Закон Мерфи в СССР
- Автор: Евгений Капба
- Жанр: Альтернативная история / Приключения / Самиздат, сетевая литература
Читать книгу "Закон Мерфи в СССР"
* * *
Мне обезьяны, если честно, не нравились. Они орут, воняют, страшненько выглядят и ведут себя как... Как настоящее быдло.
У них там в каждой клетке был пахан, который отбирал вкусные вещи у всех остальных, сидел, выпятив причиндалы, покрикивал и раздавал лещи. И неважно — макаки резусы это были, павианы-гамадрилы или какие еще приматы — схема была одна и та же. Строгая иерархия, вожак с причиндалами, или, если его нет — старшая и страшная самка, самая дикая. Ниже их по социальной лестнице — шустрые и умные прихвостни, подбирающие крохи с барского стола, и на самом дне — отщепенцы, которых все хреначат и отпихивают.
Благо, наши, человеческие детки в такие тонкости не влезали: протягивали орешки милым смешным обезьянкам.
— Ути какой маленький! Какие у него пальчики! А как его мама гладит по волосикам!
К клеткам с павианами мы их не подпускали, а резусы, зеленые и японские макаки своими крохотными ручонками помешать не могли. Мне резусы надоели, и я пошел к анубисам. Анубисы выглядели как черти: черные, с собачьими рожами, злыми глазами, величиной с хорошую дворнягу. Я увидел обезьяншу с мелким на груди и протянул им горсть орехов.
— О! — сказала обезьянша, ухватила сразу четыре и сунула их себе за щеки. — У-у-у...
С чего это она — я понял быстро. Черной молнией налетел вожак, отлупил своенравную женщину, выпихнул ее прочь с хлебного места и — черт бы его побрал — высунул свою морду и одну из рук сквозь прутья, ухватил меня когтистыми пальцами за предплечье, содрав кожу до крови, и потянул мою ладонь с орехами себе в пасть.
-О, курва! — я от неожиданности размахнулся и врезал нахалу пощёчину, свободной, левой рукой — по самой морде.
Дац! Получилось звонко! Обезьян заорал и отскочил вглубь клетки, матеря меня по чем свет стоит и раздавая пинки всем своим подданным. Ор выше гор, скандал и буря в стакане! Тут же подбежал кто-то из сотрудников в белом халате:
— Что вы себе позволяете! Да как вы смеете!...
Однако, увидев рану у меня, а не у обезьяны, успокоился внезапно и сказал:
— Не бойтесь, они у нас все привитые, практически стерильные, — и пошел по своим делам.
Ладно, я — дебил, полез в драку с обезьяном. Ладно, они молодцы, что животных привили и бубонной чумой, сифилисом, лихорадкой Эбола и черной оспой я теперь не заболею. Но обычную антисанитарию никто не отменял, вон у них там сколько всякой гадости в клетках! Я беспомощно озирался, пытаясь понять, где могу хотя бы промыть царапины, и тут увидел обычный такой кран, который торчал из стены одного из хозкорпусов института.
Пока девочки не заметили моего отсутствия, мигом рванул туда, открутил вентиль и сунул руку под напор холодной воды. А потом как-то резко понял, что нахожусь в месте, не менее провинциальном, чем Дубровица: несмотря на институты, университеты, санатории и черноморское побережье Анакопия была большой деревней, и встретить одного и того же человека семь раз за неделю в совершенно разных местах было здесь, видимо, практикой самой обычной.
За моей спиной послышались шаги и негромкие голоса:
— ... ну хотя бы некондиция, Самвел Равшанович... Ну ящика четыре-пять, сезон заканчивается, туристов не будет, чем животных кормить-то?
— Заявку через свое ведомство напиши, Афанасьевич! Ты ведь доктор наук, а? — он это произнес примерно так, как в моё время произносили "тыжпрограммист".
— ...Самвел Равшанович, ну уважьте? Мы отблагодарим... — я даже зубами скрипнул: это ведь был тот самый Самвел, начальник с фруктовых складов!
Какого черта научный работник перед ним унижается? Ну, то есть понятно — у Самвела есть фрукты, а здесь, в институте, их почему-то нет... Но почему так-то, а? Почему натуральный завсклада чувствует себя барином, а доктор наук, работающий в учреждении всесоюзного значения и явно играющий тут не последнюю роль, теперь стоит в позе просителя?
— Знаешь, Афанасьич, — тон складского начальника стал и вовсе фамильярным. — В АГУ на биологическом мальчик учится, Погосян его фамилия... Его бы по распределению куда-то ближе к Анакопии, например — к вам, младшим научным сотрудником... Ну и на практику зимнюю — тоже бы как-то чтоб он дома был, понимаешь? У вас ведь берут практикантов?
— Родственник ваш? — обреченно уточнил неведомый мне Афанасьич.
— Однофамилец, — усмехнулся Самвел. — Арсен Самвелович Погосян.
— А...
— Давай, машину вечером пришлю, что надо?.. И после зимней сессии тоже пришлю, как раз Арсенчик пригонит, он водить умеет...
Они так и шли дальше, по дорожке: кладовщик широко шагал, помахивая руками и неся впереди себя объемное пузо, а доктор наук семенил, согнувшись в три погибели. Иерархия?
— Ты чего тут под краном плещешься? Мы там тебя с девчатами ищем-бегаем... А это что у тебя такое? Ну Гера-а-а, ну только на секунду отвлеклась, а ты... Что случилось-то? — Тася смотрела на меня с укоризной, и вместе с тем — в предвкушении очередной охренительной истории.
— Подрался с обезьяном! — гордо сказал я. — Защищал мать и дитя от произвола криминального автритета. Тутошние работнички сказали — он привит и не заразен.
— А ты? — спросила она, доставая из сумочки флакон с духами.
— Что — я? Ащ-щ-щ-щ-щ! — Тася напшикала парфюмом на мои тяжкие раны и, довольная произведенным эффектом, злорадно улыбнулась.
-Ты — не заразен? А то мне с тобой еще жить, надо бы знать — вдруг я тоже на обезьян скоро кидаться начну?
— Ой, всё! — только и смог сказать я.
Второй раз за день!