Противостояние I

Глава 9. На даче. Настя

21 марта 1971 г.

Проснулся я от резкого звука. Металл лязгнул о металл. Угомонились мы в половину первого ночи. Вера забрала Лидочку в свою комнату. Они спали под одним одеялом на её кровати. Наверно, Вера рассчитывала на то, что я не выдержу и приду к ним, и тогда получится так, как она хотела — втроём под одним одеялом, но тут она просчиталась, и не потому, что я не хотел. Просто, я хорошо представлял себе, чем это закончится. Лидочка не согласится спать втроём, а если я стану настаивать, то разразится грандиозный скандал.

Всех остальных Вера разместила в соседней комнате. Комната большая, с двумя стоящими рядом, впритык друг к другу широченными кроватями. По задумке на одной из них должны были спать оставшиеся девушки — это Жанна с Настей, а на второй все трое ребят — то есть я, Гарик и Петруха. Когда мы в той спальне собрались, идея мне сразу разонравилась. Кровать широкая, спору нет, но всё же недостаточно широкая, чтобы совсем не касаться друг друга.

Взял я выданное мне шерстяное одеяло, взял подушку, взял ранее вытащенный из рюкзака пушистый плед, который предусмотрительно захватил с собой из дома, и спустился вниз к камину. Шерстяное одеяло постелил на диван вместо простыни, бросил в изголовье подушку, подбросил в камин побольше поленьев, чтобы надольше хватило, укрылся, уснул и спал до тех пор, пока меня не разбудил этот звук.

Поднимаю голову, гляжу: у камина на корточках замотанная с головой в одеяло фигурка маленькая сидит. В тонкой ручке кочерга. Именно она меня и разбудила. Задела Настя ею за металлическую раму камина. Вниз спустилась из своей комнаты, где остальные ребята остались, и сейчас сидит, кочергой пытается угли ворошить. Откинул я плед, поднялся и к ней подошёл. Спрашиваю шёпотом:

— Привет! Чего не спишь?

Она глаза свои большие на меня поднимает, улыбается и тоже шепчет:

— Привет! Холодно что-то. Замёрзла сильно. У нас в комнате батареи совсем ледяные. Давай ещё дров подбросим? Ты не знаешь, где они у них?

— Сейчас принесу!

Она кочергу положила, на ноги вскакивает и меня за рукав свитера хватает.

— Погоди! Ты бы оделся! На улице мороз сильный! Смотри, как окна забросало!

На мне только свитер и плавочки. Штаны свои я снял едва только устроился на диване под пледом.

— Не нужно на улицу. У них запас дров на веранде. Забирайся под плед, погрейся, я сейчас.

Принёс я дровишек побольше. На два раза принёс, чтобы не бегать. Заправил камин, разворошил угли, ну и незаметно помог дровишкам разгореться. Пока камином занимался, заглянул (мысленно разумеется) в поселковую кочегарку. Нужно было выяснить, отчего батареи холодные. Выяснил. В общем-то примерно то, что я себе и подумал. Оба кочегара вдрызг пьяные, оба дрыхнут. На столе бутылка водки, в которой грамм пятьдесят осталось, два замызганных стакана стоят, на грязной газетке шкурки от сала и огрызки луковиц, две открытые и уже пустые банки камбалы в томатном соусе. Не совсем пустые. Обе банки в качестве пепельниц использовались. Теперь там полно окурков. Под столом две такие же бутылки валяются, но уже пустые.

Спят, уроды злокачественные, а на улице мороз градусов под двадцать. Так и систему переморозить недолго. Заглянул я в обе рабочие печи (в помещении кочегарки всего четыре котла, но два из них остановлены). В одной из печей ещё горячие угли имеются, другая уже почти остыла. Убрал золу, заполнил обе печи слоем угля в тридцать сантиметров толщиной и поджёг «ёлочкой». Разгораться будет примерно минут двадцать — тридцать. Тяга хорошая, так что прогорит примерно за полтора — два часа. Ничего, к этому времени у меня кочегары протрезвеют! Уж я-то постараюсь!

Чтобы система в посёлке не пострадала, в течение десяти минут поддерживал температуру в обоих котлах в районе восьмидесяти градусов. Искусственно поддерживал, разумеется. Насосы разнесли воду по системе и, когда я закончил мухлевать, температура воды у нас в доме поднялась аж до тридцати градусов! Маловато, конечно, но скоро уголёк разгорится и поднимет температуру в системе ещё выше.

К тому времени, как с кочегаркой возиться закончил, дрова в камине тоже разгорелись, и я вернул экран на место. Слышу шёпот со стороны дивана.

—Саш, иди сюда! Замёрз наверно?

Помнится, подумал услышав это приглашение: «Ну ни хрена себе!» Подошёл, сел рядом, а она уже к спинке дивана отодвигается и плед приглашающим жестом откидывает...

***

Назавтра она смотрела на меня так, как будто ночью ничего не случилось. То есть никак не смотрела. Она вообще ни на кого из парней не смотрит. Общается только с девушками. Меня разбудила Лидочка. Я спал укутавшись в плед с головой и даже не слышал, как сначала встали Вера с Лидочкой и спустились вниз, чтобы позавтракать. Через пару минут к ним присоединилась Жанна. Девушки поставили чай, и кто-то из них сварил кофе. Я сквозь сон чувствовал его запах. Довольно приличный, следует заметить.

Они завтракали не в кухне, а за тем столом, за которым мы вчера все вместе ужинали. Разговаривали вполголоса, смеялись. Потом Лидочка подошла, села со мною рядом, освободила мою голову из пледа и положила на неё руку. От этого я окончательно проснулся, но глаза открыл не сразу. Лежал и улыбался. Умеет Лидочка будить меня. Лишь через минуту, наверно, открыл один глаз. Она увидела, как я на неё взглянул, и тут же отпрянула. Вскочила с дивана и за кресло забежала. Смеётся оттуда и приплясывает.

Уже когда завтракал, вниз со второго этажа Настя с Гариком спустились. Я даже подумал сначала, что они спали вместе. Чёрт её знает эту Настю. Загадочная она девушка. Изображает из себя этакую застенчивую недотрогу — кстати, очень талантливо, — а сама ночью вон что вытворяла! Гейша из чайного дома! Не, ну а чё! Взять палец партнёра в рот и облизать — о таком я, при всём моём довольно богатом опыте, ещё даже не слышал!

Заглянул в их недалёкое прошлое и увидел, что спали они порознь и на разных кроватях. Оба закутанные в свои одеяла, и, кроме того, между ними лежал замотанный с головой в одеяло Петруха. Ничего между ними не было!

Поздоровалась она со всеми, а на меня даже не глянула. Впрочем, она и на Гарика не смотрела. Сходила на кухню за кружкой, вернулась к столу, сделала себе чай и уселась. Не глядя ни на кого, принялась бутерброд с маслом и сыром сооружать. Как будто нарочно подальше от нас с Лидочкой уселась. Впрочем, может, и случайно получилось.

Короче, решил я тоже не обращать на неё внимание. Пусть! Может, это у неё стиль такой. Выбирает паренька, дожидается ночи, проделывает тот фокус, который со мной проделала, и исчезает довольная. А дома в каком-нибудь секретном дневнике короткую запись оставляет: «Ещё один попался!» и имя этого попавшегося. Или: «Ещё одного подстрелила!»

Фиг с ней! Я тоже удовольствие получил. Не так и не такое, какое хотел бы, но тоже очень даже неплохо и, главное, совершенно не там, где мог бы рассчитывать. На любую другую из девушек мог бы подумать — даже на Жанну, но только не на неё. Удивила она меня по-настоящему! Буду теперь знать, что такие девушки, оказывается, тоже существуют. Отблагодарю её как-нибудь. Например, ночью, когда она спать будет, исправлю её зрение. Пусть гадает, что с ней случилось. Я тоже умею быть загадочным. Даже получше некоторых.

После того, как проснулся и позавтракал самый главный засоня Петруха, встал вопрос: что делать дальше? Ребята собираются ночевать здесь и следующей ночью, поэтому у них ещё весь день впереди. Хотят на лыжи встать и по лесу пробежаться. Хорошее дело, но это уже без нас! Мы с Лидочкой ночевать не останемся. В двенадцать соберёмся и потопаем пешочком на станцию. Она здесь не так уж далеко. В двенадцать сорок пять электричка до Иркутска. У школьников весенние каникулы сегодня начались, а нам с Лидочкой завтра в институт. Ей работать, мне учиться.

Когда Лидочка огласила наши планы, встрепенулась и Настя. Говорит:

— Ой, и я с вами! Мне тоже уже хватит.

Я только хмыкнул на это. В электричке почти час ехать. Буду дремать или вон с Лидочкой разговаривать. В Иркутске с Настей расстанемся. Провожу Лидочку до дома и сам пойду домой. Куда пойдёт Настя, меня не интересует.

***

Настя пошла за мной! Попрощалась она с нами ещё в автобусе. Сказала, что ей скоро выходить, протиснулась на заднюю площадку и сразу потерялась за шубами и шапками взрослых пассажиров. Мы с Лидочкой стояли в толпе ближе к средней двери, поэтому тут же потеряли её из виду.

Слежки я не предполагал, поэтому домой возвращался совершенно расслабленно. Проводил Лидочку до подъезда, мы с ней постояли на крыльце, поболтали, попрощались, и я отправился своей дорогой. Обнаружил её случайно. Спускался по Жуковского к Ангаре, коротко оглянулся, провожая взглядом встретившуюся симпатичную девушку, и заметил метрах в тридцати у себя за спиной знакомый красный пуховик. Отвернулся и ещё метров пять прошагал дальше, прежде чем сообразил, что что-то происходит. После этого уже окончательно остановился и развернулся в её сторону.

Она заметила, что я её обнаружил, и замедлила шаг. Я уже подумал было пойти к ней навстречу, но тут она поняла, что её поведение выглядит чрезвычайно глупо и шаг снова ускорила. Встретились мы у торца новенькой панельной пятиэтажки. Не здороваясь и не улыбаясь, спросил её:

— Ну и как это понимать? Ты что живёшь где-то неподалёку?

Она рюкзак с плеча сняла, двумя руками за лямки держит, поставить на грязноватый в этом месте тротуар не решается. Отвечает на мой вопрос:

— Да, неподалёку… То есть нет… Я вообще-то на Лермонтова живу. Решила вот до реки прогуляться. Домой пока не хочется. А ты где живёшь?

Лермонтова, которую она упомянула, улица довольно длинная. Мы с Лидочкой от железнодорожного вокзала, по ней почти до самого её конца на автобусе прокатились. Фактически от одного моста до другого. Лидочка на Курчатова проживает. Это неподалёку от Академического моста. Оттуда я пошёл пешком. Получается, что и Настя за мной через половину города пешком топала? Или действительно решила прогуляться и наши маршруты случайно пересеклись? Нет, не сходится. Чего она тогда шаг замедлила, когда поняла, что я её увидел? Определённо, она шла за мной! Вопрос только — зачем? Интересно, где она сошла с автобуса? Я этот момент совсем упустил.

На вопросы нужно отвечать, если хочешь, чтобы люди на твои вопросы отвечали.

— Здесь неподалёку живу, на Герцена. Почти пришёл уже. Зачем ты за мной шла, Настя? Что-то узнать хотела?

— Я не за тобой! Говорю же, просто погулять захотелось!

— Не нагулялась на даче у Веры?

— Представь себе — не нагулялась!

— Ладно, не злись. Не нагулялась, так не нагулялась. Пошли? Или тебя моя компания не устраивает?

— Мне всё равно! — и тут же непоследовательно спросила, — Саш, а можно будет к вам домой на минутку зайти?

— В туалет нужно? — Она молча кивнула и забросила свой рюкзачок на плечо. — Можно, конечно. Пошли?

— Угу, пошли…

***

Дома никого не было. Я знал это заранее, иначе вряд ли пригласил бы её к себе домой. Не хотелось мне эту мутную шестнадцатилетнюю персону с моими домашними знакомить.