Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны

— Хорошо, — улыбнулась Элоиза.

Посмотрим.

Лодовико зашёл в среду днём проведать болящую — так он сказал. Он обычно заходил ненадолго, внимательно спрашивал, как дела и есть ли прогресс, от кофе отказывался, уходил. Какой-то он был мрачный даже против обычного.

Элоизу только что откапали, и она собиралась обедать.

— Может быть, пообедаешь со мной? Бруно велел мне есть, а одна я открою книгу и про всё забуду.

— Ладно, уговорила, — проворчал он. — Давай, я позвоню, чтобы принесли.

Когда обед был принесён и стол между креслами сервирован, Лодовико принялся наливать ей в тарелку суп, а в стакан воду, подкладывать всякие кусочки и вообще следить за тем, чтобы она, что называется, ела. Элоиза некоторое время подождала, а потом спросила:

— Может быть, расскажешь, что происходит? Я здесь сижу и новостей не знаю, а вдруг мне следует их знать?

— Никаких неприятных новостей нет, — ответил он.

— Но тебя определённо что-то гнетёт.

— Это пройдёт.

— Что-то уже некоторое время не проходит.

— Да, знаешь, это просто грустно, и всё.

— Значит, погрустим вместе. Думаешь, я не умею?

— Даже и не сомневаюсь, — он помолчал немного. — Давай попробуем. Скажи, стала бы ты лезть в жизнь человека, к которому по-доброму относишься, если видишь, что человек делает глупость?

— Глупость не всегда такая, что от неё нужно спасать. Некоторые глупости бывают прямо целительными.

— А если глупость необратимая? И может стать поздно?

— Тогда нужно вспомнить, что каждый человек имеет право на свои глупости.

— Оно конечно так, но… Ладно. Дело в Кьяре.

— Что с ней не так? — удивилась Элоиза. — Девочка учится и работает, и отлично всё успевает.

— Я, конечно, сам ей сказал, чтобы нашла уже себе приличного парня, ну как это взрослая барышня без парня? Но я и подумать не мог, что ей понадобится Гаэтано!

— А он ей понадобился? — ну да, они неплохо танцевали в пятницу вечером, но искры от них не летели.

— Она так сказала. Что сейчас он ей немного нужен. Именно так — немного нужен.

— И чем он плох?

— Но у него же не то, что ветер в голове, там вообще хронический сквозняк! Нет, я не про работу, по работе у меня к нему вопросов нет, иначе выгнал бы уже давно и Себастьяно не спросил. Но он же всё время ищет новых девушек, и зачем ему такому Кьяра? Он же на ней не женится! А если и женится, то сразу же пойдет дальше гулять. А зачем такое в доме?

— А она хочет замуж? — удивилась Элоиза.

И вспомнила сон, который был у них с Себастьеном на двоих.

— Да я не спрашивал, — вздохнул он. — А она может не хотеть?

— А вот спроси, — усмехнулась она. — Скажем, я в её возрасте не хотела. А то ты тут за неё переживаешь, а может быть, там и переживать не о чем?

— Ты как будто что-то знаешь. Рассказывай.

— Я с ней о её будущем не говорила, если что. Но она ведь что-то там себе думает, правда? Вот и спроси. А господин Гаэтано, на мой взгляд, представляет собой идеальную кандидатуру для встреч по-дружески. Видела я их в пятницу в танце — это не влюблённость, нет. Когда Кьяра была влюблена, она выглядела совсем иначе. А сейчас — спокойна, уверенна в себе, и со здоровым любопытством смотрит на жизнь. Опять же у неё какие-то новые знакомства в университете, как мне кажется. Должны быть. Гаэтано-то перед глазами, а что там?

— Про это я вообще стараюсь не думать, — нахмурился он.

— Кьяра — девушка разумная. Она один раз попала в переплёт, и теперь, как мне кажется, в другой не полезет. Ну как тебе ещё сказать? Гаэтано — это молодой здоровый организм. Не знаю, что там ещё есть, кроме организма, но определённо — мозги, иначе с работой бы не справлялся. Есть ли душа — ну, мне без надобности, я и не в курсе, спроси у Кьяры. Или как ты считаешь — девушка не может сама? Сначала за неё решает отец, а потом сразу же — в хорошие руки?

Лодовико молчал. Было видно — да, так и считает.

— Она же такая маленькая и беззащитная.

— С одной стороны — да, а с другой — не такая уж и беззащитная. Да, бывают силы, с которыми одной не справиться, но обычные бытовые и отношенческие вопросы она решает на раз. Присмотрись.

— Так ты её хвалишь, получается?

— Именно, — рассмеялась Элоиза. — Она молода, но весьма разумна. Поговори с ней. И спроси осторожно — зачем ей Гаэтано немного нужен. Вдруг ответит?

— Уговорила, я попробую. Но сам бы и не подумал.

— Вижу, — Элоиза взяла его за руку. — Всё образуется, честное слово.

— А как у вас? Вы обсудили ту историю?

Если интерес к её обстоятельствам способен пригасить недовольство ситуацией — то и бог с ними, с обстоятельствами.

— Да, почти всё.

— И как теперь?

— Примеряемся к тому, что есть.

Это была правда — Себастьен смотрел тепло, но было что-то в его взглядах, чего раньше она не замечала. Наверное, нужно еще говорить. Но только чтобы потом без странных снов и без приступов.

— И хорошо, что примеряетесь.

— И к слову, я тоже не замужем. И как-то обхожусь, не поверишь?

— Давай, я не буду говорить, что об этом думаю, хорошо? О вас обоих в этом свете. Вы оба мне дороги, и хватит об этом. Выздоравливай.