Журналюга

Глава 10

В воскресенье Паша встал очень рано — в шесть утра (накануне, в субботу специально завел будильник на это время). В квартире было тихо: Васька дрых на соседней кровати, родители мирно спали в большой комнате. Поднялся, стараясь не шуметь, быстро умылся, оделся и, не завтракая (некогда), выскочил на улицу. Было еще совсем темно, горели желтые фонари, накрапывал мелкий, противный дождик. И остро пахло осенью — холодной сыростью и прелыми, опавшими листьями.

Добежал до остановки, стал ждать троллейбус. Тот, к счастью, прикатил всего через десять минут. В салоне, помимо Пашиа, сидели еще пять или шесть человек: ехали по своим делам или же на утреннюю смену (в Москве многие промышленные предприятия работали и в выходные дни). Доехал до «Войковской», спустился в метро, добрался по своей ветке до «Горьковской», поднялся наверх — к кинотеатру «Россия». Билетные кассы, само собой, были еще закрыты (открывались только в восемь), но у них уже толпился народ, образовалась даже небольшая очередь. Люди хмуро закрывались от дождя зонтами и молча ждали начала продаж.

Первыми, как всегда стояли «карусельщики» — те, кто наживался на перепродаже билетов. Неважно каких — хоть на балет «Лебединое озеро» в Большой, хоть в Театр на Таганке — на спектакль с Высоцким, хоть на фигурное катание или же на встречу двух принципиальных команд-соперниц по футболу. Главное, чтобы был спрос (чем выше, тем лучше), и билетов на всех не хватало. Новый итальянский фильм с Челентано, само собой, входил в круг их интересов — ажиотаж вокруг него был достаточно большой.

Работали «карусельщики» всегда командой (бригадой) по семь-восемь человек: приходили пораньше и занимали очередь в кассу. Но не друг за другом, как положено, а через восемь-десять человек. Когда подходила очередь первого, к нему тут же подбегали остальные коллеги по бизнесу, и «карусельщик» пропускал их перед собой. Мол, они здесь все стояли, только отходили на минуточку. Если очередь начинала возмущаться, проявляя законное негодование («вас здесь не стояло!»), то недовольных попросту оттирали в сторону — «карусельщики» действовали нагло, грубо, нахраписто. Все они были людьми молодыми и физически крепкими, здоровыми — это требовал их род занятий.

Каждый из спекулянтов брал два билета (больше в одни руки не давали) и относил старшему (бригадиру), который бдительно следил за процессом. И быстренько бежал на свое место в очереди («я только на секунду отходил!»), чтобы, когда подойдет его очередь в кассу, точно так же пропустить вперед своих коллег. А потом — опять в конец длинной вереницы людей… И так по кругу — снова и снова.

Эта веселая круговерть работала до тех пор, пока билеты в кассе не заканчивались. Тогда бригадир расплачивался с «карусельщиками» и передавал билеты другим членам своей группы — «толкачам», которые занимались уже тем, что загоняли их с рук. Цена в некоторых случаях могла доходить до пяти-шести номиналов (зависело от спроса), таким образом, чистая прибыль бригады в удачный день составляла до нескольких сотен рублей. А работали они постоянно, без выходных — пока имелся спрос. Очень часто «каруселью» занимались парни-студенты — свободного времени у них обычно было много, а вот денег — всегда мало. Работа была простая, никаких особых знаний и умственных способностей не требовала — были бы только в наличии сила и наглость.

В конце дня делили деньги. Часть выручки шла на оплату рядовым челнам бригады, «карусельщикам» и «толкачам» (обычно по червонцу на нос), «четвертной» (двадцать пять рублей) получал их непосредственный начальник, бригадир, а остальная сумма передавалась тем, кто курировал (крышевал) этот доходный бизнес: «смотрящим» от криминального мира (уже тогда они держали под своим контролем таких вот профессиональных спекулянтов-перекупщиков), а также местным стражам порядка.

Милиционеры обязательно присутствовали при каждой ажиотажной продаже, делали вид, что следят за порядком, но обычно ни во что не вмешивались. Если дело, конечно, не доходило до открытых драк и массового мордобоя. Тогда они быстро и эффективно наводили орднунг — чтобы, не дай бог, не случилось кровопролития или, тем более, — какого-нибудь членовредительства. И чтобы не случилась смертельная давка, как при Ходынке, — это тоже было совершенно излишне. Портить благостную статистику местного отделения милиции ненужными правонарушениями никто не хотел. А сами «карусельщики» меньше всего были заинтересованы в скандалах и разборках…