Москва и Московия

* * *

Пришлось составлять для государя план экскурсий и согласовывать список сопровождающих его лиц, потому что «Лещ» способен принять на борт не более трёх тонн бояр, окольничьих, стольников и стряпчих – если уложить их штабелем. А по-человечески, кроме трёх членов экипажа и главного пассажира, без чрезмерной тесноты в кабину поместятся от силы шестеро: «Лещ» – шестиметровая лодка, треть длины которой занимают мотор и колёса, с рубкой поверх машинного отделения.

Царский же «поезд» состоит из трёх немаленьких стругов, в каждом из которых одних гребцов по двадцать четыре человека. А ещё и бояре всех калибров, да каждый со свитой, да царская челядь, да охрана – сотни полторы-две народа.

Петра они тоже тяготят и раздражают. А какие бури бушевали, когда обсуждался вопрос о составе экипажей двух семитонных винтовых карбасов, способных не сильно отстать от колёсной плоскодонки! К счастью, нам с Софи не довелось присутствовать при проведении этой дискуссии: мы знакомили государя с Горшечником и Горшечницей. И сами знакомились с их трудами.

Начали с главного – производства абразивных дисков. Козлотокарные станки у нас по-прежнему в ходу, потому что крупные детали вращения обрабатывать нужно. Точить резцы и пилы, обрабатывать отливки – да не упомнишь всего. Потом перешли к конструкции печей и к неудачным попыткам сварить стекло. К подбору глины, необходимой для производства цемента, если прокалить её в смеси с известняком. К конструкции мельниц и дробилок.

Я умышленно произвёл массированную атаку на разум юноши, давая ему понять, сколь многообразны возможности столь привычного направления, как лепка и обжиг горшков. И насколько глубокого понимания требуют процессы, используемые для производства непритязательных с виду вещичек. Тут ведь даже вращающийся металлический цилиндр приспособлен для получения цемента – неудавшийся ствол 122-миллиметровки, прилаженный наклонно над углями.

Цемент получается так себе, отчего труды по уточнению рецептуры не завершены. А из результатов опытов отливают плитки, которыми мостят дорожки. Каждая плитка несёт на себе цифру – номер замеса. Испытания продолжаются уже в натуральных условиях.

И тут, разглядывая вымощенный участок подворья при входе в трапезную, Пётр увидел группу разновозрастных детей обоего пола с разной утварью в руках, выходящих из здания школы. Увязался за ними.

И пришли мы в лес, где под густыми ёлками сохранилось немного слежавшегося снега. Тут и выяснилось, что ребятишки здесь не без присмотра, потому что привёл их профессор Дин – школяр мой из второго ипсвичского приёма. Поначалу-то этого видно не было, потому что одеты все одинаково – в добротное чёрное сукно. Разница лишь в том, что девочки в юбках.

Утвердили принесённый с собой столик, расставили на нём утварь, разожгли жаровню и бухнули в установленный над огнём сосуд вырубленный из снега кусок льда. Это урок об агрегатных состояниях вещества?

Лёд стал плавиться, и в образовавшуюся воду погрузили термометр. Всем дали посмотреть. Царю тоже. Мы с Лизой отгоняли охранников, чтобы те ребят не затоптали. Вмешался Дин, построил мужиков в очередь. Два раза добавили льда. Потом все дружно ждали начала кипения, а ученики громко сообщали, какая сейчас температура. Профессор их данные поправлял: не все сразу освоились со шкалой. Не будем забывать, что перед нами первоклассники, пусть иным давно идёт второй десяток лет.

Температуру кипения тоже посмотрели все, после чего над водой установили золотую тарелку. Ту самую, с которой я в своё время демонстрировал этот опыт в Ипсвиче. В саму тарелку положили снега, а на дне наблюдали конденсировавшуюся воду. Потом сосуд закрыли крышкой, которая принялась приплясывать. Всё это сопровождалось объяснениями – общеизвестные явления описывались в научном разрезе. А после открытия крышки и появления клуба пара, преподаватель обратил внимание учеников на плывущие по небу облака. Разговор зашёл о круговороте воды в природе. Признаться, от столь наглядно и изобретательно проведённого урока даже я прибалдел.

Уже на обратном пути Пётр поинтересовался, кто эти дети.

– Сироты, – ответил Дин. – Оттого и одеты одинаково. Живут при дворе и стоят на довольствии по нормам плавсостава.

– При дворе? – изумился один из охранников.

– При лодочном дворе, – исправился профессор, уловивший двусмысленность сказанного. – Батюшка тутошний за них попросил. А Сила Андреич решил принять, потому как, говорит, люди – ценнейший ресурс. Особливо те, кого ещё учить не поздно. Эм-м, ваше величество, а пошто ты в моторную лабораторию не зашёл?

– Послезавтра после завершения уроков в школе заглянет. Завтра у нас по плану экскурсия в лодочный сарай, это на весь день. Потом с утра государь будет прокаливать известняк, а там и к мотористам нагрянем.

– Эк ты всё за меня распланировала, Джонатановна, – хмыкнул Пётр. – Ладно, веди как наметила. Занятно тут у тебя.