгрести снег и прогреть землю; к тому же и копать могилы нам особо нечем. А из снега тела несчастных хищники вновь выроют… Нет, идем вперед. Даст Бог, сегодня уже встретимся с татями, да поквитаемся за селян!
…Прошло уже пара часов после того, как мы натолкнулись на незахороненные тела несчастных. Придаваться этим воспоминания нет никакого желания — но, судя по внешнему виду убитых, нападение случилось лишь вчера. Причем, исходя из характера ран, некоторых жертв вначале пытали, поиздевались с лихвой — а уже только потом убили.
И все же одним кошмарным видением в память буквально врезалось черное одеяние — одеяние монаха, пытавшегося закрыть собой женщину и ребенка… Одно утешает — те погибли от пуль в самом начале короткого боя крестьян и воров.
После полудня небо закрыли темные снеговые облака — и пока еще мелкие снежинки начали неторопливо спускаться с небес. А мы, судя по все более частым просветам в стене редеющих, постепенно отступающих от дороги деревьев, уже приближаемся к границе леса… Но в тоже время сам зимник всего в сотне шагов впереди сильно петляет, заворачивая в сторону двух невысоких холмов, также густо заросших деревьями.
Вряд ли можно найти лучшее место для засады — по крайней мере, в окружающем нас лесу. А что? Завалить заранее подрубленное дерево на нашем пути, перекрыв дорогу обозу — а пока мы будем разворачивать телеги да сани в тесноте низины меж высоток, нас можно расстрелять сверху, из-за деревьев — словно в тире! И даже присутствие схоронившихся рейтар не дает никакой гарантии победы…
Осадив Хунда и подняв вверх сжатый кулак, я остановил обоз, внимательно вглядываясь вперед — туда, где пятеро всадников казачьего разъезда последовали к повороту дороги… Но у самого ее изгиба Степан также остановил казаков, внимательно всматриваясь вперед и вслушиваясь — вдруг чужой конь всхрапнет иль лязгнет железо воровской зброи?
В воздухе повисло дикое, немое напряжение.
И только сейчас я поймал себя на мысли, что не слышу впереди ни одной птицы — ни дятлов, бьющих по дереву в поисках спрятавшихся от холода насекомых, ни стрекота синичек, ни карканья ворон…
— Степан, возвращайтесь!
Мой крик опоздал всего на пару секунд: опытный атаман также почуял засаду — может, и раньше меня. Но все же Харитонов попытался выполнить свой долг до конца, надеясь наверняка убедиться в присутствии лисовчиков… И прежде, чем я открыл рот, он уже что-то отрывисто крикнул — после чего казаки начали спешно спрыгивать из седел на дорогу.
А следом, сразу от обоих холмов, грянул залп — по меньшей мере, дюжины мушкетов! Он совпал именно с мои криком — но практически все дозорные уже успели спрыгнуть с лошадей…
Все дозорные, за исключением Степана Харитонова — успевшего предупредить своих людей, но от того замешкавшегося в седле… Быть может, именно его выдержка и стойкость в выжидании, а также резкая команда спровоцировала воров открыть огонь. Но, так или иначе, он стал первой жертвой этого боя, пробитый сразу несколькими пулями навылет — и безвольно рухнувший на холку также раненого коня…
— Вперед!!!
Не помня себя, я погнал Хунда к уцелевшим казакам, успевшим спрятаться за побитыми пулями лошадьми, павшими на снег… Как я слышал от елецких порубежников, у татар есть обычай строить «живую крепость» из опустившихся наземь лошадей в крайних ситуациях. И тогда животные служат отстреливающимся степнякам своеобразным бруствером… Впрочем, сейчас раненые лошади дозорных дергаются, бьют копытами — и вряд ли могут стать надежной защитой!
А между тем, впереди уже раздался рев десятков глоток — и тут же, из-за деревьев, растущих на обоих холмах, показались первые черкасы Лисовского, спешившиеся ради засады! А позади нас, на достаточном удаление, показались на дороге и всадники — эти литовцы, по всей видимости, выжидали далеко от зимника, схоронившись в какой балке, а потому и не были замечены казачьим дозором…
Окружают нас, гады!
— Казаки! Выручайте братов! Возницы! Разворачивай телеги поперек дороги, в два ряда… Выпрягайте лошадей и прижмите их к земле! Остальные рейтары — ждем, братцы, покуда ждем!!!
Испуганные грядущей схваткой возницы все же не растерялись, натянули вожжи и начали заворачивать телеги боком к противнику… По шесть в ряд, понятное дело, построить не получилось — и видя это, я скорректировал приказ:
— По три поперек дороги ставь, и по три к лесу заворачивай… Никита, да помогите им!
Уже обнаживший пистоль Никита Каверин, племянник Алексея, новоиспеченного сотника из Ельца, понятливо кивнул — и его дети боярские принялись помогать возницам строить телеги в импровизированный вагенбург — хотя, если быть точнее, гуля-город. Мы же все-таки на Руси — и у нас тут свой аналог подвижных гуситских крепостей…
А впереди уже грянул куцый залп из пяти самопалов — да следом вразнобой простучало еще с десяток выстрелов: это донцы, спешащие на выручки к братам, поспешили дать пальнуть с седел — остудив, таким образом, пыл атакующих! И тотчас огонь товарищей подхватили спешенные казаки, выбивая самых ретивых воров… Облачко порохового дыма затянуло донцов — и всадники, подхватив соратников да посадив их на лошадей позади себя, на всех порах ринулись назад, к уже обозначившей себя малой крепости! В то время как повторный залп с холмов, слепой из-за дымной завесы, ушел в молоко.
— Дети боярские! Пистоли наголо, спешиться! Падай на колено к телегам, обращенным к дороге… И без команды никому не стрелять!
Преследуя нас, по зимнику скачет десятка три всадников — это как минимум. Сброд литовских шляхтичей, размахивающих саблями на скаку — думают, что в один миг перескочат через невысокие телеги да сани, а там порубят всего десяток московитов… Посмотрим! Но конные — это меньшая часть засады; когда дым впереди по дороге развеялся, моим глазам предстало по меньшей мере с полсотни черкасов, привычных воевать пешими. И эти — строятся! Выставив вперед не только запорожцев с мушкетами, но и казачков с самопалами — всего под два десятка стрелков. За их же спинами держатся воры победнее, с копьями да трофейными бердышами…
— Донцы, спешиваемся, лошадей внутрь крепостцы, становимся с детьми боярскими! Возницы — к лошадям, держать их у земли! Все, кто на санях и возах — ждем!!! Остальные, целься по всадникам, бьем по моей команде…
Я также оставил Хунда, за уздцы притянув его к земле так, чтобы он подогнул под себя ноги. После чего, опустошив седельные кобуры, я встал в линию спешенных рейтар… Враг не сумел согласовать своей атаки — и это нас крепко выручает: пока ретивые литовцы скачут, лихо помахивая сабельками, казаки неспешно двинулись вперед, печатая шаг, в ногу! Как никак, искусству пешего боя они учились у турецких янычар… Не разгадай Степан засады, черкасы, заблокировав обоз в низине, встретили бы нас залпом — после чего навалились бы с обеих сторон! В то время как литовцы отрезали бы путь назад всем, кто попытался бы спастись бегством…
Но теперь воры сближаются с гуляй-городом с разной скоростью — и вражеские всадники (ни разу не панцерии) уже приблизились к нам на три десятка шагов! Сгоряча не разобрав, что припавшие к телегам московиты имеют по пистолю каждый…
— Пали!!!
Дружно щелкнули колесцовые замки, высекая искру — а после оглушительно грохнул залп двух десятков самопалов! Выпущенная мной пуля угодила татю в шею, отбросив того назад, на конский круп. Одновременно с тем повалились на землю и прочие, скачущие впереди воры — некоторые вместе с дико заржавшими лошадьми… Пороховое облачко первого залпа снес порыв неожиданно налетевшего ветра — позволив нам рассмотреть результаты стрельбы.
А заодно и взять прицел!
— Целься… Пали!!!
Новый залп — и в этот раз облако сгоревшего пороха окончательно закрыло от нас литовцев; впрочем, теперь дымная завеса затянула весь «вагенбург», мешая и врагу разглядеть нас.
— Все братцы, встаем!!! Строимся впереди, против черкасов!!!
Во все стороны полетели шкуры — а на снег с телег и саней принялись спрыгивать мои рейтары, вынужденные вот уже вторые сутки страдать от тяжкого безделья! А потому очень-очень злые… В «крепости» в один миг стало невероятно тесно — и мои солдаты, быстро разобравшись, начали спешно строиться перед возами, со стороны накатывающих на нас черкасов…
Запорожцы же, завидев нездоровое движение внутри гуляй-города, сбили шаги, замерли — после чего, установив мушкеты на сошки, принялись целиться в сторону рейтар с сорока с лишним шагов! А вместе со «стрельцами» склонили самопалы и прочие воры…
— Падай на землю! Па-а-а-дай!!!
Впереди грохнул вражеский залп — и я дернулся, отступил назад, почуяв сильный удар в грудь… С ужасом скосив глаза вниз, я увидел пулевое отверстие в кирасе — а коснувшись его, обжегся; однако, на мое счастье, в меня угодила пуля именно из самопала. И пробив кирасу, она деформировалась, не добравшись до тела…