Конунг

Я падал, как вскрик потерявшейся птицы.
И сердце катилось по влажным страницам.
И листья сминались, и рвалась бумага,
И пропасть казалась не глубже оврага.
Я падал синкопами вспененных клавиш,
На быстрые острые буквы заглавий,
Потерянных, сумрачных, невероятных.
Вспухали в глазах разноцветные пятна,
Я падал сквозь хруст растопыренных пальцев,
Сквозь когти решеток, всё ближе… всё дальше.
Стеклом витража в измеренье чужое,
Где нет ни тебя, ни мечты, ни покоя.
В холодный мираж рукотворной пустыни.
Где пахнет железом, тщетой и полынью.
И ангел мой, он не сводил с меня взгляда:
Чтоб не был я счастлив. И правильно падал.

Внуки Каина

Не встречать, не венчать, не просить.
Не ползти, отставая, по следу.
Верность — слишком непрочная нить,
Чтоб стреножить нас после рассвета.
Опрокинутый наземь лингам,
Мертвый сторож у входа в пещеру.
Кто же знал, что захочется нам
Отстоять нашу робкую веру?
Сеть обрядности слишком тускла,
Чтоб остаться свободной от фальши.
Занавесь кисеей зеркала,
Внуки Каина движутся дальше.
Прозревая священный покой
И храня опаленную метку.
Мы растем, как трава над рекой,
Как кувшинки под ивовой веткой.
Нам никто не желает добра.
Но и тронуть никто не посмеет.
Мы приходим из позавчера
За твоей головой, Саломея.
Нас рисуют на черных щитах
И чеканят на рыжих монетах…
Мимо храмов из желтого льда,
Из вечернего тусклого света —
Внуки Каина. Смутная речь
И тигриные жесткие скулы
Над буграми ссутуленных плеч.
Не дающие тени фигуры.
Им никто не предложит ночлег.
Но никто не заступит дороги.
Лишь глядят из-под каменных век
Темнолицые местные боги
На жестокие впадины щек,
На гранитные плахи ладоней.
Не хрустит под ногами песок,
Но храпят взбудораженно кони,
И десятки встревоженных рук
Ищут гладкие шейки прикладов.
И, привычно скрывая испуг,
Рыщет стража Запретного Сада,
А глазницы Великих Слепых
Напрягаются чутко и остро.
Но сминает колеса Судьбы
Их по-волчьи неслышная поступь.
И ни жалость, ни зависть, ни страх
Не прервут беспощадного бега.
…Гаснет пламя ночного костра.
Мерно сыплются звездочки снега.
Что ж… Нам с ними ночлег не делить,
И не ждать их у черных оврагов…
Но когда им захочется пить,
Кто из нас не протянет им флягу?

* * *

В мире боли и ожесточения,
В мире «пошло все на фиг»
Только одно имеет значение.
Только любовь имеет значение.
Все остальное — накипь.

* * *

В этой, главной, игре победителей нет.
Мир не Текст. И большое спасибо ему за это.
И еще: я — не жадный, я не сражаюсь за пролитый свет.
Я открываю глаза, подставляю плечо,
Не удивляйся. Здесь всегда так ярко и так горячо.
Тьма — это Власть. Но ее власть только в отсутствие Света.

* * *

Вечер мутного дня.
Небо с серым отливом.
Я — без тебя. Ты — без меня.
Это… несправедливо.
Мысли, хриплые, как гобой.
Я все понимаю. Помню…
Но место, не занятое тобой…
Его ничем не заполнить.

* * *

Знаешь, воля —
Это когда ни прошлого и ни будущего, и не ждем.
Только поле, то, которое мы уже никогда не перейдем.
Память тел,
Без мыслей, слов, без красного и без сладчайших мук.
И предел
Один: день, когда имя любимой превращается просто в звук.

* * *

Как странно начинается весна.
Живой клубок из пустоты и света…
Всё думаю: каким же будет лето?

* * *

Я смеюсь твоей улыбкой,
Я дышу твоим дыханьем.
Я дышу сквозь километры,
Сквозь пургу декабрьской ночи.
Там, в норе под одеялом,
Ты вдохни меня тихонько,
Нашепчи на хлебный мякиш,
И все будет, как ты хочешь.

Пигмалион 20

И вот: когда она ушла,
Я вновь смешал раствор.
Улыбки, волосы, тела…
Их не было. Я стер.
Сам Бог водил моим резцом.
С начала до конца.
И вот: взглянул в ее лицо…
И не нашел лица.

* * *

Пусто в кармашке у мима-обманщика:
Пара ключей да пятак.
Сетуй, не сетуй — мы все — одуванчики.
Только киваем не в такт.
Встань — и прямехонько в чьи-нибудь пальчики.
Спрячешься — и невредим.
Нет! Замечательно быть одуванчиком!
Дунет — и мы полетим!

* * *

Все приходит к началу: вот девушка, ставшая пеной.
Вот зеленая медь. Вот взошедший зерном чернозем.
Вот Небесный Корабль. Вот блискучая осыпь Вселенной.
Все приходит к началу. Начало приходит не всем.

* * *

Из ночи огонь
Нас не звал с собой,
Не манил во тьму,
Не мелькал в дыму,
Не тонул в пыли…
Мы по небу шли.

Горизонт событий Spatium fuga Повесть

ПРИМА