Потрясение грани

Глава 14

Выбираясь из Пирамиды, я проверил внешнее пространство, чтобы не влипнуть в очередные неприятности. К моему удивлению, в опустевших окрестностях Пирамид я обнаружил единственный коллективный источник излучения, и этим источником оказался наш шем, его экипаж и трое моих спутников, которые оставались на прежнем месте. Они и не собирались улетать. Засранцы! Ну, сейчас они точно огребут по загривкам!

Я протиснулся через приоткрытый каменный створ, выбрался наружу и закашлялся из-за густого, стелющегося по земле дыма от горящих зарослей олив и акатника. Оттуда слышался шум огня и треск головешек. Протиснувшись между обломками камней и осыпавшимися плитами наружной отделки, я обогнул воронку от взрыва, выбрался на дорогу и побежал к соседней Пирамиде. Обежав её спереди, я свернул за угол и увидел на боковой площадке стоящий на опорах шем. Лопасти его инерционных ускорителей вращались на холостом ходу и неярко светились. У опущенной аппарели топтались трое молодых стражей, изнывая от нетерпения. Подбегая, я крикнул:

– Все на месте? – Они дружно мотнули головами, – Убираемся подобру-поздорову. Быстро! – Я раскинул руки, загоняя молодёжь внутрь. Обрадованные моим появлением ребята с топотом бросились в шем, я запрыгнул следом, на ходу нажимая кнопку закрытия люка.

Прежде чем покинуть воздушное пространство города, я попросил пилота облететь Пирамиды.

Вид чудесных сооружений, испятнанных большими малыми выбоинами, заставил сердце тоскливо сжаться в недобром предчувствии. Одна грань искалеченной Большой Пирамиды ощерилась выбитыми блоками, а чуть выше середины зияла большая пробоина. Часть полированной отделки осыпалась, а самый верх Пирамиды срезало словно бритвой. Пирамида Мардука пострадала меньше, но и на ней пестрели несколько выбоин разного размера и формы. На земле вокруг Пирамид среди обломков и осыпей виднелись оспины воронок. На месте белокаменного речного причала среди воронок вздыбились каменные ступени лестницы. Город заволокло марево, из которого поднимались несколько наклонных столбов дыма. От волнения в горле пересохло, я прокашлялся и мысленно пожелал Энки удачи в этой бесчестной и сволочной войне.

Заложив крутой вираж, наш шем вынырнул из дымной завесы и вдоль реки взял курс на юг. Внизу слева ярко вспыхивала широкая лента воды в изумрудно-зелёной оправе буйной растительности, справа желтели бесконечные пески Ливийской пустыни. Замечательный живописный вид немного исправил моё мрачное настроение. Я откинулся в кресле и задумался, но мне так и не удалось сосредоточиться, из-за громкого крика кого-то из ребят:

– Антон, смотри, что внизу творится!

Шем снизился и неподвижно завис. Я припал к нижнему иллюминатору. Под нами на узкой приречной равнине раскинулось поле боя с сотнями поверженных тел. Сверху ясно угадывался ход сражения, чётко выделялись линия столкновения и место решающей схватки. Как всегда, при виде смерти мне стало не по себе. Я попросил пилота облететь место побоища и посадить шем чуть в стороне, чтобы осмотреться.

Вблизи поле боя представляло собой довольно необычную картину. Большинство павших имели странные головные уборы и нагрудники из плотно связанных костей и перьев, а их чресла и голени покрывали шкуры и пучки травы. Среди них изредка тут и там попадались тела защитников города Пирамид. Потери соотносились примерно один к десяти. Но не это меня поразило, а круглые воронки от взрывов, возле которых лежало особенно много воинов Пирамид. Взрывы – это бомбы, ракеты и шемы, значит, здесь поработали стервятники Энлиля, и, видимо, налёт решил исход битвы.

– Смотри, Антон, кажется, там что-то происходит!

Я бросил взгляд в указанном направлении и примерно в трёх-четырёх верстах дальше по течению разглядел две пары шемов. Издалека они походили на парящих грифов, но короткие отблески поверхностей говорили, что эти стервятники намного страшнее. Шемы кружили в одном месте, словно выполняя какую-то работу. И тут до меня дошло: они добивают отступающую на юг армию Энки! Ну, и гады! Не я буду, если не поотрываю им… хотя бы крылышки!

– Парни, там чужаки убивают наших!

Шем взлетел, и, заложив крутой вираж, начал набирать скорость. Я сильно волновался и не представлял толком, как может сложиться стычка, но разум подсказывал, что прямого столкновения мы не выдержим. Однако мои сомнения развеяли сами Элиоты. Едва мы взлетели, все четыре стервятника скрылись в туманной дали за рекой. Видимо вышел боекомплект.

Когда мы подлетели к месту, где они кружили, я увидел внизу множество суетящихся людей, разорённый лагерь и вытянутую вдоль реки вереницу мёртвых тел. По-видимому, эти ублюдки висели на хвосте отступающей армии Энки, гнали её на юг и, как в тире, расстреливали с воздуха. Я махнул рукой пилоту и ткнул большим пальцем правой руки вниз. Он кивнул головой и начал снижаться.

Шем приземлился на небольшую ровную площадку. Но, едва мы выбрались наружу, как тут же попали в плотное окружение воинов Пирамид. Они не желали разбираться, кто есть кто, и, ослеплённые горем и местью за своих павших друзей и родичей, сразу начали орудовать копьями. Не иначе нас приняли за Элиотов.

– Стойте все!! – заорал я, поднимая руку со знаком Энки, – воины Пирамид, именем Повелителя Энки, остановитесь!

Имя владыки, его знак и другие знаки власти сработали безотказно. Воины замерли и опустили оружие.

– Кто среди вас старший?

– Я предводитель этого отряда, – вперёд вышел рослый воин в полном доспехе, густо забрызганном почерневшей кровью, – моё имя нетер Арнар.

– Привет, Арнар, а где твой приятель нетер Шумах? Помнишь меня? Я Антон. Мы только что из города Пирамид.

– Прости, не узнал. Как там дела? Как Повелитель Энки?

– Дела неважные. Пирамиды разбомбили, и город сильно пострадал. Повелитель Энки и Повелитель Ра живы.

– Слава Творцу. И у нас всё плохо. Мы не успели выйти на ближний рубеж обороны, как нас с фронта и с фланга атаковали дикари. Мы перестроились и начали их теснить. Враг уже побежал, и тогда с воздуха ударили шемы и разгромили наш центр. В разрыв хлынули толпы дикарей, а шемы, сменяя друг друга, продолжали атаковать. Фронт разорвался. Наши братья, вместе с которыми был и нетер Шумах, с боем отступили в сторону города, а нам пришлось отойти на юг. С тех пор эти летучие демоны не оставляют нас в покое, и вряд ли мы переживём восход солнца. Из города вышло тридцать восемь отрядов, а сейчас здесь чуть больше половины.

– Атака с неба! – раздалось сразу несколько криков.

Я стремительно повернулся к своей команде.

– Немедленно улетайте в пустыню и укройтесь за холмами. Исполнять приказ! Марш, марш! Арнер, прикажи воинам разбежаться по одному, укрыться в углублениях и прижаться к земле. Быстро!!

Через минуту наш шем низом проскользнул в сторону песков и исчез за далёким барханом. Я остался с воинами Пирамид, которые попрятались в воронках, в расщелинах, под речным обрывом. Я стоял один посреди каменистой площадки и смотрел, как с востока приближаются четыре чёрных силуэта.

Моя энергетика переключилась на боевой режим. Я сосредоточился, стараясь настроиться на вибрации Стихий и… не смог. Стреловидные силуэты быстро увеличивались в размерах, я смотрел на них, лихорадочно пытаясь поймать резонанс. Безуспешно! Возможно, я переутомился, или истощил ресурсы, или чем-то обидел Силы. Не знаю. Но в самый ответственный момент против шемов я оказался безоружным. Конечно, вида я не подал, но моё волнение достигло предела. Но попробуйте не взволноваться, когда на тебя надвигаются четыре штурмовика с полными закромами бомб, а тебе нечем возразить.

Я всё ещё пытался сосредоточиться, когда понял, что не успеваю. И тогда в голове вдруг отчётливо прозвучала фраза, сказанная давным-давно моим другом Сином: «БА.ЭЛ.ЛА.ТИ – это небесный расширяющийся меч, символ власти самого Повелителя Энлиля…». Вспомнив, как давеча Энлиль попытался достать меня своим мечом, я выдернул Баалат из-за спины.

Не успев удивиться своему идиотизму, я вышел с мечом против четырёх самолётов. Однако решение оказалось неожиданно верным. Отзываясь на мою беззвучную команду, клинок ярко вспыхнул и его кончик вытянулся ярким лучом в сторону штурмовиков. Я уже успел привыкнуть к собственным выкрутасам, но то, что произошло дальше, меня самого слегка потрясло. Напоровшись на луч меча, ближайший крайний шем прошёл через него и продолжил полёт, но теперь летели уже две половинки аппарата, и летели они по расходящейся параболе вниз.

Моё оцепенение длилось не больше секунды, но оставшимся трём шемам этого хватило, чтобы влепить в меня залп. Я не успел испугаться и что-либо сообразить, как налетел огненный шквал, подо мной качнулась земля, и вспыхнул радужный ореол защитного экрана. Браслет исправно сработал и трансформировал энергию взрывов в свет и тепло, отчего мне на несколько секунд стало жарко. Но несколько камней проскочили барьер и ощутимо врезали мне по ногам и груди.

Шемы с рёвом и свистом пронеслись мимо, ветер отнёс пыль, и я обнаружил себя стоящим на каменистом пятачке размером метра три. Вокруг бугрились груды камней, зияли воронки и выбоины. Быстро очухавшись, я обернулся и полоснул лучом меча поперёк последнего шема. Сзади аппарата вспухло пламя, от фюзеляжа отвалился кусок с соплами, и из обнажившихся двигателей хлестанул огонь. Совершив немыслимый кульбит, шем хвостом вперёд улетел за песчаные бугры.

Враг уже потерял две машины и, по моим представлениям, должен покинуть поле боя, на что я сильно рассчитывал. Но всё оказалось намного хуже. Буквально через минуту из-за кромки барханов вылетели три шема, в одном из которых я узнал наш. Эти отчаянные стервецы всё-таки решили погеройствовать. Одно радовало, наш лёгкий шем был намного маневреннее штурмовиков. Он вертелся на небольшом пространстве, не позволяя противнику занять позиции для прицельной стрельбы. Но и мне это не позволяло поразить противника, на пути луча всё время оказывался юркий самолётик.

Слава богу, что такая свистопляска длилась не долго. Один из штурмовиков вышел из боя и отлетел чуть в сторону для атаки. Я облегчённо выдохнул и взмахнул мечом. Луч чиркнул в синеве неба и наискось развалил шем, который закувыркался, задымил и с грохотом рухнул в реку, оставив крыло с частью корпуса догорать на берегу.

И только тут до вражеского пилота дошло, что их убивают. Четвёртый шем заложил крутой вираж, отвернул на восток и дал дёру. Я выругался вслух, увидев, как ему в хвост пристроился наш самолётик. Я не мог поразить последний штурмовик, не зацепив наш. Вот обормоты! Наверно про них придумали поговорку: без п… синяков, как без пряников. Я опустил меч, и он тут же перестал светиться и приобрёл свои обычные формы. Глядя, как растворяются в дымке горизонта силуэты шемов, я отчётливо заметил вспышки на плоскостях штурмовика, и облегчённо вздохнул. Кажется, мои вояки побеждают.

Покончив с угрозой с воздуха, я огляделся и сильно озадачился. Пока я шинковал вражескую технику, полные восторга воины Пирамид выбрались из укрытий и окружили меня. Потом мне стало совсем хреново, когда они все, как один, встали на колени и протянули правые руки в мою сторону. Этого ещё не хватало! Ругаясь про себя матерно, и мечтая провалиться от стыда сквозь землю, я затравленно огляделся и, искренне желая пресечь на корню всякого рода культ личности, изо всех сил заорал: