Застенец

Вообще, воевать я не собирался. Пусть все друзья, включая Дмитриеву, назовут меня занудой, но калечить или убивать непонятно кого, не очень хотелось. Хотя бы потому, что необходимо узнать, что мы ему такого сделали. Иными словами, прежде чем кого-то лишить жизни, его нужно попытать. А то совсем никакого удовольствия. К тому же, у меня под боком есть трое злых товарищей в синих мундирах. Они уж этого бедолагу точно на британский флаг порвут.

Жандармы по-любому слышали выстрелы. Вот только непонятно, когда и куда прибегут. Эхо тут довольно коварное. Поэтому свободной рукой я выковал Погребальный звон. Чем хорошо это заклинание, если в тебе есть хоть капля магического дара, ты буквально его почувствуешь. Это своеобразный радар.

Правда, на его звук пришла не совсем подмога. Точнее совсем не подмога. Из-за здания котельной вынырнули еще двое серомундирных. И плевать, что один бежал с ружьем, второй уже вытянул руки перед собой. Зараза, маг!

Я влив в форму Баклера больше силы, расширяя ее. Вместе с ней увеличился и щит. Я с трудом подобрался к стонущему Иллариону, теперь Баклер приходилось держать двумя руками, и прикрыл еще и слугу.

Нет, все довольно неплохо. Вот только заклинание, по ощущением, шагнуло за порог седьмого ранга. И стремительно тянуло из меня силы. Не будь вчерашней ночной тренировки, я продержался бы дольше. Но теперь спина взмокла, на висках выступил пот, а конечности затряслись.

Именно в этот момент, почти что со звуками горна, подоспела кавалерия. Разве что без коней. Забавно, но я первый раз видел, как сообща действуют маги. Ближайший жандарм выставил передо мной Баррикаду, второй прикрывал штабс-ротмистра неизвестным мне заклинанием, а последний сходу применил Громовой шаг.

Простейшее заклинание шестого ранга, рассчитанное на то, чтобы сбить с ног противника, в руках опытного мага возымело чумовое действие. Оно разметало троицу нападавших, как маленьких котят. Будто рядом с ними взорвалась граната. Да нет, с десяток гранат.

– Как вы, вашблагородие? – поспешил ко мне ближайший жандарм. – Баклер? Разумно. Так, значит, вы дар свой пробили. Поздравляю.

Я закусил губу. Сегодня о том, что я могу управлять даром, узнает и Максутов. Какой я молодец, что не сотворил Кольчугу или Баррикаду. Тогда вопросов было бы больше. А седьмой ранг – так, мелочевка. Однако хоть это сейчас и немного беспокоило меня, но не в полной мере. Волновало другое.

– Посмотрите, что с ним, – указал я на Ильку.

– Эк его, – скривился жандарм. – Боюсь, не довезем. Ваше благородие, – обратился он уже к непосредственного начальнику, – посмотрите, пожалуйста.

Штабс-ротмистр, склонившийся над бесчувственными противниками, поднялся и быстрым шагом подошел к нам. Увидев Иллариона, он лишь поцокал языком.

– Плохой он, вашблагорогие, – обратился он ко мне.

– Не жилец, – поддакнул жандарм, – не довезем.

– Селиверстов, рот закрой. И рану лучше прижми. Коли был у нас хоть один лекарь, – сокрушенно сказал штабс-ротмистр. – Епифанов, давай за экипажем. Попробуем…

Было видно, что он действительно хочет помочь. Вот только сам не верил в успех возможного предприятия. Побежавший за повозкой жандарм неожиданно остановился и попятился назад. Я поднял голову и увидел причину его замешательства.

Нас окружали пятеро новоприбывших серомундирных, который возглавлял пожилой мужчина с гладковыбритым подбородком и идеально очерченными бакенбардами. Седина еще не окончательно посеребрила его волосы, однако морщины вокруг глаз намекали, что старость не за горами. А еще я заметил, что его одежда отличалась от прочих. На ней хотя бы имелись знаки различия. Принадлежал он к кавалерии и состоял в звании полковника. Опять же, если память мне не изменяла. Поди вмести в такую голову столько информации за столь короткий срок.

– Что здесь происходит? – грозно спросил он. – И кто вы такие?

Не знаю, что именно тогда произошло. Передо мной стоял мужчина, наверное, втрое старше. Но теперь из-за дурацкого происшествия, которое я ошибочно посчитал очередным покушением, умирал Илларион. Он если и был виноват в чем, так только в том, что не сбежал от меня, когда умер Ирмер. А выполнил последнюю волю светлейшего князя.

– Вот уж я бы хотел спросить с вас, Ваше Высокоблагородие, что именно здесь происходит? Почему на моей земле ваши люди покушаются на меня? Почему они ранят моего слугу и теперь он умирает здесь. И вряд ли мы довезем его живым до лекаря. И какое право после этого вы имеете требовать с меня объяснений?

Не знаю, что это было. Видимо, графская кровь проснулась. А может действительно накипело. Бегаешь тут, как конь педальный, пытаешься хоть как-то влиться в этот странный город, порой жизнью рискуешь. А потом в тебя стреляют на собственном заводе.

Однако полковник смутился. Он грозно обвел взглядом бесчувственных серомундирных, после чего посмотрел на меня. Но уже более участливо. Может даже немного виновато.

– Вы, видимо, граф Ирмер-Куликов, новый владелец? – не дожидаясь ответа, полковник продолжил, уже обращаясь к жандармам. – Господа, произошла чудовищная ошибка. Мои люди приняли вас за грабителей. Прошу покорнейше извинить. Ах да, слуга.

Он махнул рукой своим и парочка отлипившихся серомундирных проворно подскочила к Иллариону, после чего подхватила его.

– Позвольте пройти к нам, – указал он в сторону крематория. – У нас есть лекарь. Не бог весть какой, пятого ранга. Но он справится с ранением. И позвольте представиться, попечитель городских кладбищ и крематориев, Кузяков Петр Евгеньевич.