Божья коровка 2

* * *

Как ни хотел Борис не расставаться больше с Ольгой, но ехать в Минск пришлось. Предстояло забрать там вещи, документы, пригнать в Москву автомобиль… С любимой он договорился созваниваться ежедневно, тем более что телефон в квартире появился. Как оказалось, дом телефонизировали изначально, оставалось лишь сходить на АТС и подать заявление, что Борис и сделал. Как Герою, аппарат ему поставили на следующий же день.

— Ты не задерживайся там, — сказала Ольга на прощание. — Решай свои дела быстрее. А квартирой я займусь. Прихожую обставлю, повешу шторы, наведу порядок в ванной. Там даже зеркало отсутствует. Это просто ужас!..

Приехав в Минск, Борис отправился к Валентине Алексеевне и рассказал ей об изменениях в своей судьбе.

— Я рада за тебя, — она вздохнула. — Но жалко расставаться. Знаешь, Боря, я так к тебе привыкла. Ты мне как младший брат.

— И я к вам привязался, — сказал Борис. — В Москве мне вас будет не хватать… Валентина Алексеевна, такое предложение. Из армии меня комиссовали, вернулся я до срока, из-за чего пришлось освободить мою квартиру от близких вам людей. Вы были недовольны, и я вас понимаю. Скажите, можно сделать так, чтобы квартира в Минске хотя б недолго, но числилась за мной? Тогда Людмила с мужем и ребенком могут в ней пожить, пока своей не обзаведутся. Денег мне от них не надо, пусть только за услуги платят вовремя. Всю обстановку я оставлю, включая холодильник и стиральную машину — в Москве купил другие. Захотят забрать себе — не возражаю.

— Золотой ты парень, Боря! — вновь вздохнула Алексеевна. — Но не выйдет. Как только выпишешься, квартиру заберут. Причем, мгновенно. Желающих найдется куча.

— А если я скажу, что уезжаю на учебу? В Москве мне предоставят общежитие с временной пропиской. Тогда квартиру в Минске можно забронировать, так понимаю?

— Понадобятся документы, — сказала Алексеевна. — Студенческий билет и справка из института о предоставлении общежития. Тебе ее дадут?

— Нет, — покрутил он головой. — Ковалев обещал мне помогать, но на такое не пойдет. И не поймет, зачем.

Он сокрушенно замолчал. Алексеевна задумалась.

— Есть выход, — произнесла она минуту погодя. — Не совсем законный, но в то же время не грозящий осложнениями. Ты потеряешь паспорт.

— То есть как?

— Фиктивно. Выписываться здесь не станешь, а в Москве заявишь, что паспорт потерял. Заплатишь штраф — он небольшой, и получишь новый. По ордеру тебе проставят в нем прописку. Вот и все.

— А в Минск запрос пошлют?

— Конечно, по правилам обязаны. Но в Москве подключишь будущего тестя, процесс ускорят. Московская милиция отправит телеграмму в Минск, а то и вовсе позвонит. Здесь подтвердят, есть такой Коровка, прописан по этому адресу. По правилам положено, чтоб выписался, но милиция в Москве проверять не станет. У тебя есть ордер, а значит, право на московскую прописку. Ее и шлепнут в паспорт. Ну, могут порекомендовать, чтоб съездил в Минск, оформил выписку, как должно. И все. Поедешь или нет, им там безразлично.

— А минская милиция меня не выпишет?

— Без заявления нельзя, таков порядок. А чтобы принудительно — так процедура непростая. Я сомневаюсь, чтобы наш Советский РОВД занялся ею. Твоей фамилией там даже дворников пугают, — директор улыбнулась. — Начальник застрелился, а дознавателя арестовали… Никто не станет связываться. А если вдруг и захотят, потратят много времени, успеет Людочка пожить в твоей квартире.

— А если выплывет, что у меня два паспорта?

— Ерунда, — сказала Алексеевна. — Скажешь, что старый вдруг нашелся. А что не сдал, как полагается, так забыл. Немного пожурят, возможно, оштрафуют, и то я сомневаюсь… Закон ты не нарушил, просто проявил беспечность. Такое сплошь и рядом. Ты, думаешь, что это я придумала? — директор улыбнулась. — Так обычно после развода поступают, не хотят, чтоб паспорте оставалась отметка о расторгнутом браке. Тогда его «теряют» и получают чистый. Случаются и махинации с жильем. Ты заявление в Москве писал, что обязуешься квартиру в Минске сдать?

— От меня его не требовали, — подтвердил Борис.

— Значит, невиновен. Вот если бы оформил с кем-то фиктивный брак, прописал фальшивую жену в квартире и взял за это деньги, тогда бы наказали. А так — пустил друзей пожить и платы с них не брал… Ненаказуемо.

— Договорились, — обрадованно сказал Борис…

На следующий день он снялся с комсомольского учета, предъявив в райкоме ордер на московскую квартиру. Сходил в собес, где объяснил, что будет жить в Москве. Там взяли заявление и пообещали переслать в столицу документы на выплату пособия. На воинском учете Борис не состоял как инвалид, о чем в «военнике» имел отметку. Одной заботой меньше. Он съездил к другу в гости, чтобы рассказать свою историю и попрощаться.

— Жалко, — сказал Сергей. — Только что поделаешь? Знаешь, я не удивлен, что в Москве тебя приметили. Ты даже на границе выделялся, не такой, как все. Много знаешь и умеешь, будто институт закончил и поработал где-то на заводе или в конторе. Что ж, звони, не забывай!

— Ты тоже, — предложил Борис. — Свой номер я тебе оставил. Случится быть в Москве, едь сразу к нам. Приютим и накормим, — он улыбнулся. — Границу вспомним, песни попоем…

Неожиданная причина заставила Бориса задержаться в Минске еще на день. До него дозвонился Костя-гитарист из ресторанного ансамбля, где Борис так залихватски пел для Ольги.

— Вы мне обещали песни, — напомнил музыкант, первым делом убедившись, что с ним разговаривает автор поразивших публику хитов. — Только их необходимо зарегистрировать в ВУОАП[58], а иначе исполнять не разрешают.

— Хорошо, — сказал Борис. — Только я не знаю нотной грамоты. Предлагаю сделать так. Я наигрываю мелодию на гитаре, вы записываете ноты, а потом все это регистрируем.

— Ну… — замялся Константин, и Борис сообразил, что на авторство музыки к хитам гитарист имел собственные виды.

— Если не согласны, зарегистрирую в столице, — сообщил как можно равнодушнее. — Я теперь в Москве живу. Там помощника найти проблем не составляет. Вздумаете присвоить авторство, привлеку за плагиат. У меня свидетелей полно…

— Что вы! Что вы! — поспешил корыстный гитарист. — Даже в мыслях не держал. Только пообещайте, что за нами сохранится право первого исполнения зарегистрированных песен. Кстати, еще что-то сочинили?

— Разумеется, — сказал Борис. — Да еще какие!

На это потратили почти что весь день. Кроме трех уже знакомых хитов, Борис напел Косте и его друзьям «Снег кружится» и «Ах, эта свадьба». От последних лабухи из ресторана просто остались в восторге, сообразив, сколько они смогут «заколачивать» на заказах. Воровать чужие песни было стыдно, но Борис заставил совесть замолчать. У него есть цель, она оправдывает средства. Речь не только о деньгах, хотя они не помешают. Ему нужен статус…

И еще одна история случилась в Минске. Вечером Борису позвонили в дверь. Он открыл. На площадке стоял мужчина лет сорока с транзисторным приемником в руках.

— Вы Борис Михайлович Коровка?

— Я, — кивнул Борис.

— Константин Сергеевич просил вам отвезти, — мужчина протянул ему приемник. — Взамен разбитого.

Вручив транзистор, он повернулся и направился вниз по лестнице. Борис от неожиданности не нашелся, что сказать. Пожав плечами, он вернулся в комнату, где и разглядел транзистор. Такая же «Спидола», что была у него до дня, когда ее разбили. Понятно, Григорович передал как компенсацию. Хрен с ним, пусть будет…

Борис не знал истории о «Грюндике». Как только Григоровича сняли с должности секретаря горкома, к нему явился начальник управления торговли Мингорисполкома и попросил заплатить за «Грюндик» или вернуть транзистор. Григорович лишь зубами скрипнул. Отдав ему приемник просто так, начальник рассчитывал на покровительство в горкоме. Поскольку Григорович там больше не работал — освобожден от должности, да еще с позором, то хрен ему, а не подарок. Пришлось отдать, начальник мог нажаловаться. Но Григоровича обязали компенсировать Коровке разбитый его сынком приемник. Исполнение могли проверить. Вот он его и приобрел, а отдать послал водителя …

Утром следующего дня Борис загрузил «Москвич» вещами и попрощался с Алексеевной, оставив ей ключи от квартиры. Обнялись. Борис с Звездой Героя на пиджаке (для ГАИ повесил) сел за руль и вырулил на улицу Седых. Через несколько минут «Москвич» гранатового цвета выбрался на Ленинский проспект, который постепенно перешел в Московское шоссе. Впереди Бориса ждал нелегкий путь. В конце 60-х шоссе в столицу СССР не походило на трассу 21-го века. Заправок мало, а мест, где можно отдохнуть и перекусить, обыщешься. Но к вечеру должен доехать…